Нельзя считать случайным, что участник антипартийной группы т. Молотов, проявляя консерватизм и косность, не только не понял необходимости освоения целинных земель, но и сопротивлялся делу подъема 35 миллионов гектаров целины, которое приобрело такое огромное значение в экономике нашей страны.
Тт. Маленков, Каганович и Молотов упорно сопротивлялись тем мероприятиям, которые проводил Центральный комитет и вся наша партия по ликвидации последствий культа личности, по устранению допущенных в свое время нарушений революционной законности и созданию таких условий, которые исключают возможность повторения их в дальнейшем...
В области внешней политики эта группа, в особенности т. Молотов, проявляла косность и всячески мешала проведению назревших новых мероприятий, рассчитанных на укрепление мира во всем мире.
Тов. Молотов в течение длительного времени, будучи министром иностранных дел, не только не предпринимал никаких мер по линии МИДа для улучшения отношений СССР с Югославией, но и неоднократно выступал против тех мероприятий, которые осуществлялись Президиумом ЦК для улучшения отношений с Югославией.
Неправильная позиция т. Молотова по югославскому вопросу была единогласно осуждена Пленумом ЦК КПСС в июле 1955 года — “как не соответствующая интересам Советского государства и социалистического лагеря и не отвечающая принципам ленинской политики”.
Тов. Молотов тормозил заключение государственного договора с Австрией и дело улучшения отношений с этим государством, находящимся в центре Европы. Заключение договора с Австрией имело важное значение для разрядки общей международной напряженности. Он был также против нормализации отношений с Японией, в то время как эта нормализация сыграла большую роль в деле ослабления международной напряженности на Дальнем Востоке. Он выступал против разработанных партией принципиальных положений о возможности предотвращения войн в современных условиях, о возможности различных путей перехода к социализму в разных странах, о необходимости усиления контактов КПСС с прогрессивными партиями зарубежных стран.
Тов. Молотов неоднократно выступал против необходимых новых шагов советского правительства в деле защиты мира и безопасности народов. В частности, он отрицал целесообразность установления личных контактов между руководящими деятелями СССР и государственными деятелями других стран, что необходимо в интересах достижения взаимопонимания и улучшения международных отношений...
Убедившись в том, что их неправильные выступления и действия получают постоянный отпор в Президиуме ЦК, который последовательно проводит в жизнь линию XX съезда партии, тт. Молотов, Каганович, Маленков встали на путь групповой борьбы протир руководства партии. Сговорившись между собой на антипартийной основе, они поставили перед собою цель изменить политику партии, возвратить партию к тем неправильным методам руководства, которые были осуждены XX съездом партии. Они прибегли к интриганским приемам и устроили тайный сговор против Центрального Комитета. Факты, вскрытые на Пленуме ЦК, показывают, что тт. Маленков, Каганович, Молотов и примкнувший к ним т. Шепилов, став на путь фракционной борьбы, нарушили Устав партии и выработанное Лениным решение X съезда партии “О единстве партии”».
Пленум постановил:
«Осудить, как несовместимую с ленинскими принципами нашей партии, фракционную деятельность антипартийной группы Маленкова, Кагановича, Молотова и примкнувшего к ним Шепилова. Вывести из состава членов Президиума ЦК и из состава ЦК тт. Маленкова, Кагановича и Молотова; снять с поста секретаря ЦК КПСС и вывести из состава кандидатов в члены Президиума ЦК и из состава членов ЦК т. Шепилова».
Все было кончено. Больше Вячеславу Михайловичу не довелось играть никакой политической роли. Моральным, хотя и слабым утешением им могло служить только то, что многие их мнения, объявленные в постановлении ошибочными и антипартийными, на самом деле оказались правильными — и насчет целины, и насчет совнархозов.
На XXII съезде партии в октябре 1961 года Хрущев в последний раз заклеймил антипартийную группу. В отчетном докладе он утверждал:
«Против ленинского курса партии выступила фракционная антипартийная группа, в которую входили Молотов, Каганович, Маленков, Ворошилов, Булганин, Первухин, Сабуров и примкнувший к ним Шепилов.
На первых порах резкое сопротивление линии партии на осуждение культа личности, на развязывание внутрипартийной демократии, на осуждение и исправление всех злоупотреблений властью, на выявление конкретных виновников репрессий оказывали Молотов, Каганович, Маленков и Ворошилов. Такая их позиция была не случайна: они несут персональную ответственность за многие массовые репрессии в отношении партийных, советских, хозяйственных, военных и комсомольских кадров и за другие явления подобного рода, имевшие место в период культа личности».
Как будто сам Никита Сергеевич или тот же Микоян не отличились на ниве репрессий! Показательно, что среди жертв, упомянутых в хрущевском докладе, блистательно отсутствовала интеллигенция. Ее первый секретарь ЦК ценил куда ниже, чем партийные или хозяйственные кадры.
Хрущев продолжал:
«Вначале эта группа составляла незначительное меньшинство в Президиуме ЦК. Но когда партия развернула борьбу за восстановление ленинских норм партийной и государственной жизни, приступила к решению таких неотложных задач, как освоение целины, перестройка управления промышленностью и строительством, расширение прав союзных республик, улучшение благосостояния советских людей, восстановление революционной законности, фракционная группа активизировала свою антипартийную подрывную деятельность и стала вербовать сторонников внутри Президиума ЦК... Почувствовав, что им удалось сколотить в Президиуме ЦК арифметическое большинство, участники антипартийной группы пошли в открытую атаку, стремясь изменить политику в партии и стране, политику, намеченную XX съездом партии.
Сговорившись на своих тайных сборищах, фракционеры потребовали внеочередного заседания Президиума. Они рассчитывали осуществить свои антипартийные замыслы, захватить руководство партией и страной. Антипартийная группа хотела поставить членов ЦК, всю партию перед свершившимся фактом.
Но фракционеры просчитались. Члены ЦК, которые в то время были в Москве, узнав о фракционных действиях антипартийной группы внутри Президиума, потребовали немедленного созыва Пленума Центрального Комитета.
Пленум Центрального Комитета, состоявшийся в июне 1957 года, решительно разоблачил и идейно разгромил антипартийную группу... Будучи в ходе Пленума идейно разгромленными и оказавшись перед лицом единодушного осуждения Пленумом ЦК, участники антипартийной группы выступили с признанием того, что у них был сговор, с признанием вредности своей антипартийной деятельности. На Пленуме с признанием своих ошибок выступил т. Ворошилов, который заявил, что его “попутали фракционеры” и что он полностью осознает свои ошибки и решительно осуждает их, как и всю подрывную деятельность антипартийной группы.
