Выпив апельсинового сока, она решила прогуляться с Иззи, когда на террасу вышел мрачный Люка. От страха у Алексис сдавило горло, она мгновенно поняла: что-то произошло.
Люка бросил на стол папку:
– Я обещал тебе помогать.
В его голосе не было ни тепла, ни очарования. На его виске пульсировала жилка, обычно улыбающиеся губы были сурово сжаты.
Люка был так не похож на себя, что Алекс понадобилось несколько секунд, чтобы сосредоточиться на папке, которая лежала перед ней как змея, готовая нанести смертельный удар.
– Что это, Люка? – спросила она.
– Информация, дорогая, – резко произнес он, и у нее сдавило горло. – О тебе. Доказательства того, что ты никчемная мать.
Алекс стало плохо. Она упала бы, если бы Люка не удержал ее. Ее сердце колотилось как сумасшедшее, у нее кружилась голова. Ее затошнило сильнее, чем утром.
Она схватилась за край стола, словно за соломинку.
Никчемная мать… Эта фраза жгла ее, словно клеймо. Боль, которую она испытывала, была сильнее, чем от ран в результате аварии.
Алексис открыла папку дрожащими руками. Она смотрела на страницы с описанием своей жизни, сведенной к сухим фактам. Все ее страхи и неуверенность проснулись с новой силой.
Неорганизованность. Непредсказуемое, асоциальное поведение. Низкий финансовый доход. Годы рабского труда в магазине и дома, и ничего взамен. Никакого карьерного роста.
Травма руки. Панические атаки.
Слова ранили ее, как терновые шипы.
Уткнувшись лбом в стол, она сделала глубокий вдох, чтобы немного успокоиться.
Нет, она не разрешит себя унижать. Она не позволит боли и страхам снова сделать ее беспомощной.
И вообще, все эти сведения не о ней. Она уже не та, какой была семь лет назад. Она та женщина, которая родила дочь и достойно ее воспитала, несмотря ни на что. Она та женщина, которая осмелилась установить правила в отношениях с беспощадным тираном по имени Леандро Конти.
Алекс запретила себе плакать. Она не сдерживала ярость. Встав, она взглянула Люке прямо в глаза.
– Кто заказал это расследование? – спросила она и мысленно взмолилась, чтобы это был не Леандро.
Если он на такое решился, она никогда его не простит.
– Антонио, – ответил Люка, и она облегченно выдохнула. – Через три часа будет чартерный рейс. Лучше всего, если ты уедешь вместе с Иззи.
– По-твоему, Леандро использует эту информацию против меня? – в ужасе спросила Алекс.
– Я перестал гадать, до чего может дойти мой брат, чтобы сделать то, что он считает правильным. Он поступает так слишком давно и не знает ничего другого. – Люка резко ударил кулаком по столу. – Возможно, я был не прав и нет никакой надежды на…
Кулак, врезавшийся в скулу Люки, отбросил его от стола. Молодой человек громко выругался. Сердце Алекс едва не выскочило из груди.
Она опешила, когда поняла, что Люку ударил Леандро.
С разбитыми костяшками пальцев, сжатыми в тонкую линию губами, сверкающими от ярости серыми глазами, Леандро был не похож на себя.
Когда он снова двинулся к встающему с пола Люке, Алекс преградила ему путь.
– Перестань немедленно. Что, черт побери, на тебя нашло?
По лицу Леандро пробежала тень, и Алекс испугалась, но не отступила.
– Он не только советует тебе сбежать с Изабеллой, но и берется тебе помогать. И я должен его простить?
– Он помогает мне, потому что разочаровался в тебе. Он думает, ты бесчувственная скотина, которая будет манипулировать мной и заставит меня жить с тобой, хотя ты этого не заслужил.
Леандро резко запрокинул голову, словно его ударили. Его чувственные губы, которые целовали и ласкали ее, дрогнули. Но Алекс не испытала никакого удовлетворения от того, что причинила ему боль и заставила его почувствовать себя беспомощным.
Как она могла торжествовать, когда от страха у нее скручивало живот? Она не знала, какое будущее ее ждет.
Послышался резкий смех Люки. Поднявшись, он направлялся к двери.
– Ты зря ему доверяла, – сказал он, уходя.
Леандро с грустью оглядел Алексис.
– По-твоему, я не заслуживаю знать о том, что снова стану отцом? – спросил он.
В его вопросе не было ярости или разочарования. Он говорил так, словно уже потерял Алексис. Словно она безумно обидела его, не сообщив столь важную новость.
– Мне не удалось бы долго скрывать это от тебя, – ответила она.
– Но ты не поделилась со мной, а это о многом говорит.
– Я ненавидела себя за молчание каждую минуту. Я ненавидела себя за то, что лишаю тебя такой радости. Но, Леандро, ты постоянно мной манипулируешь. – По ее щекам покатились слезы. – Я всегда тебе доверяла, а ты… Он прав, Леандро? – продолжала она. – Ты бы использовал эту информацию против меня? – Ее голос надломился, горло саднило так, словно его утыкали иголками. – Ты думал об этом?
Его сила и тепло окружили ее, и Алекс почти прижалась к Леандро, поддавшись сильному желанию и инстинкту. Когда он заговорил, его голос звучал глухо.
– Я думал об этом, – ответил он. – Пять минут. Я был в отчаянии, дорогая. На прошлой неделе я решил, что ты меня бросишь. Ты избегала меня и не сообщила мне о беременности.
Он потер глаза основанием ладони. Его уязвимость задела Алекс за живое.
– Потому что ты заставил меня сомневаться во всем, – произнесла она. – Ты купил магазин моих родителей и не сказал мне ни слова. Ты твердил о браке, долге и семье, но не о нас с тобой. Я не могу жить так… снова. Не после того, как я узнала… Не ради Иззи и второго ребенка. Я больше не соглашусь на что-то меньшее. По крайней мере, не от тебя. Я заслуживаю того, чтобы прожить свою жизнь с любящим мужчиной, Леандро.
– Значит, ты уходишь от меня, Алексис?
Напряжение внезапно отпустило ее. В свой короткий вопрос Леандро вложил весь смысл того, что происходило между ними.
Прежний Леандро никогда не задал бы такой отчаянный вопрос. Он не боялся бы все потерять. Он ни за что не признал бы свое поражение, потому что ради своих целей сдвигал горы.
Боль в его словах стала маленьким, шатким мостом над пропастью, которая разверзлась между ним и Алекс на прошедшей неделе.
В ее душе затеплилась надежда.
Сердце едва не выскакивало из ее груди, она чувствовала Леандро каждой клеточкой тела. Алекс внимательно посмотрела на него.
– Если я воспользуюсь помощью Люки, виноват в этом будешь ты, – сказала она. – Если ты потеряешь право быть отцом Иззи, если лишишься радости от нашего общения… – Она сглотнула. – То в этом будешь виноват только ты. Ты сам решил не открывать мне свои чувства. Все из-за твоего упрямства и высокомерного убеждения, будто ты знаешь обо всем лучше других. Из-за твоего неумения понять, что ты можешь разрушить лучшее, что приходит в твою жизнь.
