— Если время будет.
Бэй кивнула, понимая, что это означает «нет».
И тем не менее яблоня все равно должна была зацвести, и это само по себе было поводом для праздника, с едой или без еды.
Бэй бросила взгляд на календарь на стене кухни.
Оставалась еще неделя.
Бэй очень надеялась, что они все продержатся до того времени и не наделают глупостей.
После завтрака Клер повезла Бэй в город. Когда они вылезали из фургона Клер, Бэй случайно оглянулась на сквер и увидела на лужайке Финеаса Янга с друзьями. Они кружком сидели на траве, играя в какую-то замысловатую игру, сочетавшую в себе одновременно карты и кости.
Похоже, она была далеко не единственным подростком в городе, чьим родителям очень хотелось выгнать детей на свежий воздух.
Клер двинулась к входу в «Уайт дор». Сказав ей, что подойдет через минуту, Бэй перебежала через улицу и направилась в сквер.
— Привет, Фин, — поздоровалась она, подойдя к ребятам, играющим в тени наполовину ушедшей в землю головы Горация. — Что ты делаешь?
Не поднимая головы, Фин бросил очередную карту поверх общей кучки.
— Проигрываю.
— Вчистую, — подтвердил Дикус Хартман, побив ее своей и расхохотавшись.
Дикус был толстый, с сальным лицом, но, по правде говоря, его место было именно тут, вместе с остальными мальчишками. Они были единственными, кто соглашался с ним водиться.
— Ты точно не идешь сегодня на дискотеку? — спросила Бэй.
Она уже задавала ему этот вопрос, но ей нужно было знать наверняка, даже если это грозило ей насмешками Финовых дружков. Хуже быть уже не могло. Ей требовался надежный человек, который смог бы рассказать ей в понедельник, с кем Джош пришел на дискотеку, во что был одет и как себя вел.
— Точно, — отрезал Фин. Дикус заржал и принялся заново сдавать карты. — А ты?
Фин вскинул на нее свои бледно-зеленые глаза, щурясь на свет, точно крот.
Бэй покачала головой.
— Значит, кое-кто выиграет сегодня кучу бабок, — заметил Дикус.
— О чем это ты? — насторожилась Бэй.
Дикус с самодовольным видом молчал. Бэй ткнула Фина носком ноги:
— Фин?
Вид у Фина сделался смущенный.
— Ребята заключили пари, придешь ты на дискотеку, чтобы приворожить Джоша, — Фин покрутил в воздухе пальцами, — и устроить сцену, или нет.
— Пари, — ровным тоном повторила Бэй.
— Не обращай внимания, — сказал Фин, делая ход. — Они просто придурки.
— А Джош тоже в нем участвует? — поинтересовалась Бэй.
— Он считает, что ты не придешь, — сказал Дикус.
— Он просто так говорит, — возразил Фин, пытаясь смягчить удар. — В пари он не участвует.
С чего Джош вообще стал о ней говорить? Если он хотел, чтобы она от него отвязалась, чтобы все эти смешки по поводу ее записки сошли на нет, ему надо было просто не обращать на все это внимания. Сказал бы ей в лицо, что она ошиблась и он не желает иметь с ней ничего общего, а не устраивать вокруг нее все эти дурацкие игры, шарахаясь от нее, точно от зачумленной. И уж последнее, что ему стоило делать, — это участвовать в глупых разговорах о том, придет или нет Бэй на эту их дурацкую дискотеку, чтобы… чтобы что? Навести на него чары? Так вот какого мнения он о ней?
— Фин, будь готов сегодня к шести вечера, — бросила она внезапно.
— Зачем? — не понял он.
Бэй двинулась прочь, стискивая кулаки. Вот тебе и надежды не наделать глупостей.
— Затем, что ты идешь со мной на дискотеку.
Клер стояла рядом с рабочим местом Сидни, думая о делах, которые ждали ее дома, пока ее сестра делала укладку Мэдисон Эллиот.
— Чарли сегодня утром произнес мое имя, представляешь? — сказала Сидни, перекрикивая рев фена.
Малыш Чарли сидел рядом с ее столиком в переносных качелях, которые купила Сидни, и что-то лепетал, во весь рот улыбаясь всем проходящим мимо. Очаровашка. Он уже усвоил, что одинокий мужчина в салоне красоты неизменно привлекает к себе всеобщее внимание.
Вайолет Тернбулл, худющая — кожа да кости, — оторвалась от экрана компьютера, за которым, вместо того чтобы исполнять свои администраторские обязанности, бродила по Интернету.
— По-моему, это было больше похоже на «стыдно», чем на «Сидни», — заявила она.
— С чего бы ему говорить «стыдно»? — спросила Сидни, бросив на Чарли нежный взгляд, от которого Клер стало страшно за сестру. Страшно за то, что ей будет больно, что она слишком очевидно влюблена в этого малыша. — В любом случае он просто умница.
— Мне нужно идти, — сказала Клер. — Тебе принести что-нибудь поесть?
— Это было бы очень кстати.
Сидни переложила работающий фен в ту же руку, в которой держала щетку, и, порывшись в кармане своего фартука, протянула Клер деньги.
— Можешь купить мне сэндвич с оливками и карамельно-яблочный латте из кафе «Браун бэг»?
— Еще кто-нибудь что-нибудь хочет? — спросила Клер, обращаясь к остальным мастерам.
— Мне американо, — попросила розоволосая Джейни.
— У меня нет денег, — горестно сообщила из-за своей стойки Вайолет.
— Ты же вчера получила зарплату, — напомнила Джейни.
Она явно не испытывала к новой администраторше особой симпатии.
— Я экономлю.
— Я заплачу́, — предложила Сидни. — Что тебе купить, Вай?
Вайолет воспрянула духом и начала перечислять:
— Клубный сэндвич с картошкой фри и маринованными огурчиками и две банки колы.
Джейни со своего места метнула на Вайолет уничижительный взгляд.
— Что такое? — возмутилась та. — Я не успела позавтракать.
Сидни кивнула на деньги, которые только что дала Клер:
— Можешь еще захватить у Фреда парочку бананов и пачку кукурузных колечек? Я обычно держу на кухне запас для Чарли, но, по-моему, Вайолет вчера все доела.
Клер явно посмотрела на Сидни с выражением, которое та уже видела.
— Только ничего не говори.
— Я ничего и не говорила, — сказала Клер.
Сидни выключила фен. Мэдисон Эллиот не услышала ни слова из их разговора. Она оторвалась от журнала, который читала, и улыбнулась. Волосы ее выглядели потрясающе. У Сидни всегда была полная запись. В том, что касалось волос, она была настоящей волшебницей. Стрижка у Сидни гарантировала, что дальнейший день сложится идеально: нигде не будет никаких очередей, начальство повысит зарплату, а дети самостоятельно поужинают и улягутся спать пораньше. Клер ощутила легкий укол зависти. Сидни никогда не приходилось прикладывать никаких усилий ради своего дара. Она прикладывала куда бо́льшие усилия, пытаясь откреститься от него в юности. Сидни, Бэй и их пожилой родственнице Эванель все это, казалось, давалось совершенно без всякого труда. Клер же приходилось работать не покладая рук. Всегда. А в последнее время приходилось еще труднее.
