Теренс хмыкнул и отрицательно покачал головой.
– Я никогда не думал об этом в таком смысле. Мой отец был альфой, а после его смерти правление перешло мне. В нашей стае пятьдесят три оборотня. Мы живем общинами, охраняя и патрулируя разные участки планеты. В моей общине тринадцать оборотней, в остальных по десять.
– И все они живут в твоем доме? – нахмурилась я. – Это и есть те самые гости?
Мужчина тихо рассмеялся и чмокнул меня в лоб.
– Ты воспринимаешь все лучше, чем я думал. И нет, у каждого из них свои семьи и дома.
– Я просто все еще уверена, что это сон. Или ты накачал меня наркотой. Погоди, а Блэр…
– Она не оборотень, – строго перебил Теренс. – Блэр ведьма. Ведьмы очень нужны стаям. У каждого альфы есть ведьма-союзница, которая помогает избегать несчастных случаев и предвидит будущее.
Я почувствовала, как разгорается ревность внутри, и это было слишком яркая эмоция, чтобы быть сном. «Ведьмы очень нужны».
– Ники, – ласково позвал Блэк. – Слушай, ты не должна так реагировать на нее. Вот мы и подобрались к самой интересной части.
Теренс перекатился, нависая надо мной, и ласковым движением провел костяшками пальцев по моей щеке.
– У оборотней есть одна особенность. Когда они находят идеального партнера, то связываются с ним на всю жизнь. И эта связь никогда не рушится, а только крепнет с каждым днем.
Он выдержал театральную паузу, давая мне осознать услышанное, а после прошептал:
– Моя идеальная пара – ты, Николь Стоун.
Глава 6
Теренс
Теперь, когда между нами не было тайн, я ощутил ни с чем не сравнимую душевную легкость. Мой волк готов быть выть от счастья, что она приняла меня. Ведь так и должно быть. Я открылся Ники, показал свою сущность и понял главное. Она была еще слегка ошеломлена, когда я наклонился ниже и приник к ее губам.
«Люблю тебя», – послал мысленное признание, точно зная, что оно попадет в цель.
Николь застыла, а я решил проверить ее реакцию. Зеленые глаза были широко распахнуты, и в них читалось удивление, неверие и надежда. Ее эмоции были столь же разнообразны.
– Я… – она прокашлялась и на мой вопросительный взгляд произнесла. – Ничего… Что-то послышалось.
– Правда? Что? – удивленно спросил я, изо всех сил стараясь не засмеяться.
– Люблю те…
Ники смолкла на полуслове, будто сболтнула лишнего, а я почувствовал от нее прилив трепета и смущения. Она все еще боялась своих чувств, хотя я уже был о них осведомлен.
– Погоди-ка, – я расплылся в хитрой улыбке и не смог устоять перед соблазном ее подразнить. – Кажется, это было признание только что.
– Что? – она еще шире округлила глаза и замотала головой. – Нет! Ничего такого…
– Да! – рассмеялся я. – Ты втюрилась в меня!
– Так не честно, Теренс! – возмутилась моя красавица, заливаясь густым румянцем. – Это ведь были твои слова! В моей голове. Я тебя туда не приглашала, ясно?
Она попыталась столкнуть меня с себя, но я лишь сильнее вжался своими бедрами в ее. Мое желание просыпалось с каждой секундой вместе с потребностью показать силу своих чувств.
– Все верно, солнышко, – проворковал я, целуя нежную кожу на шее. – Это мои слова, мои мысли, мои чувства. И ты ведь знаешь, что я никогда не играю с тобой.
Подняв на нее взгляд, убедился, что в ее глазах горела страсть, и произнес вслух:
– Я люблю тебя.
Ники смущенно закусила губу, а в следующее мгновение я услышал четкий ответ в своем сознании:
«И я люблю тебя».
– Даже несмотря на то, что узнала обо мне? – уточнил я.
Николь, казалось, до сих пор не верила в происходящее. Больше не боялась, не кричала и не плакала, не пыталась убежать, но и… не верила. Это было странное пограничное состояние – будто затишье перед новой бурей. Я хотел разрядить обстановку шуткой и нашим привычным легким общением, чтобы она поняла, что с ней я всегда буду таким. Ники искренне удивилась, когда поняла, что я получил ее послание.
Коротко кивнув, она с восторгом перекатила меня на спину и, усевшись верхом, потребовала ответов:
– Ты услышал? Как это работает? Погоди! – ее глаза подозрительно сузились, и я вновь почувствовал прилив смущения. – Ты и раньше мог читать мои мысли? С самого начала?
Последние слова она произнесла с нескрываемым ужасом, что развеселило меня еще больше.
– Я их не читаю, милая. Но прекрасно чувствую тебя даже на расстоянии. Если ты хочешь, чтобы я что-то услышал или ощутил, достаточно просто представить это, потянуться своим естеством к моему. И нет, я не мог этого раньше. Мне уже стало интересно. Расскажешь?
Николь нехотя призналась:
– В лифте…
– Оу! – воскликнул я.
– …Я практически готова была изнасиловать тебя. Наверное, поэтому ты остановил меня. Потом мне было очень стыдно за свои мысли.
– Нет, детка.
Я пощелкал языком и накрыл ладонями роскошные груди. Они так идеально чувствовались в моих руках.
– Все не так. Я остановился, потому что не был уверен, что ты та самая. Не каждый оборотень способен распознать свою пару с первого взгляда. Иногда пролетают недели, прежде чем придет осознание, что невозможно есть, пить и дышать без своей единственной.
– Ты не был уверен во мне, но и девственником ты не был! – подметила Николь. – Ты мог бы соблазнить меня просто так! Я бы согласилась. А это вовсе мне не свойственно.
– Это потому что ты реагируешь на меня так же, как и я на тебя. Нас всегда будет тянуть друг к другу. Искра вспыхнула сразу, когда ты сломала мне нос!
– О, так я его таки сломала?
– Да, но у оборотней хорошая регенерация. Кости быстро срастаются. Я впервые заподозрил неладное, когда понял, что совершенно не злюсь на тебя. Слушай, – я приподнялся, чтобы коснуться губами розовых вершинок сочных грудей, – я понимаю, что у тебя полно вопросов, но мы могли бы обсудить все после того, как займемся любовью.
– Теренс! – возмутилась Николь, с силой меня отталкивая. Я повалился на подушку и предвкушающе улыбнулся. Ей не удастся долго сопротивляться влечению.
Ники пощелкала пальцами, привлекая мое внимание к своему лицу, и засыпала новыми вопросами:
– Что такого произошло, что ты стал чувствовать меня? Почему я начала слышать твой… зов? Это Блэр что-то сделала? Она могла бы меня околдовать? А Никола тоже оборотень?
– Воу-воу! – воскликнул я. – Потише, малыш.
– Хорошо! – она сделала глубокий вдох. – Пожалуйста, попробуй объяснить… все!
Улыбнувшись, я погладил ее по щеке.
