Рамси Лютый только рукой махнул, отвернулся. Длинный сухой нос его стал словно еще длиннее и еще суше.
– Обманули его компаньоны, лишили всего, хорошо, что живым остался. И разлетелась по свету его семья, кто куда… А Тони Бельмо? В шутах ходил при одном графском дворе. Пока у графской дочки пузо округляться не стало! Тони-то в этом деле совсем ни при чем был, а графская дочка на него указала. Чтоб настоящего милого дружка от петли сберечь. Еле-еле успел Тони ноги нарезать… Каждый из нас сорвался со своей Сияющей тропы! – убежденно закончил Стю. – Не зря же нас всех вместе судьба слепила, изгоев. И бродим теперь в пустоте, хватая, что под руку подвернется! Нет у нас больше наших солнц. И не будет никогда! А ты говоришь!..
Он замолчал, тяжело дыша.
– Любому из людей Неизъяснимый приготовил его предназначение, – проговорил Эдгард с той же убежденностью. – Надобно верить в это и внимательнее смотреть по сторонам – где зажжется для вас новое солнце. Истинное. Все мы не зря оказались в этом мире. Конечно, не зря. Безусловно, не зря. Сомневаться в этом – значит отрицать самого себя. Значит – признавать себя бессмысленным и бездушным животным. А вовсе не человеком. Разве вы не хотите быть людьми?
– Тьфу! – сплюнул еще раз Одноглазый.
Остальные разбойники смолчали. Впрочем, у большинства из них было такое выражение лица, будто они хотели ответить Эдгарду. И, кажется, утвердительно… По крайней мере, Мартин Ухорез вдруг тихо проговорил, глядя куда-то в затянутую неизбывным туманом пустоту Мертвого Омута:
– Я хочу…
– Если ты хочешь, значит – будешь, – твердо сказал Эдгард. – Это я обещаю тебе.
– Берег! – вдруг выкрикнул Рамси, подскакивая на месте. – Смотрите, вон там! Прямо по курсу!
Здесь, на вершине башни, ночное небо было таким близким, что, казалось, до него можно достать рукой – вот так просто привстать на цыпочки и потрогать пальцами бархатистую синеватую темь. И звезды отсюда выглядели совсем не так, как с земли: сияли редко разбросанные небывало крупные звезды, налитые глубоким желтым светом, как небесные яблоки, а между ними мерцали золотым песком мириады мелких далеких звездочек.
Мастер Аксель сбросил с плеч плащ, тут же передернул плечами от ночного холода. И широко взмахнул руками – можно было подумать, чтобы согреться, но сразу же его движения стали сложнее. Он сплел в воздухе невидимый рисунок, и тут же над его головой возник прозрачный пологий купол. Еще один взмах руками – и на куполе неторопливо проступила диковинная сеть серебряных прожилок; отражения бесчисленных звезд ладно легли на эту сеть, и купол стал похож на схему звездного неба, невероятно замысловатую, но очень красивую.
Мастер Аксель, задрав голову, походил взад-вперед, придирчиво рассматривая свое произведение. Затем хмыкнул, кивнув сам себе, – видимо, остался доволен.
Он щелкнул пальцами, и под куполом из ниоткуда появился столик, на котором располагалась объемная карта герцогства Арвендейл – удивительно подробная, с миниатюрными объемными замками, поселками, лесами, реками, горами… Отпив из пузырька глоток маны, Аксель проделал еще один сложный пасс.
И купол-схема вдруг засветился. И, качнувшись, стал медленно вращаться… Рисунок прожилок на куполе при этом менялся, но гармоничности своей не терял – звездные отражения скользили точно по прожилкам, как нанизанные на серебряные нитки бусинки.
Свет прозрачного купола легкими струями полился вниз, на карту. Это было похоже на призрачный бесшумный дождь… И под этим дождем на карте закружились-зазмеились проворные туманные полосы: ослепительно-снежные, бело-молочные, рыхло-серые, темные и совсем непроглядно-черные – над шпилями и стенами крохотных замков, над зелеными лесными верхушками, выпуклыми голубыми венами рек, суровыми грядами гор…
Аксель, глубоко задумавшись, углубился в изучение развернувшейся перед ним картины.
Щупальца грозной мглы тянулись со стороны Тухлой Топи, наползали на Драконью гряду…
Ну, в этом-то не было ничего нового. Это Аксель видел уже много раз раньше.
Серые туманные кольца извивались над Золотым Рогом…
Как и вчера, как и неделю тому назад, как и месяц тому назад. Разве что только день от дня эти кольца становились все темнее.
Сегодня – заметил мастер Аксель – среди серых полос над Золотым Рогом замелькали несколько полосок откровенно черных.
Это уже было совсем нехорошо.
Что-то скверное вот-вот произойдет в Золотом Роге, в сердце Арвендейла. Что-то дурное вот-вот случится там…
Аксель поднял взгляд на вращающийся под светом небесных звезд купол-схему. Прищурился, высматривая что-то, что, пожалуй, во всем свете мог разглядеть только он. Ну, может быть, еще пара-тройка старейших магов Университета…
– Через два дня… – обеспокоенно забормотал мастер Аксель. – Или через один. Или уже завтра… Нет-нет-нет! Так не пойдет… Мне нужно время! Арвендейлу нужно время! Дом Соньи все еще не найден, и моих знаний о магии Тьмы недостаточно, чтобы ей противостоять! Сестры-помощницы, даруйте мне свою силу отвести беду!
Тщательно выговаривая каждый слог каждого слова, он прочитал длинную и сложную формулу на Древнем языке. Затем, не сводя глаз с купола, воздел руки и принялся перебирать пальцами светящиеся струи призрачного дождя, беззвучно лившиеся сквозь купол, – сначала медленно и осторожно, а потом все быстрее и быстрее, будто играл на каком-то музыкальном инструменте. И струи-струны вдруг запели под его пальцами.
А туманные полосы над Арвендейлом, подчиняясь этой музыке, запетляли, заизвивались быстрее и причудливее. И не понять уже стало – какие из них светлее, какие темнее. Клокочущая буря, пульсирующая то угольно-черным, то снежно-белым, накрыла карту.
И буря та продолжалась недолго. Мастер Аксель резко оборвал свою игру, шумно выдохнул, встряхнул утомленными руками. И в наступившей тишине с хрустом размял шею.
Серая масса тумана, теряя однородность, снова расползалась отдельными полосами.
Аксель медлил опускать голову к карте, он устало улыбался, явно предвкушая увидеть на ней какие-то положительные изменения.
А когда все-таки опустил, то вздрогнул и изменился в лице.
Над Золотым Рогом не стало светлее.
И если б только это!..
Над графством Утренней Звезды, где еще пару минут тому назад было умиротворяюще бело, теперь расплывалось отвратительно шевелящееся густо-серое пятно.
– Что за?.. – выдохнул Аксель и тут же осекся. Прищурился.
Тонкая, словно черный волосок, извилистая полоска тянулась от Золотого Рога к Утренней Звезде. Это могло означать только одно: то, что вскоре случится в сердце Арвендейла, отзовется в графстве большой бедой.
Он быстро вскинул голову к куполу, пошевелил губами.
– Когда же? Когда?..
– Очень скоро, – ответили ему переплетения серебряных жилок, по которым скользили бусины звезд. – Завтра… Послезавтра…
