Когда я вышла оттуда, то Кик, уже снова собранный и уравновешенный, сидел в кресле у окна и листал мои же записи. Я, морщась от того, что спутанная за ночь грива никак не хотела расчесываться безболезненно, подошла ближе и заглянула ему через плечо.
– Ну что?
– Все нормально, – с улыбкой посмотрел на меня Кик. – Судя по тому, что ты написала тут, – он потряс моей табличкой психотипов и кратких замечаний по работе с ними, – ты просто немного неправильно поняла. Смотри!
Я послушно склонилась еще ниже, скользнув волосами по щеке мужчины. Часть прядей рассыпалась по его сюртуку и даже брюкам. Феликс почему-то грустно посмотрел вниз, зачем-то устроился поудобнее и продолжил:
– Это – лишнее, да и вообще не играет особой роли и не черта данного конкретного вида, а скорее отдельных и весьма редких представителей. Потому запомни, конечно, но за исходник не принимай.
– Ага, – кивнула, кладя ладонь на плечо милого и рассеянно поглаживая кожу около воротника. Сама же, увлеченная новыми выводами, смотрела на листок. – Но это опять все рушит! Придется заново делать.
– Ну да, – с улыбкой посмотрел на меня Кик, потом перехватил руку, коснулся губами внутренней стороны ладони и отпустил. – Но сама понимаешь, что так всегда. Думаешь, нам легче? А что было, когда мы пытались Зеркальника отловить! Параметры менялись едва ли не после каждого его действия, психологический портрет тоже: то подходит, то не подходит, его мотивы – вообще темный лес. Мы такими идиотами себя в жизни не чувствовали!
– Не рычи, – чмокнула его в щеку.
– Не рычу, – вздохнул мужчина и вернул поцелуй, потом увидел расческу в моих руках и встал со стула с предложением: – Садись, помогу.
– Спасибо, – села и с улыбкой смотрела, как мой аккуратист тщательно сложил все книжечки, тетрадочки, бумажечки в стопочку, обошел, встав за спиной, и, перехватив волосы, взвесил густую гриву.
– Ничего себе… не тяжело?
– Я привыкла.
– Но зато красота неимоверная, – наклонился и вдохнул запах. – Так и навевает… определенные мысли.
– Это те, из-за которых ты ерзал десятью минутами ранее? – «невинно» осведомилась я.
– Это те, от которых ты будешь краснеть сегодня ночью, – прошептал на ухо риалан, отчего моя бравада улетучилась в никуда, я смутилась и краснеть начала уже сейчас. Он только тихо рассмеялся и нежно поцеловал в шею, отчего мурашки прокатились по телу и сбилось дыхание. Вот же, мститель зеленый!
– Бессовестный, – надулась я.
– Повторяешься, – отозвался Кик. – И вообще, сама виновата!
– Да ты что!
Он не ответил, только рассмеялся и начал разбирать мои волосы. Спустя некоторое время мне на грудь перекинули косу сложного плетения, подняли, поцеловали так, что я была согласна на все обещанное, но прямо сейчас, и… отправили одеваться!
Эпитеты в его адрес у меня остались самые… шипящие!
А вообще, было стойкое ощущение, что риалан издевается! Притом осознанно и планомерно. Ну не может мужчина с его опытом не понимать, почему я так себя веду. Не может! А стало быть, играет, жабка болотная!
А что? Теперь у него есть для этого полная свобода. Удовлетворение получает, то есть мысли не только «об одном». Кстати, а вот меня он периодически с этим обламывает, притом с таким хитрым лицом…
М-да, надо что-то придумывать.
И отомстить заразе бессовестной. И пусть я повторяюсь!
Завтрак прошел в более спокойной обстановке. Приехали на работу, и Кик, радостный, ускакал контролировать разборку фонтана номер раз. Около остальных они уже несколько дней как установили охрану из личных подразделений Пытки и Смерти.
Глава 6
Я же по дороге к своему рабочему месту столкнулась с Морриганом Сталью и Алзаром Золотым.
Мужики лучезарно улыбнулись и попросили минуточку внимания.
Осторожно ответила согласием и тут же пожалела, потому что предприимчивые Хранитель из Охры и Хозяин из Аквамарина взяли меня под белы рученьки и корректно, аккуратно, но не оставляя и шанса отвертеться, почти вынесли в сад.
Теперь мы гуляли по широкой дорожке, и я с тоской смотрела на окна Кален-Зара и уныло – на просто-таки лучащихся радостью от встречи со мной мужиков.
И что же вам надо, господа?
Господа признаваться не желали. Господа болтали о погоде, о том, какое небо голубое, трава зеленая. А их спутница просто неподражаемо хороша.
– Вы восхитительны, Юля, – не отрывая от меня взгляда, Золотой завладел немного дрожащей лапкой и коснулся ее поцелуем.
– И как женщина, и как профессионал, разумеется! – не отставал от него Сталь, проникновенно глядя мне в глаза. – Меня восхищают… – Тут эта сволочь опустила взор на мою грудь и зависла.
Выручил «товарища» Алзар:
– Нас восхищают ваши достижения!
– Да вы что… – пробормотала я, начиная оглядываться и размышляя, насколько этично с моей стороны с воплями удрать от этих достойных товарищей.
Что же творится-то?!
Охмуреж проводился так дружно и согласованно, что мне с трудом верилось, что эти типы в конфликте.
Вот так и гуляли… я с каждой минутой впадала в панику, а они улыба-а-ались.
Притом, если смотреть на улыбающегося Морригана было, в общем-то, приятно, то на «светлый» лик Золотого – страшновато.
Какие же вы кошмарненькие, «прекрасные» эльфы.
Когда я заметила, что от дворца мы уже далековато, да и уголок сада этот очень уединенный, было уже поздно. Захотелось уйти резко и не оглядываясь на правила хорошего тона.
Очень-очень захотелось. Глядя на клыкастые улыбочки Мора и Алзара, которые во мне воскресили, казалось бы, почившие фантазии о том, что психологов тут едят.
Наконец мы дошли до уединенной беседки, оплетенной виноградом и плющом и довольно богато убранной. Вместо одной из стен была цельная глыба какого-то странного камня, отшлифованного так, что он казался зеркалом. Даже отражение было, правда, более темное и тусклое. Я, стремительно вырвавшись из рук этих прохвостов, рванула к небольшой лавочке и села на нее так, чтобы юбки платья заняли все остальное место. Мужикам пришлось устроиться напротив. Но они это сделали с та-а-аким понимающим выражением, что во мне проснулась злость.
– И как это понимать?!
– Юлия, ну что вы, – успокаивающе проворковал Хозяин, щуря золотые глаза.
Вроде и некрасивый… но стоит приглядеться, и уже сложно оторвать взгляд. Харизматичный, интересный… нетипичный, потому и кажется страшным, наверное.
Морриган Сталь, с одной стороны, более интересный и даже красивый, а с другой… черные глаза портили все впечатление. Вот почему-то портили. Они всегда были холодные. Как бы он ни улыбался.
