Открыв рот, я уставилась на него:
— Откуда вам знать? Может, я бы добилась успеха. Но вы позволяете себе…
— Вы всю жизнь мечтали об этом — и бросили, едва начав. Значит, вам это не нужно.
— А может, нужно?
— Тогда что вы здесь делаете? — Он вновь приподнял бровь. — В Лондоне масса отличных театров. Я куплю вам билет на поезд. Или даже отправлю вас обратно в Голливуд на своем самолете. Диана, докажите мне, что я не прав! — Он испытывающе взглянул на меня. — Сделайте еще одну попытку!
Я ненавидяще смотрела на него. В душе бушевало желание поймать его на слове и уйти.
Но я вспомнила ужас прослушиваний, холодные глаза специалистов по подбору актеров, раз за разом отвергавших меня под самыми разными предлогами — слишком старая, слишком юная, слишком тощая, слишком симпатичная, слишком толстая, слишком уродливая… никудышная. Я не была Мэдисон Лау и знала это.
Я бессильно опустила руки.
— Я так и знал, — произнес Эдвард. — Значит, вам нужна работа. Отлично. Так вот, я хочу вас нанять.
— И все-таки, почему меня? — с трудом проговорила я. — Я так и не поняла…
— Не поняли? — удивился он. — Вы — лучшая. Надежная, компетентная. Красивая…
— Красивая? — зло передразнила я. Конечно, это всего лишь насмешка.
— Очень красивая. — Он взглянул мне в глаза. — Хоть и одеты как пугало.
— Но-но! — слабо запротестовала я.
— Но в вас есть то, что интересует меня больше, чем ваша красота. Профессионализм. Лояльность. Терпение. Интеллект. Благоразумие. Преданность.
— Вы говорите обо мне как о… — Я невольно кивнула в сторону собаки.
— Как о Цезаре? — улыбнулся Эдвард. — Да. Именно это мне и нужно. Рад, что вы это поняли.
Услышав свое имя, пес вильнул хвостом. Подойдя, я почесала его за ушами. Затем вновь подняла взгляд на его хозяина.
Его, а не моего.
— Прошу прощения, — яростно проговорила я, — но я не буду работать с человеком, который относится к физиотерапевту как к собаке.
— Цезарь — отличный пес, — мягко проговорил Эдвард. — Но давайте начистоту. Вы ни за что не вернетесь в Калифорнию. Вы бежали оттуда. И здесь вы можете отлично скрыться. Тут вас никто не потревожит.
— Кроме вас.
— Кроме меня, — согласился он. — Но со мной легко иметь дело.
Я недоверчиво фыркнула.
— А через несколько месяцев, когда я снова смогу бегать, вы уже разберетесь с тем, какую жизнь хотите вести. Здесь вы заработаете достаточно, чтобы можно было выбрать любую дорогу. К примеру, вернуться в университет, основать свою фирму в области физиотерапии или вновь отправиться на кастинги. Как решите.
— Вы просто хотите, чтобы я осталась.
— Да.
Я беспомощно покачала головой:
— Я, кажется, прихожу к выводу, что мне лучше бы вообще убраться подальше от людей.
— Я вас понимаю. — Его глаза сверкнули. — Лучше, чем вы думаете.
Я попыталась улыбнуться:
— Сомневаюсь, что вы проводите много времени в одиночестве.
Эдвард отвел глаза:
— Одиночество бывает разным. Оставайтесь. Мы можем предаваться одиночеству вдвоем. — Его голос звучал угрюмо. — Поможем друг другу.
Предложение звучало заманчиво. Да и был ли у меня выбор? И все же…
— Расскажите мне подробнее о травме, — попросила я, подходя ближе.
Выражение его лица стало непроницаемым.
— Разве в агентстве вам ничего не сказали? Это была авария.
— Мне сказали, что у вас сломана левая лодыжка, правая рука и два ребра. — Я медленно осматривала его тело. — Кроме того, у вас был вывих плеча, при этом, вернувшись домой, вы ухитрились вывихнуть его еще раз. Это случилось в ходе физиотерапии?
В ответ он неловко пожал одним плечом:
— Мне было скучно. И я решил поплавать в океане.
— Вы с ума сошли? — Он же мог погибнуть.
— Я же сказал, меня одолевала скука. Ну, может, я был слегка выпивши.
— Вы сумасшедший, — выдохнула я. — Неудивительно, что вы попали в аварию. Давайте, я попробую угадать: это были уличные гонки, как в кино, да?
Воздух в комнате внезапно похолодел. Пальцы Эдварда сжали подлокотник кресла.
— Давайте договоримся, — холодно сказал он. — Я врезался в фонтан и четыре раза спустил машину с горы. Как в кино. В итоге злодея увезла «скорая», а добрые люди продолжали веселиться.
Его дружелюбие как рукой сняло. Почему? Я глубоко вздохнула, решив все же попробовать докопаться до истины:
— Вы слишком рано стали шутить об этом несчастном случае. Что ж, я оценила юмор. — Я прикусила губу. — Что же случилось на самом деле?
— Я любил женщину, — безучастно проговорил Эдвард, глядя в окно, где угасал последний отблеск заката. — Но это скучная тема. — Он вновь взглянул на меня. — Давайте оба забудем прошлое.
Это была лучшая идея за весь сегодняшний день.
— Договорились, — кивнула я.
— И все-таки Джейсон Блэк — идиот, — тихо пробормотал он.
Воспоминание о Джейсоне резануло меня словно ножом.
— Не надо.
— Какая лояльность! — вздохнул он. — И это после того, как он переспал с вашей сводной сестрой! Вот где истинная преданность. — Он демонстративно взглянул на пса, затем перевел взгляд на меня.
Я ухмыльнулась:
— А вдруг завтра вы выгоните меня, как остальных, под каким-нибудь надуманным предлогом?
— Я дам вам слово, если вы сделаете то же самое. — Он взглянул мне прямо в глаза.
Наши взгляды схлестнулись. Меня вдруг охватил жар, затем — леденящий холод. Его глаза вызывали дрожь. Я невольно посмотрела на его губы — чувственные губы жестокого сластолюбца.
Миссис Уорредли-Гриббли вряд ли одобрила бы такие взгляды. «Оставайтесь профессионалом, — советовала она в шестой главе. — Даже при близком физическом контакте сохраняйте дистанцию, особенно если ваш патрон молод и хорош собой».
Я взглянула на Эдварда леденящим взглядом:
— Мистер Сен-Сир, уж не заигрываете ли вы со мной?
— Зовите меня Эдвардом. — Его глаза блеснули. — И нет, я не заигрываю с вами, Диана. — Мое имя в его устах звучало музыкой. Я с трудом отвела взгляд от его губ. — То, чего я хочу от вас, куда важнее секса.
Ну разумеется. Еще бы этот красавец-магнат снизошел до такой девушки, как я!
— Отлично, — пробормотала я. — То есть… хорошо.
— Вы должны поставить меня на ноги. Я готов тратить на это все время, не занятое работой. Даже если это займет двенадцать часов в день.
