Все распоряжения твои к открытию злоупотреблений по Черном [орскому] Интендантству я нахожу весьма дельными. Здесь у нас, благодаря Бога, все идет хорошо. Мы прибыли сюда 24 ч[исла] вечером, и с 26 ч[исла] жена начала свое лечение. Я также пью Зальцбургскую воду и купаюсь в соленой здешней воде, что весьма приятно и, говорят, укрепляет тело против простуды.
Завтра утром отправляюсь к Матушке в Вильдбад, откуда она выезжает в Дармштадт 2/14 ч[исла], провожу ее до Франкфурта и 3/15 ч[исла] буду назад.
С будущим курьером напишу тебе об окончательном распоряжении насчет нашего обратного отправления.
Обнимаем тебя и Низиных
[159] от всей души.
Здесь Король
[160] и Королева Бавар[ская] и очень много русских, в том числе и Тотлебен. Скажи Низи, что я резрешил ему оставаться за границей до июня будущего года.
№ 17. Александр II – Константину Николаевичу
Киссинген. 5/17 июля 1857.
Письмо твое, любезный Костя, от 29-го ч[исла] получил я третьего дня вечером. Слава Богу, что все у нас тихо. По Астраханскому делу нахожу, что вы весьма дельно распорядились, и надеюсь, что дело это распутают.
30-го ч[исла] утром отправился я в Вильдбад и прибыл туда сюрпризом вечером. Матушку застал, благодаря Бога, совершенно здоровою.
К этому дню съехались туда 3 брата ее и много русских. 1-го ч[исла] после обедницы было поздравление, потом фамильный обед, во время которого Пр[инц] Карл
[161] нас смешил до слез, а вечером гулянье и маленький бал. На другое утро отправились мы вместе до Мюлакера, где простились с Олли и по жел[езной] дор[оге] при нестерпимой жаре съехались в Брукзале с милой невестой Миши. К 5 ч[асам] прибыли мы в Франкфурт, отобедали у Мама́, я воротился сюда ночью.
Вчера вечером она выехала оттуда и прибыла сегодня утром в Веймар, а завтра утром будет в Потсдаме.
Я намерен выехать отсюда 11/23 ч[исла] утром, прибыть 12/24 в Веймар, 13, 14 и 15 в Сан-Суси, а 16/28 отправиться на «Гремящем» восвояси и, с Божьей помощью, надеюсь быть дома 20/1 ч[исла], забрав дорогой детей в Гапсале. Матушка полагает отправиться на «Олафе» 18/30 ч[исла] и может быть 21/2 ч[исла] дома.
Насчет встречи распоряжусь на месте.
Санни написала жене, что доктор требует еще продолжения лечения, и потому, хотя ей лучше, но, к прискорбию нашему, нельзя ей встретиться с нами.
Короля Баварского, который принял нас чрезвычайно радушно, назначил я шефом С.-Петерб[ургского] Улан[ского] п[олка], а он меня – своего 1-го пол[ка] Chev., leg., je me serais passе́ de cet honneur
[162], да нечего было делать.
Жена его мила с нами по-прежнему. Louis и Алек также здесь, и послезавтра ожидаем Олли с мужем. У меня голова кружится от множества королей и принцев, которых мы видели в столь короткое время
[163]…
№ 18. Константин Николаевич – Александру II
Эта неделя, любезнейший Саша, была, если возможно, еще тише и спокойнее, чем все предыдущие, и дел никаких особенных не было. Поэтому я решился между двух дней заседаний комиссии сходить посмотреть на наших моряков в Финляндии. Грустно видеть моряков без всякого морского дела. Единственное их утешение – это катание на лодках, главное же занятие это – караулы, и вся гарнизонная служба идет в большом порядке.
Там же стоит недавно спущенный фрегат «Громобой», который превосходно построен, но очень медленно и по контракту не в срок. Надеюсь, что к Твоему приходу он уже будет в Кронштадте в доке. Пароходы «Грозящий», «Олаф» и «Рюрик» отправляются в Штетин все вместе завтра 7-го числа.
К Твоему приходу будут стоять на рейде корабль «Прохор», фрегат «Аскольд», пароходы «Камчатка», «Смелый» и «Отважный», 10 корветов и 5 клиперов, так что вид будет, я надеюсь, весьма красивый. Про время приезда жены моей я до сих пор ничего не знаю. Вот и все, решительно нечего писать. Дожидаемся Вас с большим нетерпением, а покуда обнимаю Тебя мысленно, любезнейший Саша, от всей души.
Твой верный брат Константин.
№ 19. Константин Николаевич – Александру II
10/22 Июля 1857. Стрельна.
Сегодня, любезнейший Саша, военный Министр посылает Тебе последнего Фельдъегеря сухим путем, дабы он застал Тебя еще в Берлине, потому что субботний очередной приехал бы в Штетин именно в день Твоего отъезда и мог бы очень легко с Тобой разъехаться. Мне решительно нечего было бы писать
Тебе про здешние обстоятельства; все хорошо и благополучно. Остается только благодарить Тебя за милое Твое письмо от 29-го числа из Киссингена, которое меня несказанно обрадовало тем, что я вижу, что Ты мною доволен.
Вчера мне прислано из Французского Посольства прилагаемое здесь письмо ко мне Императора Наполеона. Из содержания его Ты увидишь, в чем дело, и что он желал бы осенью иметь с Тобой свидание. От Твоей воли будет теперь зависеть дать самому какой угодно ответ или приказать Кн. Горчакову сочинить ответное письмо от меня. Для сего я препровождаю письмо в оригинале.
Обнимаю тебя и милую Твою Марию от души, в ожидании скорого свидания.
Твой верный брат Константин.
№ 20. Константин Николаевич – Александру II
[164]
Любезнейший Саша!
Мне по-настоящему решительно нечего Тебе писать. Все у нас, слава Богу, благополучно. В Кронштадте больных так мало, как я никогда не помню; менее 1000 человек. Холера тоже уменьшается. На прошлой неделе ушли последние три Черноморские корвета, и я уж имею известие о приходе их в Копенгаген
[165].
