Верховная Преподобная Мать Валя;
выступление на совещании близкого круга
Верховная Преподобная Мать Валя была намерена сделать Орден намного более могущественным, чем он был в прошлом, но сначала надо было удостовериться в том, что она может целиком и полностью положиться на сестер. У ног Вали, на полу подвального помещения без окон лежала без памяти женщина. Из ее ушей текла кровь.
Уже несколько недель Валя пыталась перевоспитать сестру Эстер-Кано, но она сопротивлялась всем попыткам это сделать. Валя и ее подчиненные держали упрямую сестру на хлебе и воде и убеждали ее признать, что Доротея своей твердолобой традиционностью довела Орден сестер до раскола, а также признать, что в Ордене никогда не было скрытых от посторонних глаз компьютеров. Сама Валя прекрасно знала, что последнее никак не соответствует действительности, потому что у нее самой было несколько тщательно спрятанных и охраняемых компьютеров; тем не менее Валя очень хотела, чтобы сестра Эстер-Кано призналась и в этом.
Но потерявшая все женщина стойко сопротивлялась.
Сегодня Валя допрашивала Эстер-Кано в течение двух часов, пользуясь новыми методами дознания, когда не срабатывали старые. Валя решила не прибегать к старомодным мучительным физическим пыткам, которые в старые времена широко практиковались в Скальпеле
[1]. Нет, эта арестантка была изощренной Правдовидицей и Преподобной Матерью, но она не могла противостоять Голосу, которым владела Валя и который был недоступен для Эстер-Кано.
Валя испробовала голос и поняла, что может уничтожить противницу одними лишь словами. Оттачивая свое мастерство во владении голосом, Валя нанесла Эстер-Кано несколько акустических ударов. От этих ударов пленница потеряла сознание и лежала теперь на полу, истекая кровью. Валя не прикоснулась к ней даже пальцем, но гипнотический, нежный голос сестра Эстер-Кано восприняла, как грохочущий глас с неба, а не как шепот, которым на самом деле говорила Валя. Внушенный крик разорвал барабанные перепонки и повредил внутреннее ухо Эстер-Кано. Это была полная неожиданность для самой Вали! Когда Эстер-Кано пришла в себя, она была абсолютно глуха.
После этого жестокого допроса пришла сестра Оливия, чтобы увести неспособную передвигаться заключенную. Но даже верная Оливия не должна была пока знать об использовании Голоса. Еще не время. Валя испробовала новую технику и на Оливии, заставив ее забыть, что она только что получила какую-то странную, сверхъестественную команду. Оливия вернулась, не понимая, почему она только что ушла из подвала.
– Вы разрешите мне заняться сестрой, Верховная Мать? – спросила Оливия, опустившись на колени рядом с распростертым на полу телом Эстер-Кано. – О, у нее кровотечение? Что случилось с ее ушами?
– Наверное, они устали выслушивать ее собственную ложь.
Оливия встала на ноги.
– Надо ли вызвать врача?
– Пока нет.
Валя пока присматривалась к собственным возможностям, экспериментируя со своими способностями. Ей стало интересно, насколько сильное телесное повреждение может причинить внушение. Может ли мозгам жертвы подсознательно причинить такие поражения, как остановку сердца или поражение печени? Может быть, неисправимая изменница Эстер-Кано может послужить Ордену в качестве экспериментального животного.
Лежавшая на холодном полу женщина зашевелилась, прижала ладони к ушам и застонала от боли. Увидев на руках кровь, она, собрав все силы, села и уставила на Верховную Мать пылающий гневом взор.
– Что ты со мной сделала? Я не слышу собственный голос!
Валя наклонилась над ней и заговорила тихим елейным голосом, прекрасно понимая, что женщина ее не слышит.
– Я попыталась сделать тебя сильнее. Я должна научить тебя правильно думать, правильно видеть мир.
Было заметно, что Эстер-Кано было трудно даже сидеть, видимо, из-за головокружения, вызванного травмой внутреннего уха. Она выкрикнула ответ:
– Я не понимаю, что ты говоришь мне, я не понимаю, что ты делаешь, но твои действия губят Орден сестер. Преподобная Мать Ракелла никогда бы такого не сделала! Я не могу поверить в то, что Доротея согласилась воссоединиться с вашей фракцией еретичек!
Валя, улыбнувшись, продолжала шептать:
– Доротея сделала то, что ей приказали.
Потом она встала на ноги и, отвернувшись от жертвы, обратилась к Оливии:
– Убей ее!
Оливия отпрянула.
– Но зачем? Ее надо перевоспитать, реабилитировать…
– Нет, я лучше займусь твоим обучением, приобщу тебя к новому опыту. Умение убивать – это навык, которому мы все должны обучиться, имея в виду новые, великие задачи Ордена. Эта женщина потеряла право называться Сестрой, она слишком сильно запятнана, но какую-то пользу Ордену она все же может принести. Она может послужить уроком для тебя. Ты выполнишь этот урок и передашь его другим сестрам.
– О чем вы говорите?
Голос Вали стал хриплым и гортанным:
– Убей ее.
Оливия инстинктивно повиновалась. Она ударила ногой сестру Эстер-Кано в горло, сломав ей трахею, а затем нанесла удар в лицо, расколов череп. Оливия содрогнулась, поразившись тому, что только что сделала.
Удовлетворенная Валя вернулась в свою жилую резиденцию, где решила отпраздновать происшедшее событие торжественным обедом – обедом в полном одиночестве. Только что она сделала следующий шаг в создании нового Ордена сестер. Ее нового Ордена.
22
Похоже, мы ходим по кругу: мы охотимся на Харконненов, а они охотятся на нас.
Виллем Атрейдес,
комментарии, записанные Ворианом Атрейдесом
На Ланкивейле было холодно и пасмурно, в воздухе висели кружева ледяного тумана. Изгнанный на Ланкивейл Абулурд Харконнен не вызывал у Вориана ничего, кроме восхищения. Харконнены проявили незаурядное мужество и силу духа, оказавшись в этом продуваемом жестокими ветрами, негостеприимном, забытом богом мире. Мало того, под их руководством Ланкивейл начал понемногу становиться на ноги.
Вориан не желал быть врагом Харконненов, но потомки Абулурда сами назначили его на эту роль. Они с Виллемом сильно рисковали, прибыв на Ланкивейл, но Тьюла убила Орри, и если она на Ланкивейле, то их долг выследить ее и восстановить справедливость, чтобы позаботиться о выживании дома Атрейдесов.
Оба – и Вориан, и Виллем, прибывшие в столицу Ланкивейла – маленький городок на берегу укромного фьорда, – были одеты в меховые комбинезоны, чтобы ничем не выделяться в толпе, но, идя по деревянным тротуарам к центру поселка, оба поняли, что все их усилия были тщетными. Местные жители с первого взгляда распознавали в них чужаков.
