Уколовшая ее величество служанка упала на колени. Королева, не обращая внимания на преступницу, сошла с помоста и приблизилась к Ярвуду:
– Если у вас все получится, я отменю назначение барона Моубрея на Сиерею! Как вам такая мотивация?
Герцог низко поклонился:
– Ваши шпионы – лучшие в галактике, моя госпожа!
Елизавета звонко и зло захохотала:
– Идите и работайте. Притащите поганцев к подножию моего трона!
Ярвуд склонился еще ниже, затем покинул гардеробную. Там уже вовсю распекали нерадивую модистку.
То, что королева осведомлена о его семейных проблемах, герцога Аргайла нисколько не расстраивало. Ее величество обожала шпионские игры, и ее разветвленной сети доносчиков и наблюдателей мог позавидовать даже он сам.
Ярвуд неторопливо шел по коридорам резиденции, избегая людных мест. К месту встречи с леди Джейн можно было добраться как через парадные залы, так и служебными коридорами. Герцог выбрал второй путь, более длинный, но спокойный. Размениваться на ни к чему не обязывающую болтовню со знакомыми он не хотел. К тому же неожиданное недолгое одиночество позволяло немного подумать.
Что недостойного в проявлении заботы о племяннике? Это скорее характеризует его как человека порядочного и приверженного долгу. Именно этот долг когда-то толкнул Ярвуда в горнило войны. Мери рыдала, стоя перед ним на коленях, сжимая в дрожащих руках измятый лист официального документа. Фабиан, как обычно, ни о чем не осведомленный, пятнадцатилетний, но уже считающий себя взрослым умудренным мужчиной, напивался в обществе однокашников-первогодков в одном из клубов столицы. А Ярвуд пытался поднять с пола рыдающую сестру и продумывал варианты, которые позволили бы юному барону Моубрею избежать военной службы в столь неспокойное для империи время.
Выход нашелся всего один. Ярвуд, тогда еще не герцог Аргайл, а всего лишь мистер Моубрей, обратился к ректору университета, где ему прочили яркое будущее ученого мужа в сфере финансовой аналитики, затем – к министру финансов маркизу Снобесу, затем… Связей тогда у него было немного, но он выжал их по максимуму. Мери изъяла из оборота своих предприятий крупную сумму, чтобы ее брату не пришлось служить в унизительной должности капрала, и купила для него офицерский патент.
Барон Моубрей остался учиться в Кемфорде, а лейтенант Моубрей отправился к месту несения службы на границу империи, в дыру под названием система Джет, которая вскоре после его прибытия перестала быть дырой, а превратилась в горячую точку. Ему было почти двадцать. Они воевали с миньцами, отбивая атаки их мощных истребителей, уничтожали вражеские крейсеры, не позволяя свершиться вторжению.
Он видел, как гибнут в боях призванные на защиту империи молоденькие ровесники Фабиана, и утверждался в правильности принятого им решения. Он старше, это его долг. Подразделение Ярвуда сильно поредело после одного из боев, и его прикомандировали к службе внешней разведки. Младшего капрала Смитта – ординарца и ближайшего соратника – удалось перевести к себе попозже.
Здесь Ярвуд развернулся в полную силу. Использовал свои аналитические способности, талант к актерской игре, за который он благодарил свою непутевую матушку, передавшую нужные гены, и учился. Учился, чтобы выжить, чтобы победить, чтобы защитить то, что считал своим.
Когда вторжение миньцев захлебнулось и наступило долгожданное перемирие, майор Моубрей отправился на Куальнг в школу высшего офицерского состава, куда его сопровождал ординарец сержант Смитт. Через три с половиной условных года полковник Моубрей (во время войны звания добываются легче, чем в мирное время) попал в заварушку в системе Кита на планете, названия которой даже не запомнил.
Они сражались с курашами, маленькой воинственной расой, которая почему-то решила, что созрела для большой космической экспансии. Система Кита принадлежала Блоссому, и захватчиков следовало наказать жестко и показательно, чтобы еще долго никому не повадно было пытаться аннексировать территории, находящиеся под управлением Блоссомской короны. Тем более что на десятках планет этой системы жили и работали имперские поселенцы. Штатские, не готовые к ведению войны.
Кураши, тоже, видимо, желавшие продемонстрировать всем свою жесткость и непримиримость, разоряли целые континенты. Высаживались десантом и методично уничтожали мирное население. Курашам были нужны территории и ресурсы, но не нужны люди.
Блоссомцы победили, провели полную и окончательную зачистку. Чего это им стоило, никто никогда не узнает, но Ярвуд знал. Многие его товарищи по оружию до сих пор просыпаются в холодном поту, когда их мучают кошмары из тех времен.
Ярвуд почувствовал во рту металлический вкус крови, и его замутило. То, что у него вообще остались ноги, – это большая удача, Кураши первым делом отрезали пленникам именно конечности. Когда его взяли в плен (самоуверенного дурака, который решил, что сможет без подкрепления пересечь захваченное врагом ущелье), он был уверен, что его съедят еще до заката зеленоватой звезды – местного солнца Кита.
Да, кураши были каннибалами. Точнее – человекоедами, потому что каннибалом можно назвать того, кто ест мясо одного с ним вида, а кураши гуманоидами не были. Его спас нечеловеческий нюх Смитта. Старина Смитт привел карательный отряд, когда полковник уже лежал голышом на плоском камне, служившем разделочным столом курашскому повару, и молился только об одном: чтобы не визжать от страха и отвращения и умереть достойно. Поэтому, когда покалеченного Ярвуда списали по состоянию здоровья, он предложил мистеру Смитту остаться с ним в качестве личного поверенного, секретаря, дворецкого – в любой должности, которую выберет для себя старый друг.
На Блоссоме все пришлось начинать с самого начала. Он, конечно, мог почивать на лаврах военного пенсионера – Мери обеспечила бы ему вполне комфортное существование в Моубрей-холле, – но судьба решила ему улыбнуться. Ярвуд неожиданно вступил в права наследства (умер один из их дальних родственников – бездетный троюродный дядюшка со стороны отца) и получил перешедший к нему по закону титул баронета. Это было очень кстати, теперь он мог войти в столичное общество на равных. Разоренное поместье, которое прилагалось к титулу, он не удосужился привести в порядок до сих пор.
Свежеиспеченный баронет восстановился в университете, закончил его экстерном, параллельно устроившись на службу в канцелярию ее величества в отдел внешних связей. Шесть лет ушло, чтобы достигнуть теперешнего положения. Это было даже проще, чем поначалу представлялось. Актерское мастерство, четкая аналитика, военный опыт – он строил свою карьеру на этих трех китах и преуспел. Он был старшим мужчиной Моубреев и заботился о своей семье так, как считал нужным.
Вот и сейчас Фабиану следовало помочь, заткнуть крошечный ротик леди Джейн, пока она не начала посвящать блоссомскую аристократию в тонкости скандала, в который оказался втянутым барон. Может, действительно стоит на ней жениться? Она не худший для него вариант. Да, вздорна и эгоистична. Но, по крайней мере, молода и образованна. К тому же – дочь министра. В постели с ней может быть забавно…
