— Ну ты и гад, — сказал он с гневом. — Почему
не предупредил, что мне самому не позволят и пальцем до себя дотронуться?
— А что, — удивился Олег, — плохо отмыли?
— Три женщины, — сказал Томас обвиняюще. — У
тебя есть совесть?
— Есть, — ответил Олег, — могу занять.
Сколько надо?
— Свинья!
— От кабана слышу, — отпарировал Олег. —
Хорошо отскоблили, я же вижу, чего жалуешься?
Томас сказал яростно:
— Представляю, какие видения меня посетят ночью!
Олег спросил с интересом:
— А ты в самом деле воздержался?
— Представь себе, — отрезал Томас с усталой
гордостью, но Олег уловил в голосе рыцаря сильнейшее сожаление. — Я был
стоек, аки... адамант. Да какой там адамант, все адаманты рассыпались бы, если
бы их так чесали, гладили и терли! Это что, в самом деле гостиница?.. Это
просто я даже не знаю, что... И тебя здесь знают? Как знатного торговца?
Олег вяло отмахнулся.
— Да вообще-то этот дом принадлежит мне, но даже
управитель не знает... Как и еще кое-что в городе. Было больше, но ты же
знаешь, эти постоянные войны, то да се... Словом, я послал сказать, что завтра
мы должны быть представлены королю.
Голова Томаса шла кругом, он воскликнул:
— И гостиница твоя?.. И эти женщины... И... а как
попадем в королевский дворец?
Олег отмахнулся с небрежностью знатного сеньора.
— Оставь мелочи слугам. Думай лучше, что скажешь. Там
уже ты будешь знатным рыцарем. Не скрывай, что тебя избрали было королем, но
потом передумали. Все равно это со временем сюда докатится, а так ты сразу
преподнесешь свою лживую версию. Попробуем ее закрепить.
Томас спросил с подозрением:
— Это какую же?
— Ну, что знатные сеньоры на воинском совете выдвинули
тебя в короли, но ты вместо того, чтобы сразу сесть на трон, сперва по долгу
рыцарства отлучился спасать свою женщину. А когда вернулся, рыцари сказали, что
им нужен не рыцарь на троне, а король-хозяйственник.
— И где же лживость? — спросил Томас настороженно.
— Да кто поверит? — спросил Олег трезво. —
Слишком красиво. Кто ж откажется сразу плюхнуться на трон и покрепче угнездить
там зад? А женщины... не одна, так другая, все одинаковые. Так что изложи
сперва эту лживую версию, этого достаточно.
— А ты? — поинтересовался Томас. — Будешь
моим слугой?
— Мечтай, мечтай, — ответил Олег
безмятежно. — Я буду... гм... кем же на этот раз... да что придумывать,
торговым человеком быть совсем неплохо. Это человек грядущего завтра.
Глава 17
Король Гаконд сидел на троне прямо и надменно, откинувшись
на спинку и положив руки на широкие подлокотники. Пальцы у него, как сразу
заметил Томас, привыкшие держать оружие, будь это рукоять меча или топора,
древко пики или копья. Крупный, золотая корона на седых волосах, пурпурная
мантия ниспадает с плеч, открытое лицо и ясный взгляд. Глаза усталые, под ними
мешки в три яруса, а сверху нависают снежно-белые кустистые брови, взгляд
пытливый, лицо человека, который всегда живо принимает все, что происходит
вокруг. За спиной Гаконда по обе стороны высокой спинки духовник и грузный
человек в мантии с золотой цепью на шее. Трон, как водится, на возвышении, к
нему ведут три ступеньки, покрытые красной дорожкой, что идет через весь зал к
дверям. Придворные и гости почтительно внимают под стенами. Освободив середину
зала для приема послов, знатных гостей.
Томас в великолепных доспехах и в новеньком плаще с эмблемой
креста на спине стоял среди гостей, Олег протолкался к нему и встал рядом. Лицо
довольное, словно ухитрился зажать в тесном коридоре сочную служанку и задрать
ей подол.
— Как тебе здесь? — шепнул он.
— Не хвались, — ответил Томас угрюмо. — Зато здесь
больше знатных рыцарей. И вообще здесь епископ, здесь присутствие Святого Духа,
а у тебя там один вертеп.
— Зато какой, — ответил Олег и подмигнул.
Томас с надменностью отвернулся. Церемониймейстер представил
королю прибывших в его владения герцога Колонелиуса и его брата Ундина, те
церемонно раскланивались, король говорил дежурные любезности, Томас гадал,
когда же представят его и как начинать разговор, что он готов поступить на
службу королю, если ему выделят какое-нибудь захудалое поместье, дохода с
которого будет хватать на содержание его боевого коня и найма хотя бы десятка
воинов для охраны владений от разбойников.
Расталкивая толпу, к трону ломился человек в запыленной
одежде королевского посыльного. Затихли веселые голоса, фанфары испустили пару
фальшивых нот и умолкли. Король прервал себя на полуслове, в наступившей тишине
Томас услышал, как человек с золотой цепью сказал тревожно:
— Ох, не люблю это... Только-только начинаем радоваться
жизни...
— Не каркай, — оборвал король.
Ближе к трону перед посланцем начали расступаться, он почти
подбежал, рухнул на одно колено и торопливо вытащил из-за пазухи свернутый в
трубочку свиток.
— От кого? — бросил король.
— Барон Рэд Лайк прислал весть, — ответил посланец
почтительно.
Человек с золотой цепью взял из руки короля свиток,
всмотрелся в сургучные печати, сам в свою очередь поднял над плечом раскрытую
ладонь, сзади аккуратно вложили в требовательно растопыренные пальцы маленькие
серебряные ножнички. Человек с золотой цепью срезал печать, подал королю. Тот
развернул, несколько мгновений всматривался в текст, Олег сразу понял, что
неграмотный, тем же величественным жестом снова передал обратно.
— Читайте, сэр Ольстер.
— Благодарю за честь, ваше величество!
Олег видел, как бледнеет лицо сэра Ольстера, брови сперва
приподнялись, затем сшиблись на переносице. Глаза все быстрее дергаются в
глубоких пещерах, затем взгляд скакнул по прочитанному, из груди вырвался
тяжелый вздох.
— Ну? — спросил король.
— Послание от барона, — ответил сэр Ольстер, хотя
об этом сказал еще посланец. Видно было, что говорить ему очень трудно. —
Очень срочное!
— Читай, — велел король.
— «Ваше величество, — начал читать. Ольстер,
запинаясь на длинных словах, — осмелюсь снова напомнить про Адово Урочище.
Три дня тому оттуда донесся дикий вой, затем затряслась земля. Из адовых бездн
выплеснулся столб горящей крови, что явно достиг небес. Аббат Васнеций пошел
туда со всем клиром, стремясь облегчить участь мучеников, ибо это их кровь
давят с такой силой... Но небеса не приняли кровь, обрушилась обратно и смыла в
адское ущелье преподобного Васнеция с тремя монахами. Спаслись двое, но они в
полубезумном состоянии, весь день трясутся и лежат в часовне, распростершись на
каменных плитах, не могут рассказать, что увидели, заглянув за край... Но в
окрестных селах начался падеж скота, а из лесов начали выходить волки
невиданных размеров. Они врываются в дома среди бела дня, хватают людей и рвут
на части. Сейчас волчьи стаи окружили мой замок. Ваше величество, я со своим
малым войском ничего не в силах сделать. Если не прибудет помощь, я с дружиной
прорвусь через их кольцо и, оставив замок, перевезу всю семью к графу Фардию,
своему родственнику, что в королевстве Нортумбия».
