Я добавил на этом импровизированном совете ввиду Буды, что, скорее всего, на все время следствия Влада из заключения не выпустят, но мы должны сделать все для того, чтобы наш господарь находился в почетном плену, а не медленно умирал в сырых подвалах, которые убьют его за морозную зиму.
Во время разговора со своими соратниками мне пришла в голову новая мысль, касающаяся моего обещания Витезу, я рассказал о ней товарищам по оружию, и они, возбужденные успешным захватом Буды, пришли в полный восторг. Я сказал им, что счастлив командовать такими героями, и четыреста валашских витязей уверенно поскакали в туманное будущее. Зима 1463 года в Цара Ромынеяскэ должна была стать жаркой. Это хорошо, легче будет рубиться без шубы и валенок.
Наемная гуситская сволочь во главе с Яном Жискрой, захватившая Влада на Предяльском перевале спящим, не должна была уйти от возмездия нашей тайной стражи, и мы решили не откладывать его надолго. Двести чешских торговцев своими мечами стояли в небольшом селении Пецель, прикрывая королевский Вышеград с опасного юго-востока. Мы обложили этих вооруженных бандитов уже к вечеру и имели полное право перебить их спящими, но наша школа тайной стражи совсем не зря носила название «Витязи Дракулы». Рыцарская честь была для воинов Влада Неистового совсем не пустым звуком, и нас знала вся Европа именно как рыцарей без страха и упрека.
Караулов вокруг Пецеля выставлено, конечно, не было, но шум в двух сельских корчмах не утихал до рассвета. Наемники Яна Жискры, не очень озабоченные несением службы, тратили свои кровавые деньги привычным образом. Дело хозяйское, если кто-то считает воинскую дисциплину не обязательной, но мы, отдохнув немного в наших универсальных палатках, дали шанс продажным и позорным бывшим чехам. Я, конечно, волновался за своих витязей, не желая неоправданных потерь, но мы уже более месяца не рубились по-настоящему, а ярости и злости у каждого из нас за эту страшную и великолепную осень накопилось на шестерых. Мы все хотели этого открытого боя с сильным врагом, заслужившим убийственную кару, и он прогремел, ненадолго успокоив наши сердца.
Мы решили применить против наемников «валашский веер», который предполагает проведение открытых рукопашных поединков грудь в грудь. На рассвете, когда стало хорошо видно полет стрелы, мы белыми призраками полностью окружили дома, в которых ночевали бывшие гуситы и нынешние бандиты, и вывели из конюшен всех их лошадей за ограду Пецеля. Чтобы наемники не заперлись в домах и не начали отстреливаться из них из арбалетов, мы подожгли кувшинами греческого огня обе корчмы, выведя из них семьи хозяев. Услышав многоголосые крики «пожар», на улицы, как горох из стручка, высыпались торговцы чужой жизнью и своей смертью, даже во сне не расстававшиеся с оружием. Не в добрый час выскочили.
Каждый из моих воинов, прикрытый со спины товарищем, который должен был вступить в бой только для спасения своего раненого побратима, мгновенно выбрал своего противника. Сумасшедшая рубка закипела на улицах Пецеля, никогда не видевшего ничего подобного.
Я находился у самого богатого дома, и мне, слава богу, повезло, когда из него быстро в полном боевом вооружении вышел Ян Жискра. Он сразу узнал меня, все понял и выхватил свой меч немецкого ландскнехта высотой в человеческий рост, понимая, что может или убить, или погибнуть, потому что его в плен никто брать не будет.
Мы смотрели друг на друга несколько мгновений, как тогда, когда он провозил мимо меня связанного Влада, приставив кинжал к его горлу, а вокруг активно превращались в наемный гуситский бигос его наемники. Я не стал наслаждаться местью, недостойной командира тайной стражи Влада Неистового, и убил Жискру третьим ударом, использовав страшный прием моего отца. Мы были опорой за спиной нашего дорогого узника Влада III и не собирались устраивать из уничтожения наемников спектакль, потому что нам не было замены. Меч на меч, глаза в глаза, доблесть и боевое мастерство против жадности, ненависти и злобы, а бог помогает тем, кто действует.
Жискра еще корчился на снегу, пытаясь приставить свою голову к телу, а я с моей боевой пятеркой был везде, где рубились мои отчаянные воины. Слава Карпатам, никто из витязей моей тайной стражи не смотрел в пасмурное небо мертвыми глазами, и бой утихал сам собой по мере уменьшения стоящих на ногах наемников. «Валашский веер» позволяет убить или даже повалить проводящих его воинов только измором, а в пецельском бою, в котором участвовала только половина моих воинов, никто не имел численного преимущества.
В моем отряде оказалось только двадцать четыре легко раненных воина, и мы покинули остолбеневший Пецель, оставив на столбе у сгоревшей корчмы письмо, в котором объявили, что чешские наемники были перебиты в честном бою как подлецы и негодяи, не имевшие рыцарской и воинской чести! Позже мне доложили, что две тысячи окровавленных обрубков, которые недавно были двумя сотнями опытнейших наемников, произвели на прибывший в Пецель из Вышеграда королевский отряд огромное впечатление. Витез получил обещанный ему пример, а бывшие гуситы, в свое время не захотевшие вернуться к мирной жизни, выбравшие кондотьерство, получили заслуженную ими смерть. Туда и дорога.
Очевидно, Матиаш и Витез испугались, что мы возьмем Вышеград, что, в общем-то, было вполне возможно, поскольку мне была известна некая тайная калитка в его восточной стене. Влад был спешно переведен из замка в городскую тюрьму Пешта, который набили воинскими отрядами по самые чердаки. Мне донесли, что венгерский король сутки разговаривал со своим канцлером, после чего второму Дракону, содержавшемуся в сухой части отвратительной тюрьмы, стали носить еду из королевской кухни.
Давить на правителей Венгрии было пока нельзя, и мы серыми тенями по неведомым дорожкам через Сольнок и Арад ушли в родные Карпаты. Я не удержался и, проходя через не видевшую нас в упор Хунедоару, оставил в родовом замке Хуньяди-Корвинов в подарок его королю Матиашу захваченный нами по дороге османский сторожевой отряд из семи воинов, который тайно провел в Трансильванию кто-то из окружения Красавчика Раду. Буда должна понимать, что вслед за Валахией султан с ордами пойдет не только на Венгрию, но и на богатую Трансильванию, и уже готовит этот поход, посылая в Карпаты лазутчиков с помощью нового Тырговиште, а вернее нового господаря. Король и Витез должны думать не только о воровстве золота у христианского первосвященника, но и о сохранении своих земель в целости и сохранности. Думать головой, а не тем местом, которое думать не сможет никогда, потому что на нем сидят. Матиаш еще не коронован и, следовательно, еще не имеет государственного дохода, поэтому разгром его родовых имений турками или, например, разъяренной тайной стражей Влада Неистового может оставить ту самую часть тела, на которой он сидит, голой. Зачем Стервятнику нищета, при которой можно и не дождаться короны? Зима 1463 года действительно начиналась жарко.
Тайная стража моего друга и господаря была валашским боевым братством, в котором в 1462 году служили одна тысяча четыреста восемьдесят воинов в четырнадцати сотнях и нашей школе «Витязи Дракулы», которая действует в Карпатах, на Дунае и Черном море до сих пор. Мои мастера умели все, служили на «Альбах» по очереди и в свой черед охраняли Влада III Дракулу. Они никогда не сидели сиднем на одном месте, действовали в Поэнари, Валахии, Трансильвании, Молдове, Польше, Венгрии, Германии, Чехии, Османии и Персии, и каждый из полутора тысяч витязей мог выполнить любую поставленную задачу. У меня работали штабы – главный и запасной в речной флотилии, в которые входили мои заместители, помощники по всем направлениям деятельности, сотники и самые заслуженные воины, имевшие пожалованные Владом за подвиги золотые цепи. Мы всегда работали едино и неделимо, могли быть кувалдой или веером, и среди моих героев и витязей никогда не было ни одного предателя, чем я горжусь более всего. Я не называю их по именам только потому, что многие из них со всеми своими родами до сих пор работают для создания объединенной Цара Романа, и желающих захватить хоть одного из воинов тайной стражи господаря Влада с годами не становится меньше. Меня пытались взять или убить более двадцати раз, и эти попытки продолжаются до сих пор, но все они осуществляются только наемниками из Европы, не знающими, что их вызывают в Карпаты умирать перед или после получения огромного гонорара за выполнение работы. Если какой-то наш воин попадал в беду, что, кстати, случалось нечасто, тайная стража спасала его всеми силами, а виновникам беды не было больше места на земле и на море, потому что на время спасения я лично отменял все законы и заповеди, исключая нанесение вреда невиновным. Когда я сказал Витезу, что сотру в порошок всех, кто нанесет вред Владу Неистовому, канцлер знал, что Александр Арджиу не шутил, и под удар тайной стражи, который будет обязательно доведен до конца, попадут и король, и император, и все желающие, независимо от титулов и богатства.
