Не обращая внимания на эти искренние утешения, Синтия сказала:
— Мамочка, если Ланс увидит меня в этом платье, его хватит кондрашка!
— Дитя мое, на твоем месте я бы не следовала за представлениями этого молодого человека о приличиях.
— Золотые слова! — поспешила прогнусавить мисс Спеннимур, вынимая изо рта булавки. — Вы уж на меня не серчайте, я знаю, на кого вы намекаете. Как давеча говорила вам, миссис Хаддингтон, я хорошо знала его мать, бедняжку Моди Страттон. Уж если кто… Неудивительно, что она окрестила своего сынка Ланселотом! Начиталась стишков о каком-то Ланселоте, которые ей подсунул Хилари, вот и начудила. Хотя как это у нее вышло, ума не приложу, ведь что смог вымолвить этот тип в поэме, когда увидел девушку, неподвижно лежавшую в лодке? Только что она пригожа лицом. Все это очень мило, и сам он был хорош собой, шлем и все прочее, да еще верхом — ведь, согласитесь, лошадь облагораживает мужчину. Я всегда так думаю, когда нахожу время заглянуть в Гайд-парк — позволяю себе порой подобное баловство… И все же внешность — еще не все, и я нахожу противоестественным обмирать от человека, который только песенки распевать горазд — а тот Ланселот, как я поняла, на одно это и был способен. Обхохочешься! Но Моди взяла и нарекла своего малыша Ланселотом! Она с самого начала не сомневалась, что родится мальчик, сколько я ее ни пугала, что не надо дразнить Провидение. И кто оказался прав? Я! Кого Моди произвела на свет? Двойняшек!!
Миссис Хаддингтон, молча внимавшая этим воспоминаниям, посмотрела на мисс Спеннимур. Впоследствии маленькая портниха назвала происшедшее «взглядом».
Мисс Спеннимур ужасно смутилась, закашлялась и пролепетала:
— Что-то я замешкалась…
От волнения она даже всадила в нежную Синтию булавку. Когда чувствительную девицу удалось наконец успокоить, мисс Спеннимур давно думать забыла о лорде Гизборо и его романтичных предках и продолжила работу в почтительном молчании.
Едва она удалилась в свою рабочую каморку на третьем этаже, как в будуар вошла Бьюла, чтобы предъявить хозяйке счета за прошедшую неделю.
— Оставьте, я все сверю с книгами, — произнесла миссис Хаддингтон, прищурившись.
Бьюла вспыхнула:
— Разумеется. Вот они!
— Ступай, милая, — обратилась миссис Хаддингтон к дочери совсем другим тоном. — На твоем месте я бы здесь не задерживалась. Позвонила бы Бетти, может, она захочет прогуляться с тобой в парке, а потом пообедать с нами? Было бы чудесно, верно?
— Было бы ужасно! — заявила Синтия. — Лучше я пойду лягу. Мерзкое самочувствие!
После этого изящного признания она покинула будуар, не позаботившись затворить за собой дверь. Миссис Хаддингтон села за письменный стол и протянула руку за бумагами. Бьюла молча положила перед ней стопку счетов, бухгалтерские книги и собственную выписку.
— Кажется, вы верно подвели сумму, — после паузы промолвила миссис Хаддингтон.
— Неужели? А я думала, что мне удалось утаить целых полпенни, — съязвила Бьюла.
— Советую воздержаться от дерзостей, девочка моя. В этом доме такое не пройдет. — Миссис Хаддингтон достала из ящика стола чековую книжку и обмакнула ручку в чернила. — И вот еще что. Как мне известно, вчера вечером вы ужинали в «Арманд» с мистером Хартом.
— Что дальше?
Перо продолжило медленное движение по чеку.
— Полагаю, излишне спрашивать, знаком ли мистер Харт с вашей не совсем обычной историей?
С щек Бьюлы пропал румянец, сменившись мертвенной белизной.
— Не знаю, какое отношение это имеет к вам, — прошептала она.
— Самое непосредственное. Мистер Харт познакомился с вами под моей крышей, и совесть требует, чтобы я предостерегла его.
Бьюла схватилась за край каминной полки.
— Замысел понятен, — заговорила она, ловя ртом воздух. — Шарахнувшись от меня в отвращении, Тимоти угодил бы прямиком в объятия вашей дочери! Только, боюсь, этому не бывать: ему не по вкусу безмозглые блондинки. — Спохватившись, она добавила: — Простите, напрасно я это сказала!
Миссис Хаддингтон поставила на чеке кляксу, после чего повернулась в кресле и оглядела Бьюлу с головы до ног.
— Вы действительно намереваетесь женить на себе этого молодого человека? Забавно! Что-то мне подсказывает, что Харты не ищут невест в Холлоуэй
[2]. Что ж, поглядим!
Бьюла сняла руку с каминной полки и шагнула к хозяйке:
— Что бы вы ни предприняли, он не женится на Синтии!
— Мисс Синтии, — поправила ее миссис Хаддингтон вкрадчивым голосом.
— Да будем вам! Если на то пошло, моя семья гораздо благороднее вашей. Вы специально выводите меня из себя, но напрасно! Я не отбивала Тимоти Харта у вашей дочери, он никогда всерьез о ней не думал. Ну, выйду я за него, вам-то что за забота? На ее руку найдутся десятки претендентов. Почему бы вам не оставить в покое меня и того единственного, кто меня предпочел? Я намерена выйти за него замуж не из-за его состояния и происхождения, не из-за того, что он унаследует титул баронета. Я люблю его! Думаете, вы мне помешаете? Не заблуждайтесь! Я уже не прежняя святая невинность, так что лучше выбросьте это из головы. Я столько месяцев терпела ваши нападки, потому что меня устраивала работа, однако вторжения в свою личную жизнь не потерплю! Если меня принудить, я на все пойду! Если Тимоти не будет со мной, то остальное мне безразлично. Я вас предупредила.
Из двери раздалось осторожное покашливание Фримби.
— Прошу прощения, мадам, я думал застать здесь мисс Синтию. Ее просит к телефону лорд Гизборо.
Бьюла, закусив губу, сердито сверкнула на него глазами.
— Вот чек, мисс Бертли, — холодно произнесла миссис Хаддингтон. — Будьте любезны завтра утром, до прихода на работу, оплатить счета. А сейчас спуститесь к миссис Фостон и выясните, какие покупки необходимы к завтрашнему дню. Мисс Синтия отдыхает, Фримби. Я поговорю с лордом Гизборо сама.
Пересказывая позднее данный любопытный эпизод своей коллеге экономке, Фримби был взволнован:
— Помяните мои слова, миссис Фостон, эта молодая женщина совсем не такая, какой кажется. Не зря я с самого начала относился к ней с подозрением.
— Что ж, — промолвила миссис Фостон, добродушная, как полагается толстушкам, — чему бывать, тому не миновать. Мне жаль девушку, мистер Фримби, но мой девиз — «следуй своему долгу». Я останусь тут до конца сезона, как я обещала миссис Хаддингтон, но ни минутой больше! Здесь все не так, как я привыкла, святая правда! Только наступили такие времена, что в лучших домах увольняют прислугу… — Она покачала головой. — Сами знаете, мистер Фримби!
— Да, — вздохнул дворецкий. — Куда катится мир?
— Вот, например, разговоры про рабочих, — продолжила миссис Фостон, тщательно исследуя и снова складывая чайную скатерть. — Можно подумать, люди трудятся только на заводах и верфях. Никто не заботится о таких, как мы с вами или, скажем, мой брат, вынужденный наниматься садовником поденно, потому что никто больше не может держать старшего садовника, а ведь раньше ему подчинялись четверо! Устала я от всего этого, мистер Фримби!
