Смертельно побледнев при этих словах, Хоуп гордо вскинула голову и, сердито сверкнув бирюзовыми глазами, воскликнула:
— Я тебе не любовница и никогда не являлась ею!
— Кто же ты тогда?
Бархатные интонации Андреаса вызвали в ее воображении образ затаившейся пантеры, готовой в любой миг выпустить когти.
— Я женщина, которая любит тебя и продолжает надеяться на нечто большее, чем редкие встречи, — отрывисто произнесла Хоуп. Губы ее дрожали. — Кое-кто осудит меня, возможно, за такие мысли или назовет идиоткой. Тем не менее это не превращает меня в твою любовницу.
— Многие женщины утверждали, что любят меня, — пренебрежительно ухмыльнулся Андреас. — Но еще больше они любят то, что я могу им дать. А сейчас отойди с дороги… Я ухожу.
Хоуп в отчаянии заслонила собой дверь.
— Яне дам тебе уйти, пока ты не выслушаешь меня. Это похоже на ночной кошмар, и я не хочу, чтобы мы…
— «Нас» больше нет. — Андреас быстрым движением поднял женщину и, опустив ее на пол в стороне от входа, молча вышел из квартиры.
Хоуп еще не верилось, что это действительно случилось. Каких-то несколько часов назад она была безгранично счастлива, отправляясь с Андреасом на прием! И вот любимый человек выбросил ее из своей жизни, словно ненужную вещь.
Наверное, ей следовало рассказать Андреасу о том, что она застала его сестру целующейся с каким-то мужчиной. Нужно было защищаться вне зависимости от того, поверит ее словам Андреас или нет. Каковы были бы шансы на успех? Пришлось бы обвинять Элиссу не только во лжи, но и в супружеской неверности. При мысли об этом Хоуп содрогнулась. Он очень гордился младшей сестрой и всегда защищал ее. Для мужчины-грека нет ничего важнее чести семьи. Любой выпад против Элиссы только разъярил бы его.
Хоуп бессильно упала на кровать рядом с черной рубашкой, которую Андреас примерял перед вечеринкой. Она зарылась в нее лицом, вдыхая такой знакомый и родной запах. Андреас бросил ее. Он ушел, и Хоуп словно разрезали пополам. Удивительно, что она все еще не умерла. Она не представляла себе дальнейшей жизни без Андреаса. Ужас, подобно отвратительному чудовищу, вонзил когти в ее израненную душу. Хоуп рыдала до тех пор, пока горло не свело судорогой. Потом долго лежала в тишине, устремив в темноту невидящий взгляд, и не было ничего страшнее наступившего ощущения потери и пустоты.
По дороге в свой лондонский особняк разгневанный Андреас успел выпить два стакана бренди прямо в лимузине. Он ни на секунду не усомнился в правдивости слов Элиссы. Можно легко доказать вину Хоуп, решил он. Взяв телефон, Николаидис связался со старшим телохранителем и, извинившись за поздний звонок, потребовал подробный отчет о распорядке дня своей подруги за последние месяцы.
Лишь перед рассветом ей удалось ненадолго задремать. Но, едва она пробудилась, ужасные события вчерашнего вечера с поразительной отчетливостью предстали перед глазами. Все вокруг завертелось и поплыло, вызвав приступ резкой тошноты. Молодая женщина долго приходила в себя под душем; колени ее дрожали от слабости. С Андреасом или без него, жизнь продолжается, напомнила себе Хоуп. Плакать было некогда. Предстояло заняться решением целого ряда насущных проблем, в первую очередь — подыскать другое жилье. Еще она собиралась получить в банке ссуду, чтобы открыть свое собственное дело. Ради выпуска оригинальных дамских сумочек «Хоуп Ивенс» она была готова трудиться днем и ночью. Да, ей хотелось с головой погрузиться в работу и не иметь ни одной свободной минуты на оплакивание разлуки с Андреасом.
Взгляд ее упал на маленькую позолоченную коробочку, лежавшую на полке в холле. Вчера вечером Андреас, едва переступив порог, сунул что-то туда, прежде чем заключить ее в объятия. Обычно он всегда приносил с собой шоколад, божественный, тающий во рту, ни с чем не сравнимый швейцарский шоколад. Однако сейчас, открыв коробочку, Хоуп обнаружила там изящную золотую вещицу. У нее собралась уже целая коллекция оригинальных подвесок и амулетиков, подаренных им. Но на этот раз Хоуп с изумлением прочитала свое имя, выложенное из маленьких блестящих камешков. Глаза ее мгновенно наполнились слезами, и сердце мучительно сжалось в груди при мысли о невосполнимой потере. Странно, но переживания полностью уничтожили неизменную любовь к шоколаду. Вместо сладкого ей вдруг захотелось острого, и она вспомнила о маринованных оливках в холодильнике. Хоуп никогда прежде их не ела и покупала только для Андреаса. Удивившись этой забавной перемене вкуса, она направилась на кухню.
По пути в аэропорт Андреас внимательно изучал доклад о недавних перемещениях Хоуп. Начальное недоумение и недоверие сменились кипящей яростью. Впервые в жизни личные эмоции взяли верх над рабочей дисциплиной, и, отложив заокеанскую встречу, он приказал водителю развернуть машину.
Хоуп не заметила, как съела всю баночку маринованных оливок. Возможно, недавняя простуда сыграла роль в изменении вкусовых пристрастий, подумала она. Тишину нарушил звонок у входной двери, и сердце радостно подпрыгнуло в груди. Андреас вернулся! Он понял, что она не могла изменить ему!
— Я в спальне! — отозвалась Хоуп, услышав по домофону свое имя, нетерпеливо произнесенное знакомым голосом.
Пригладив руками разметавшиеся по плечам светлые волосы, девушка взглянула в зеркало, переживая, что не успела привести себя в порядок, и второпях завязывая дрожащими пальцами пояс халата.
Андреас вошел в комнату. Темный дорогой костюм подчеркивал его суровую мужественную красоту. Театральным жестом, никак не вязавшимся с обычной деловой холодностью, Андреас швырнул на ковер к ногам Хоуп кипу бумаг:
— Ты бесстыдная обманщица! — обвинительным тоном провозгласил он. — Ты посещала квартиру Кэмпбелла бессчетное количество раз и даже оставалась там на ночь! Ваша связь длится уже много месяцев!
Хоуп застыла в крайнем изумлении, словно парализованная.
— О чем ты говоришь? — наконец с трудом произнесла она. — Я никогда не была у Бена и даже не знаю, где он живет.
— Почему бы тебе не взглянуть на принесенные мною доказательства? — процедил Андреас сквозь зубы.
— Доказательства? — Наклонившись, Хоуп подняла несколько листов и наморщила лоб, глядя на ровные графы таблиц. — Что это?
— Сюрприз… сюрприз. Большую часть года ты находилась под круглосуточным наблюдением. Здесь только самые последние доклады о твоем времяпрепровождении, — проинформировал он.
— Я находилась под круглосуточным наблюдением? — автоматически повторила Хоуп. — Ты хочешь сказать, что следил за мной?
— Я бы сказал, что выражение «следил за твоей безопасностью» точнее соответствует действительности.
— Кто именно наблюдал за мной? — спросила Хоуп, содрогаясь от отвращения при мысли о незнакомцах, не выпускавших ее из вида и фиксировавших каждое ее движение.
— Команда телохранителей экстра-класса. Они не совершают ошибок и выполняют свою работу незаметно для объекта и окружающих.
