В то время как Лиман фон Сандерс пытался сдержать силы Алленби в Трансиордании, Энвер-паша предпринял дерзкую попытку укрепить положение Османской империи на Кавказе. После подписания в марте 1918 года мирного договора в Брест-Литовске Энвер и его соратники решили воспользоваться слабостью своего могущественного соседа, подорванного революцией и гражданской войной, чтобы вернуть утраченные территории. Поэтому, хотя война с Россией закончилась, Энверу потребовалась сильная армия на восточных рубежах империи.
Уже в феврале 1918 года османы начали возвращать территории, оккупированные русскими в ходе войны. Вакуум власти в Трабзоне закончился 24 февраля, когда османские войска вступили в город. Им не только не пришлось сражаться, но более того — русские приветствовали их прибытие духовым оркестром. Воодушевленные освободители двинулись в направлении Эрзурума, который они штурмовали 11 марта. Полуголодные турецкие солдаты были поражены огромным количеством провианта, оставленным русскими после себя, — его оказалось более чем достаточно для того, чтобы прокормить целую армию, пока она оттесняла русские войска к границам 1914 года, к которым она подошла 24 марта
[553].
Когда турки выдвинулись за пределы этих границ, чтобы застолбить свои права на три провинции, отошедшие к России в 1878 году и возвращенные им по Брест-Литовскому договору, они столкнулись с дилеммой. С одной стороны, возвращение османских земель было для них делом национальной гордости. Однако образование буферных государств между Османской империей и Россией также было в их интересах. Грузия, Армения и Азербайджан, три относительно слабых новых государства, появившихся после распада Российской империи, были куда более безопасными соседями, чем гигантская Россия. Таким образом перед турками стояла задача вернуть бывшие османские территории — Батуми в Грузии, а также Карс и Ардаган в Армении, не дестабилизировав своих новых соседей на кавказской границе.
Девятнадцатого апреля османские войска вступили в Батуми, 25 апреля заняли Карс и активно взялись за подготовку плебисцита, который в соответствии с Брест-Литовским мирным договором должен был легализовать присоединение этих территорий к Османской империи. Военные под надзором правительственного гражданского комитета провели голосование среди мужского электората и получили ожидаемые результаты: 97,5 процента мужского населения выступили за включение провинций в состав Османской империи. В результате 11 августа 1918 года султан Мехмед VI Вахидеддин издал указ, которым, идя навстречу пожеланиям жителей региона, возвращал эти «находящиеся под божественной защитой земли» в состав империи.
Но когда турки вышли за пределы этих трех провинций, чтобы попытаться захватить столицу Азербайджана Баку, они столкнулись с решительным отпором со стороны своих немецких союзников, а также большевиков и британцев. Богатый нефтью Баку был главным военным трофеем на Кавказе. Немцы нацелились на этот прибрежный каспийский город еще в начале войны, а летом 1918 года они нуждались в нефтяных ресурсах больше, чем когда-либо. Британцы, наступавшие через Персию, были также полны решимости не допустить, чтобы Баку оказался в руках немцев или османов.
Большевики хотя и с трудом, но удерживали контроль над Баку, установив совместно с армянской националистической партией дашнаков в городе и его окрестностях революционный режим, известный как «Бакинская коммуна». В марте 1918 года силы коммуны спровоцировали резню, в результате которой погибли около 12 000 представителей азербайджанского мусульманского большинства. Половина выжившего мусульманского населения бежала из города в относительно безопасную сельскую местность. Когда азербайджанские мусульмане попросили о помощи, Энвер-паша быстро откликнулся на их призыв, увидев в этом возможность заполучить нефтяные богатства Каспия.
Четвертого июня 1918 года между Османской империей и вновь провозглашенной независимой Азербайджанской Демократической Республикой был заключен договор о дружбе и сотрудничестве. Азербайджанцы попросили у турок военной помощи, чтобы освободить свои земли от большевиков. Однако немцы воспротивились продвижению турецких союзников в направлении Баку. Следя за событиями из Берлина, немецкое командование в лице Эриха Людендорфа и Пауля фон Гинденбурга настоятельно рекомендовало Энверу отвести войска к границам, установленным Брест-Литовским договором, и отправить кавказские дивизии на арабский фронт, где они были очень нужны. Однако Энвер беспечно проигнорировал их «советы» и продолжил свою кампанию. Пока в Палестине установилось затишье, Энвер решил воспользоваться моментом и позаботиться об османских интересах в условиях стремительно меняющейся геополитической игры. Он рассчитывал, захватив Баку, повернуть свои войска на юг, в сторону Месопотамии, и вернуть Багдад.
В качестве основной ударной силы для «освобождения» Баку Энвер создал добровольческое формирование, названное Кавказской исламской армией. Командовать ею он назначил своего сводного брата Нури-пашу, который в 1915–1916 годах вместе с Джафаром аль-Аскари участвовал в Сануситской кампании в Западной пустыне Египта. Однако попытки Нури-паши набрать добровольцев были встречены местным населением весьма прохладно, поэтому Энвер был вынужден усилить Кавказскую исламскую армию османской пехотной дивизией. Первая атака на Баку 5 августа была отбита большевистской артиллерией и британским десантом, переброшенным в город по просьбе местного правительства. Нури срочно запросил подкрепление, и Энвер направил ему на помощь еще два полка регулярной армии. Наконец, 15 сентября город был взят — но не для того, чтобы присоединить Баку к Османской империи, а чтобы превратить вновь созданную Азербайджанскую Республику в ее надежного союзника на Кавказе.
Таким образом, Энвер решил сложнейшую задачу: он вернул империи утраченные территории на Кавказе, и в то же время новые буферные государства надежно защитили ее земли в Восточной Анатолии от России. Если бы османы победили в Первой мировой войне, он был бы признан величайшим и дальновиднейшим из государственных мужей, обеспечившим защиту восточных рубежей своей страны. Но этого не случилось. Через несколько дней после вступления Кавказской исламской армии в Баку войска Алленби прорвали османский фронт в Палестине. Из-за того, что Энвер вопреки всем рекомендациям ослабил османские позиции на критически важных фронтах в Месопотамии и Палестине, его Кавказская кампания была признана опрометчивой инициативой, которая способствовала не столько сохранению, сколько падению Османской империи
[554].
