– Пациент сейчас лопнет, – говорю, а он смеётся, и я улыбаюсь, наблюдая за ним. Почему же я так редко слышу такое настроение? Ведь он прекрасен в нём.
– Пациент молодец, – сквозь смех говорит он, а я закрываю рот рукой, подавляя зевок. Мои глаза, как будто сами начинают закрываться, и я моргаю, не понимая, чем это вызвано.
– Это слабость, тебе нужно лечь, – моментально Ник понимает моё состояние и уже стоит рядом, помогая мне встать.
– Опять лечь? – Снова зевая, недовольно бурчу я.
– Да, опять. Когда человек теряет кровь, ему необходимо восстановление. И уж будь хорошим пациентом до конца, отдыхай, потому что завтра ты снова вернёшься в свою жизнь. А сейчас у тебя есть возможность побыть рядом со мной, – говорит он, подводя меня к также расправленной постели, и я забираюсь в неё, вопросительно смотря на Ника.
– Ты сказал рядом, но ты ещё стоишь. Только при этом условии, я буду слушать тебя, – поясняю и указываю на подушку рядом.
Ник закатывает глаза, но улыбается, сбрасывая обувь, и прыгая на постель, что я подскакиваю на ней и смеюсь, падая на спину. Я поворачиваю голову к его лицу, и он манит меня пальцем. Нет больше барьеров, и я счастлива рухнуть на его грудь, и свернуться в маленький комочек рядом с ним. Он обнимает меня одной рукой, а другую кладёт себе под голову.
И мы молчим, он смотрит в потолок, а я дышу им. Закрывая глаза, впитываю кожей его аромат и улыбаюсь, целуя его в шею.
Прекрасный мужчина, ради которого можно пойти на что угодно. Прекрасный извращенец, ради которого можно открыть новые максимумы своего тела. Прекрасный человек, на которого нужно ровняться и уважать. Мой. Всё это моё сейчас. И это невообразимое тепло, качающее меня на волнах, поглощает меня, утягивая за собой и расслабляя каждую мышцу тела.
– Мишель, – зовёт меня Ник.
– М-м-м? – Мычу я, придвигаясь ближе к нему, трусь кончиком носа о его щетину на подбородке.
– Мне надо тебе кое-что сказать. Это важно, – произносит он, и я открываю глаза, кивая ему.
– Хорошо, я слушаю, – тихо отвечаю, а внутри всё замирает в страхе, смахнувшему всё то, что я чувствовала пару секунд назад.
– Я хочу сделать наши отношения открытыми, – быстро произносит он.
– Открытыми? – Переспрашиваю я, поднимая на него лицо, и он поворачивается в мою сторону.
– Да. Открыто, больше не скрываясь. Будем ходить в кино, рестораны, и мне плевать, если мы кого-то там встретим. Открыто, если хочешь, можешь сказать об этом любому человеку, что мы с тобой вместе. Но не про то, кто я на самом деле, ты подписала бумагу, и я требую выполнения того, о чём просил тебя.
– Что? – Переспрашивая, поднимаюсь с его плеча и сажусь на постели.
– Да. Пришло время сделать это, и я готов. Об этом мне надо было подумать вчера. Я увидел, что у тебя есть люди, старающиеся помочь тебе. Значит, ты не особо нуждаешься во мне, и можешь уйти. Ведь я ничего не могу дать тебе. Не единой надежды на будущее, Мишель, – он отводит взгляд и глубоко вздыхает.
– Мне она и не нужна, Ник. Я не просила тебя о будущем, только о настоящем. Тебе не надо переступать через себя, и ты мне нужен больше остальных. С тобой только могу быть самой собой, – придвигаюсь к нему, заставляя посмотреть на меня, положив руку на его щёку.
– Любая хочет будущего, крошка, – он накрывает мою руку своей ладонью и подносит её к губам, оставляя поцелуй. – Но это пока максимум, что я готов тебе дать. И я не переступаю через себя. Неожиданно даже для себя понял, что устал так жить. Пора всему миру узнать, что ты со мной. И только пусть кто-то попытается тронуть тебя, ему не жить.
Не могу поверить в то, что он предлагает, во все глаза смотрю на него, и влюбляюсь в миллионный раз в теплоту его взгляда, наполненного решимостью, в эту силу, которую он символизирует. В него.
– Ник, – шепчу я, улыбаясь и прикрывая глаза, утыкаясь носом в его шею.
– Мишель, – он обнимает меня так крепко, принося боль всему телу, но она такая сладкая, я могу только неуловимо пустить слезу от счастья.
– Я не ожидала и не знаю, что сказать, – шепчу я.
– Согласись, – предлагает он, и я киваю.
– Конечно, согласна. Только даже не представляю, что теперь будет, Ник. Если кто-то увидит нас… вдруг кто-то…
– Нет, не представляла и не представляй. Ничего не будет. Если бы Райли пришёл с девушкой куда-то, то об этом написали бы газеты. А я…я ведь никто для них, так просто друг главы мощной корпорации, – он растирает мою спину и ослабевает хватку.
– Но, Ник, это ведь всё твоё. Ты не никто, ты самый умный человек, которого я знала. Я не говорю, что богат. И даже если они и не знают, то слухи-то ходят. Мой отец говорил, что многие думают, что это ты глава корпорации. А потом он неожиданно поменял своё мнение, обзывая тебя. Откуда это всё? Кто-то слил информацию? – Выпаливаю я даже не ожидаемые от самой себя вопросы и снова привстаю с него, садясь по-турецки рядом с ним.
– Так думали, потому что мы очень часто появляемся с Райли вместе на значимых мероприятиях, где мне необходимо самому увидеть людей, с которыми я буду работать. И Райли однажды в шутку бросил фразу, что это я всё решаю. Вот это и привело к таким умозаключениям. И поэтому твой отец так явно преследовал меня, пытаясь заставить вложиться в их компанию, – спокойно объясняет он.
– Но, а сейчас… почему сейчас он так настроен против тебя. Он ненавидит тебя, Ник. Даже больше, чем ненавидит. Вот как он относится к тебе, – я указываю на изрезанные руки под бинтами, и он приподнимается с постели, садясь и облокачиваясь о спинку кровати.
– Роберт. Мне пришлось подослать его к твоему отцу, чтобы он удовлетворил его любопытство и развеял мечты.
– Роберт? Он знает правду? Как ты можешь доверять ему? Я видела, как он говорит с моим отцом, но это уже было после того, как он начал тебя ненавидеть. Они обсуждали меня… Роберт. Скользкий тип, – передёргиваю плечами.
– Успокойся, Мишель. Роберт обычный мужчина, со своими тараканами и фантазиями. И нет, он ничего не знает. Райли приказал ему прекратить это, якобы его это раздражает. А Роберт сильно держится за своё место и деньги, которые он получает. А что до разговора, который ты услышала, – он запускает пятерню в волосы, пропуская их между пальцами, и на секунду закрывает глаза, набирая в лёгкие воздуха, словно решаясь продолжить.
– Этот разговор затеял я. Подтолкнул Роберта к твоему отцу, чтобы узнать, насколько он продажен. Насколько ты находишься в опасности. И теперь у меня есть все основания желать задушить твоего отца. Я давно заметил, что он расхваливает тебя везде, где бы ни появился. Продаёт тебя, а я не позволю такого отношения к тебе. А об остальном не волнуйся, я готов к последствиям.
Сижу, даже не двигаясь, в шоке от его слов. Я моргаю, смотря на Ника, который спокойно ожидает, когда я отомру. Но я не могу, как же отвратительно наша семья смотрится со стороны, если это видят все. Стыдно, в очередной раз горячая волна приливает к щекам, а обида внутри за себя же затопляет душу, что мои губы дрогнули, а глаза помутнели.
