Пленение сбитого британского летчика не позволило Таунсенду узнать, что его войска значительно уступают в численности силам противника, которые на тот момент насчитывали более 20 000 человек. Кроме того, оно подняло боевой дух османских солдат. «Это небольшое событие было воспринято как счастливое предзнаменование, означавшее, что отныне удача оставила противника и будет на нашей стороне», — написал один турецкий офицер. Так и случилось.
Ранним утром 22 ноября британцы начали наступление на османские позиции. Четыре колонны войск уверенно продвигались вперед, рассчитывая на элемент внезапности. Однако внезапно защитники открыли по ним шквальный огонь из пулеметов и артиллерии. «Мы попали почти под прямой артиллерийский обстрел, — записал капитан Лики в своем дневнике и перечислил имена своих товарищей, убитых в ходе первой атаки. — Огонь не прекращался до четырех часов пополудни. Бой был ожесточенным».
После нескольких штыковых и рукопашных атак британцам удалось вытеснить османов из передовых траншей. Однако не успели они закрепиться на новых позициях, как османы начали мощную контратаку, задействовав несколько подразделений из закаленной в боях 51-й дивизии. Бой продолжался до глубокой ночи; потери с обеих сторон стремительно росли. «Это был страшный день, — написал Лики. — Мертвые и раненые лежали повсюду, и у нас не было возможности вынести их с поля боя». К концу первого дня сражения британцы потеряли 40 процентов личного состава, османы — почти 50 процентов, что повергло командиров по обе стороны линии фронта в состояние глубокой подавленности
[371].
Боевые действия продолжились уже на следующий день 23 ноября; раненых с обеих сторон становилось все больше. «Весь день не прекращался поток раненых, — записал капитан Лики, — сотни из них не получали никакой помощи. Не хватало ни носилок, ни морфия, ни опиума, ни других средств». Однако рукопашные схватки продолжались до глубокой ночи. «Около 10 часов вечера, — написал Лики, — они вновь атаковали позиции Дорсетского полка. Раненым пришлось особенно туго, поскольку они по-прежнему лежали на открытой местности за пределами траншей. Наши пушки находились очень близко и стреляли почти в упор. Мы слышали, как турецкие офицеры гонят своих солдат в атаку. Это была дьявольская ночь».
В течение трех дней османская армия сдерживала напор британо-индийских сил. Тем удалось взять первую линию обороны, но не хватало солдат, чтобы сокрушить защитников на второй линии. В отличие от османов, которые могли эвакуировать своих раненых в близлежащий Багдад, для британцев огромное количество раненых становилось все более серьезной проблемой. Британское командование не ожидало таких тяжелых потерь и не предприняло необходимых мер для оказания помощи тысячам пострадавших солдат. По свидетельству капитана Лики, «людей с раздробленными ногами и вообще без ног переносили на шинелях. Поскольку не было никаких лекарств, они испытывали неописуемые страдания». Непрерывные бои, доносившиеся со всех сторон стоны раненых и слухи о турецком подкреплении лишали армию Таунсенда остатков боевого духа.
Турецкая пехота в Месопотамии начинает контратаку
Османы задействовали для обороны Багдада опытные подразделения, и мощь их контратак стала неожиданностью для британцев. В решающей битве за Салман-Пак в ноябре 1915 года обе стороны потеряли от 40 до 50 процентов личного состава.
К 25 ноября Таунсенд и его командиры были вынуждены признать, что их войска не в состоянии продолжать наступление. Индийская армия была в численном меньшинстве и предельно изнурена боями. Поскольку в наступлении были задействованы все войска, у британцев не оставалось свежих резервов. Первое подкрепление должно было прибыть в Месопотамию не раньше января. Британцам нужно было срочно эвакуировать раненых, а также сохранить как можно больше боеспособных солдат, чтобы защитить ранее оккупированную территорию от Басры до Эль-Кута. Таунсенд распорядился погрузить тысячи раненых на все имевшиеся в его распоряжении пароходы и лодки и отправить их вниз по реке, и отдал приказ об отступлении. Для бойцов, обессиленных после трех дней напряженных боев, это отступление под интенсивным огнем противника превратилось в настоящий кошмар.
Отход британцев от Салман-Пака ознаменовал собой поворотный момент в Месопотамской кампании. Османы спешно перешли в наступление — как на поле боя, так и в пропагандистской войне.
Отношения между турками и иракцами достигли низшей точки в сентябре — октябре 1915 года, во время победоносного продвижения британцев вверх по Тигру. Жители Багдада открыто смеялись над султаном Мехмедом Решадом и его вооруженными силами, повторяя шутливый стишок:
Сын совы Решад
, твоя армия разбита!
Непутевый Решад, твоя армия бежит!
[372]
Поскольку в городах на среднем Евфрате вспыхивали все новые мятежи против османской власти, а жители Багдада становились все более дерзкими в своем неповиновении, османы решили активизировать джихадистскую пропаганду, на этот раз нацелив ее на недовольное шиитское население Ирака. Младотурецкое правительство решило сыграть на религиозном энтузиазме, используя «священное знамя имама Али», чтобы обеспечить себе поддержку среди шиитов Ирака
[373].
Али ибн Абу Талиб, двоюродный брат и зять пророка Мухаммеда, был ближайшим его сподвижником и четвертым «праведным» халифом. С первого века существования ислама мусульмане-шииты почитали халифа Али и его потомков как единственных законных наследников Пророка и руководителей мусульманской общины (само название «шииты» происходит от арабского названия последователей Али — «Шиат Али» или «партия Али»). Из-за этих религиозных разногласий шииты не рассматривали османского султана-суннита как своего халифа, то есть духовного лидера мирового мусульманского сообщества.
Турки надеялись мобилизовать иракскую шиитскую общину на борьбу с «неверными» британскими захватчиками, апеллируя к их почитанию халифа Али. С этой целью они занялись откровенным надувательством, представляя «знамя халифа [или, в шиитской терминологии, имама] Али» как святыню, наделенную особой силой. Правительственные агенты в шиитских городах Ирака описывали знамя как своего рода секретное оружие, приносившие мусульманским полководцам победу над неверными во всех сражениях, которые велись под этим знаменем.
