Саша промолчала. Не хотелось касаться больной темы.
— Пожалуй, я прямо так и поеду. — Галлея кинула Саше свой барашковый полушубок: — Повесь его пока в шкаф.
— Тоже красивый…
— Никогда не бывает так хорошо, чтобы не могло быть еще лучше.
— Или так плохо, чтобы не было хуже, — усмехнулась Саша. — Все относительно. Встречать Новый год в этих апартаментах, хоть и в одиночестве, лучше, чем, допустим…
— В тюрьме! — Галлея вдруг нахмурилась. — Или в мусоросборнике. Увы, именно так проведут эту ночь многие наши соотечественники.
— Да, не всем везет… — Саша вздохнула, вспоминая бесконечные сетования матери на судьбу сирых и убогих. — Будем думать, что кому-то из самых пропащих бедолаг отстегнет новый год хоть что-нибудь по своей щедрости.
— С наступающим, сердобольная ты наша! — Чмокнув в щеку Сашу, очаровательная брюнетка покинула салон. В воздухе остался лишь сладковатый аромат ее духов.
«Рома» — принюхалась Саша, уже продегустировавшая под руководством Нины Тимофеевны парфюмерную коллекцию салона. Отличные духи.
Саша осталась одна в гостиной. Просмотр журнального великолепия — мелькнувшие перед ней сногсшибательные наряды, узнаваемые лица кинозвезд и мировых знаменитостей — повергли ее в уныние. Балы, приемы, скачки, фестивальные банкеты, фуршеты, благотворительные празднества. Шляпки, зонтики, сумки, шарфики, туфельки, украшения — голова шла кругом от этого великолепия. Неужели где-то существует такая жизнь, которая и отдаленно не похожа на ту реальность, в которой существует Саша?! Хотя почему же не похожа? Это вчера она была не похожа, а сегодня — пожалуйста! Вот она, красивая жизнь — совсем рядом! Ее окружала немыслимая роскошь торгового зала, отделанного итальянцами. Игра света в хрустале люстр, блеск бронзовых канделябров, нега персидского ковра, мягкие кресла у мраморного камина, а над ним — в радужных брызгах затейливой рамы — царственное венецианское зеркало. Примерочные кабинки спрятаны за стеллажами красного дерева, в вазах дымчатого муранского стекла композиции из лиловых ирисов и желтых хризантем. Подобно персонажам светского раута застыла пара манекенов в вечернем облачении. Разве не великолепно? Сказка! И персонажи ее совсем рядом: в ресторане «Яр» будет поднимать бокал знаменитый мэтр моды Алекс Милуччи, обмениваясь поздравлениями с Сабиной, Игорем, Карлсоном. Музыка, блеск, шоу высокой моды — все им, баловням жизни…
Ну и пусть! Разве не для всех кружит сейчас над Москвой эта сказочная метель и неслышной надвьюжной поступью приближается румяный малыш с мешком радужных обещаний — новый, совершенно новый год!
Саша подошла к витрине. В роскошных интерьерах там застыли манекены в элегантных вечерних нарядах. А за стеклом… ворожила последняя ночь в уходящем году.
Прижавшись щекой к прохладному стеклу, отделявшему витрину от торгового зала, Саша долго вглядывалась во тьму заснеженной улицы и по детской еще привычке «летать» над ночным городом мысленно отправилась на прогулку.
На исходе года московская зима расщедрилась на спецэффекты. Пушистый искрящийся снег все сыпал и сыпал, накрывая ослепительно белым покрывалом тротуары и дома. Саша представила себе гирлянды фонарей вдоль набережных, гордые изгибы мостов, стремительный разлет широких проспектов. В уютной тесноте тихих улочек, на снежном покрове остались следы одинокого странника да звездчатые стежки осторожных кошачьих лап. Здесь незаметен бег времени. Здесь все еще бродила тень андерсеновского трубочиста, грустила у подъезда богатого дома девочка со спичками, пронеслось и скрылось за углом нечто хрустально-метельное, оставляя вьюжный шлейф. Санки Снежной королевы…
На душе потеплело, и совершенно отчетливо прозвучал голос Зинули: «Загадай желание, мамочка! Пожалуйста, попроси что-нибудь для себя. Не бойся! Такая ночь не обманет…»
Саша улыбнулась при мысли о своей умненькой девочке.
«А ничегошеньки мне и не надо. Пусть все будет, как есть… Да не так уж все и плохо!» Она медленно прошлась по залу. Не магазин, а гостиная сибарита в каком-нибудь аристократическом палаццо. Вон и гости прибыли — кавалер во фраке и дама в васильковых шелках — изящные, отстраненные в своем манекенном совершенстве. Себя же она ощущала хозяйкой этого дома. Строгий костюм, собранные на затылке волосы. Время встречать гостей. Саша поставила в проигрыватель диск Тотто Кутуньо, и светский диалог с «гостями» сложился сам собой.
— Кэ бэль темпо! Мольто нэвика! Прекрасная погода, не правда ли? Много снега… У огня сейчас так уютно… Камин — моя слабость. Признаюсь, я вообще домоседка. Зиму мы обычно проводим в Москве. Муж явится прямо к Новому году. Прислал мне фиалки, милый. Из Пармы, как обычно. Он обожает сюрпризы! Он возглавляет огромную компанию… Известный финансист, постоянная ответственность, риск… При этом — совершенный мальчишка. Вы будете очарованы.
— Дети? Конечно, есть! У нас чудесная дочь — пять лет! Филья, да, филья. Э ла прима делла класса! Понятно же без перевода — в своей группе лучшая ученица. Ходит в детский сад со специальной программой. И бамбини ми пьяччоно… Я вообще люблю детей… Мой супруг фанатичный отец. Мы мечтаем о сыне!
Поймав свое отражение в зеркале, Саша погрустнела:
— Вы спрашиваете, почему одна в Новый год? Считаете, это странно? Ничуть. Это потрясающе романтично! Не поверите — страшно люблю посидеть одна. Особенно в праздники. Да почему же грустно?.. Я очень, очень счастлива! Потому что… Понимаете… Ах, это же так просто… — Она задумалась, подбирая слово: — Миракль! Чудо! Потому что я верю в чудо! В волшебниц, в эльфов! Они есть, разумеется, а как же! Только какие-то…
Только они какие-то пассивные стали. Редко теперь появляются и подарков у них не выпросишь.
Глава 5
Саша повторила дочкины слова, засевшие в голове с недавнего детсадовского праздника. Праздник совпал с днем рождения Зинули, и было совершенно невозможно оставить приболевшую девочку дома. Как назло — отит! Неделю температурила и пошла на поправку, но к празднику окончательно выздороветь не успела. От участия в концерте ее освободили, не пригодился сшитый из Сашиного спортивного платья наряд. Но пойти все же очень хотелось, правда, вовсе не в парадной форме. Свитер и теплые брюки, а на голову шапку, прячущую повязку на ушках — вот в какой костюм нарядили девочку.
— Нет, я лучше совсем не пойду… — Губы Зинули задрожали. — Куда такой уродиной на праздник! — Стянув шапку, она разрыдалась.
— Да ты у нас прелесть! А платье на Новый год наденешь, когда мы в гости поедем, — успокаивала внучку Зинаида Константиновна, принарядившаяся для выхода на праздник.
Девочка и в самом деле была прехорошенькая. Голубые глазищи и русые волосы до лопаток — маленькая Барби. Вон рыдает взахлеб, слезы ручьями.
— Хорошо, — сдалась Саша и достала свои наушники из голубого искусственного меха, которые прежде носила в холодную погоду. — Надень-ка. Посмотри на меня… Великолепно! — одобрила Саша, любуясь дочерью. — Похожа на симпатичного Чебурашку.
