— Эта карта немного отличается от карт ваших дней, но мы по-прежнему ведем отсчет от Солнца.
— Чтение карт входило в курс обучения, — ответил Чжан Бэйхай, разглядывая горящие перед ним звезды. — Трудностей не испытываю.
Он сразу вспомнил древнюю карту Солнечной системы, перед которой два века назад он стоял вместе с Чан Вэйсы. Но эта карта точно показывала координаты объектов в радиусе ста световых лет от Солнца — в сто раз большем, чем тогда.
— На самом деле тут понимать почти ничего не надо. На сегодняшний день полеты к любым пунктам, отмеченным на карте, запрещены… Если бы я была «проштампованной», пожелала захватить «Естественный отбор» и улететь в космос, то сперва мне потребовалось бы выбрать направление полета, вот так… — Она подсветила точку на карте зеленым. — Разумеется, сейчас мы работаем с эмулятором — у меня больше нет прав доступа к управлению кораблем. Когда вы получите доступ, мои распоряжения будут проходить через ваши руки. Но если я и в самом деле подам такую команду, она будет опасна. Вам придется отказать в ее исполнении и подать рапорт об этом инциденте.
После выбора цели полета в воздухе засветилась панель управления. Чжан Бэйхай из курса подготовки уже неплохо знал, как она выглядит и как с ней работать. Тем не менее он внимательно прислушивался к объяснениям Дунфан Яньсюй и запоминал, как она переводит громаду корабля из полностью заглушенного состояния сначала в сон, потом в готовность и, наконец, в «малый вперед».
— Если бы мы работали не на эмуляторе, «Естественный отбор» сейчас покидал бы стоянку. Что скажете? Проще, чем управление космическим кораблем в вашу эпоху?
— Да. Намного проще. — Когда Чжан Бэйхай и его коллеги по группе впервые встретились с такой панелью, их поразили простота управления и отсутствие мелких технических подробностей.
— Управление полностью автоматизировано. Вся технология скрыта от капитана.
— На этой панели отображаются только основные параметры. Каким образом вы можете получить данные о состоянии систем корабля?
— За работой систем следят офицеры и другие военнослужащие ниже рангом. Их панели управления сложнее. Чем ближе к механизмам, тем больше подробностей. Но нам, капитану и комиссару, требуется фокусироваться на более важных делах… Давайте продолжим. Если бы я была «проштампованной»… ну вот, опять я с этим предположением… что, по-вашему, я сделала бы дальше?
— Учитывая мою ситуацию, любой ответ был бы неразумным.
— Ну хорошо. Если бы я была «проштампованной», то я задала бы двигателям режим «Вперед, тяга четыре». Ни один корабль во флоте не догонит «Естественный отбор» при таком ускорении.
— Но система не выполнила бы такой приказ, даже если у вас был бы доступ к управлению. Компьютер позволит перейти на «тягу четыре», только если весь экипаж находится в состоянии погружения.
Ускорение корабля, разгоняющегося на полной тяге, достигало 120g — более чем десятикратная нагрузка по сравнению с тем, что может выдержать человек. В режиме «тяга четыре» все люди на борту обязаны находиться в каютах, заполненных насыщенной кислородом жидкостью. Специально обученный персонал дышал этим раствором; вскоре жидкость заполняла легкие и другие органы. Этот метод изобрели в начале XX века для сверхглубокого погружения водолазов. Особая дыхательная смесь уравнивала давление внутри тела и снаружи, и человек тогда мог опуститься под воду столь же легко, как это делает глубоководная рыба. В каютах космического корабля создавались такие же условия, как на дне океана, и дыхательная жидкость защищала тело человека от сверхвысоких перегрузок. Поэтому и появился термин «состояние погружения».
Дунфан Яньсюй кивнула:
— Но вам следует знать, что это требование можно обойти. Если вы переведете корабль в режим дистанционного управления, то он сочтет, что на борту нет экипажа, и не станет проверять состояние кают. Этот режим включается по команде капитана.
— Давайте я попробую, а вы скажете, если я где ошибусь. — Чжан Бэйхай зажег перед собой панель управления и начал, сверяясь с небольшой записной книжкой, программировать режим дистанционного управления.
Дунфан Яньсюй улыбнулась при виде записной книжки:
— Теперь есть более эффективные методы хранения информации.
— Привычка. Записываю важные сведения — так мне кажется надежнее. Вот только не могу ручку нигде найти. Взял с собой две в гибернацию, но пишет только карандаш.
— А вы быстро усвоили урок!
— Это потому, что система управления многое унаследовала от военно-морского флота древности. Даже термины не изменились — например, режимы работы машины.
— У истоков космического флота стоит флот морской… Хорошо, вскоре вы получите права доступа и станете исполняющим обязанности капитана «Естественного отбора». Корабль находится в готовности по классу А; в вашу эпоху говорили «под парами». — Дунфан Яньсюй расставила тонкие руки и кувыркнулась в воздухе.
Чжан Бэйхай не понимал, как можно выполнить такую фигуру с помощью сверхпроводящего пояса.
— В мои дни мы уже не стояли «под парами». Но я вижу, что вы неплохо знакомы с историей военно-морского флота. — Он увел разговор в сторону от щекотливой темы, чтобы капитан не почувствовала к нему вражды.
— Древний, великий род войск.
— Разве космический флот не наследник величия морского флота?
— Наследник. Но я собираюсь его покинуть. Я намерена уволиться со службы.
— Из-за этой переаттестации?
Капитан повернулась к Чжан Бэйхаю. Ее густые черные волосы колыхнулись в невесомости.
— В вашу эпоху такие проверки случались постоянно, не так ли?
— Не так уж постоянно. Но когда они проводились, любой товарищ понимал, что аттестация — это одна из обязанностей солдата.
— Прошло два столетия. Это уже не ваша эпоха.
— Дунфан, не стоит намеренно расширять пропасть. Между нами много общего. Во все эпохи солдатам доставалось немало унижений.
— Вы советуете мне остаться?
— Я не даю советов.
— Политработа. Так ведь это называлось? Вы же ею когда-то занимались?
— Больше не занимаюсь. У меня теперь другое задание.
Без всяких усилий она облетела вокруг него, словно тщательно изучая.
— Правду говорят, что вы считаете нас детьми? Полгода назад я побывала на Земле. В одном из районов, где живут проснувшиеся, шести- или семилетний ребенок назвал меня «детишкой».
Чжан Бэйхай рассмеялся.
— Так что, мы для вас детишки? — настаивала Дунфан.
— В наше время старшинству придавалось большое значение. В деревнях порой взрослые называли детей «тетя» и «дядя» по их положению в родословной семьи.
— Ваше старшинство мне безразлично.
— Я и сам вижу по вашим глазам.
