– Дело в том, что я долгое время ему верила, – продолжала она. – И еще я верила, когда он говорил, как мне повезло, когда мой отец наконец сбыл меня с рук.
– Я пристрелю этого ублюдка, – тихо сказал Армандо.
Это была крайне резкая, но лестная реакция. Роза едва сдержала улыбку.
– Не надо. Твое сегодняшнее поведение ранило его более чем достаточно.
Армандо покачал головой:
– Он заслуживает худшего наказания. Если бы я знал…
– Не надо, – произнесла она и схватила его за руки. На этот раз Армандо упрекал себя за то, что не встал на ее защиту. Он не должен чувствовать себя виноватым, потому что она обо всем молчала намеренно. – Я говорила тебе, что я не хотела, чтобы кто-то о чем-нибудь узнал.
– Но почему нет? Я бы тебе помог.
– Вы с Кристиной были так счастливы, поэтому я не хотела портить вам настроение своими проблемами. А потом, после смерти Кристины, ты горевал. Это было неподходящее время для откровений. Кроме того, мне было стыдно.
– Тебе нечего было стыдиться.
Разве?
– Ты знаешь, как трудно признаваться, что ты потратил почти десять лет, позволяя кому-то лишать тебя самоуважения, потому что ты думал, будто его не заслужил? – Даже сейчас от сожаления у нее перехватило дыхание, как только она подумала о власти, которую Фредо имел над ней. Власть, которую она сама ему дала. В уголке глаза Розы появилась слезинка. Она подняла руку, но Армандо первым вытер ее слезу большим пальцем. Он коснулся рукой ее щеки.
– Никто никогда не заслуживает жестокого обращения, – сказал он.
– Фредо ни разу не поднимал на меня руку.
– Жестокое обращение не всегда подразумевает побои, – заметил он.
То же самое ей говорит психолог. Слова тоже могут сильно ранить.
Прикосновение Армандо было теплым и приятным, ей захотелось сильнее прижаться к нему и почувствовать его силу.
– Мне понадобилось много времени, чтобы это понять, – произнесла Роза. – Я считала, что, если у меня под глазом нет синяка, значит, я не имею права жаловаться. К тому же, когда это происходило… – У нее надломился голос. Как же она ненавидела говорить о событиях тех лет! Признаваться в том, что она думала, будто заслужила такого отношения Фредо.
Армандо поддел пальцами ее подбородок, заставляя Розу поднять голову и посмотреть ему в глаза. Он улыбнулся ей, нежно и понимающе. Он словно говорил, что не будет ничего уточнять.
Понимая, что у нее появился шанс выговориться, Роза осмелела.
– Он ловил меня врасплох, понимаешь? Поначалу это были намеки. Конструктивная критика. Возмущение по поводу того, за что, как кажется, не стоит бороться, потому что ты не можешь вовремя подобрать слова. В то же время твои родители говорят, как тебе повезло, что такой успешный и красивый мужчина хочет быть с тобой, и ты начинаешь думать, будто он обаятельный и приятный со всеми остальными, и виновата только ты. Именно ты его подводишь.
Армандо сжал пальцами ее колено:
– Ты не…
– Я не Кристина, – произнесла она, опережая его протест.
Ощущение от его прикосновения было слишком заманчивым, поэтому Роза отвернулась. Когда он убрал руку, она почувствовала холод. Она смотрела на рождественские гирлянды.
– Не всегда легко, если твоя младшая сестра настоящая красавица, – сказала она. – Как только Кристина входила в комнату, я переставала существовать.
– Это не так.
– Разве? – В знак протеста она слабо улыбнулась. Армандо влюбился в Кристину с первого взгляда. – В тот день, когда ты с ней познакомился на приеме, ты заметил, что я стояла у нее за спиной?
Он напрягся:
– Это было по-другому.
– Ты не первый, кто сразу в нее влюбился, Армандо. Просто ты оказался первым, кому она ответила взаимностью.
Они снова замолчали. Краем глаза она увидела, что Армандо разглядывает свои руки и хмурится.
– Не вини себя, – сказала Роза. – Все было так, как было. Кристина была неподражаемой личностью. – А Роза была обычным человеком, и она это понимала. Не всем быть такими, как Кристина. Поэтому злиться на младшую сестру за ее красоту – пустая трата времени.
По непонятной причине разговор о Кристине заставил Армандо подумать о Моне – очередной красавице и умнице, с которой Роза тоже не сможет конкурировать. Хотя никто не собирается их сравнивать.
Армандо передвинулся на каменной ступеньке.
– Ты действительно верила, что Фредо лучше тебя? – спросил он.
– Это глупо, я знаю. – Скорее стыдно. Такой нахал, как Фредо, легко лишил ее чувства собственного достоинства. – Фредо убедил меня, что без него я никто. Мало того, он якобы делал мне одолжение, оставаясь моим мужем, но я не могла ему сопротивляться. Только благодаря ему у меня были деньги и дом. Если бы я ушла от него, то осталась бы ни с чем.
– Что заставило тебя передумать?
– Как ни странно это звучит, мне помогла трагедия с Кристиной, – ответила Роза. – Я сидела у ее постели, держала за руку и думала, как несправедливо, что такая женщина, как она, у которой прекрасная жизнь, должна умереть, а такая, как я, вынуждена жить, хотя я обязана быть на ее месте. И внезапно я услышала в голове голос Кристины. Раздраженный голос, каким она разговаривала, когда сердилась.
Армандо усмехнулся:
– Я понимаю.
– Этот голос говорил мне, что жизнь слишком коротка и непредсказуема, чтобы тратить ее зря и терпеть унижения. Он потребовал от меня, чтобы я снова контролировала свою жизнь. Поэтому я вскоре развелась с Фредо.
Армандо снова коснулся ее руки и прошептал:
– Я рад.
– Я тоже. – Кто знает, что бы сейчас с ней было, если бы она осталась женой Фредо? Она определенно не сидела бы на ступеньках лестницы в вечернем платье в сказочном дворце. Она не общалась бы с Армандо. При мысли об этом у нее заныло сердце. Если бы в ее жизни не было Армандо…
Но ведь Мона навсегда заберет его у нее.
Внезапно на ее глаза навернулись слезы.
– Прости, – сказала она и шмыгнула носом. – Ты пытался закончить вечер на счастливой ноте, а я все испортила своими слезливыми откровениями.
– Ты ничего не испортила. Я польщен тем, что ты наконец доверилась мне и обо всем рассказала.
– Я всегда доверяла тебе, Армандо. Мне просто было стыдно. И я боялась, – тихо прибавила она.
– Боялась? Меня?
Она закрыла глаза:
– Я боялась увидеть жалость в твоих глазах. – Меньше всего она хотела, чтобы Армандо воспринимал ее как жертву. Она бы этого не вынесла.
– Ни за что на свете, – произнес он.
Замечательное обещание. Она сильнее зажмурилась.
