Но, к ее удивлению, детям удалось наскрести какой-то мелочи, которой хватило бы на игру. Джуди сдержала обещание и отпустила их. Вначале Рэчел хотела пойти на старых костылях. «Нельзя!» – крикнула Кэти, и Рэчел положила костыли на место. Девочки с хохотом побежали по лужайке к улице. Миссис Зейц наблюдала за ними в окно. «Какие они довольные», – подумала она. Подружки только что отвергли ее предложение пойти с ними; впрочем, провожать девочек ей было лень.
Кэти была у Роуз Эллис поздним, четвертым ребенком и первой дочкой. Мать девочки развелась с ее отцом и вышла замуж за Чарльза Тейера, инженера-механика на пенсии, делавшего игрушечные кроватки и саночки, которые расписывала Роуз Эллис. Игрушки продавали в деревенских магазинчиках народных промыслов, разбросанных в сельской местности по всему Вермонту. Кэти была неспособной ученицей. И хотя имела средний коэффициент интеллектуальности, в эмоциональном отношении она сильно отставала от своих ровесников. Девочку было легко напугать; кроме того, в течение девятнадцати месяцев, предшествовавших ее смерти, Кэти подвергалась преследованиям взрослого соседа, а родной отец угрожал ее похитить. Кэти приходила в такой ужас от незнакомых мужчин, что мать даже просила перевести дочку в класс, где преподавали одни женщины. Но ни Кэти, ни Роуз Эллис и никто другой не знали, что в последние шесть месяцев их с подружкой тайно выслеживал некий Гэри Шефер, член местной кристадельфийской секты
[9].
Кэти и Рэчел пришли в пиццерию, но там было слишком много народу, и к автоматам стояла очередь. Девочки решили вернуться к Рэчел по дороге Сто два. Было половина пятого.
В воскресенье после обеда Гэри Шефер ехал на своем новеньком голубом «понтиаке» по шоссе Сто шесть к северу от Спрингфилда. Слушая музыку, он радовался первому теплому весеннему дню. Проезжая мимо двух подружек, шагавших по обочине дороги, ему показалось, что одна из них была его падчерицей, дочкой бывшей жены.
«Я на самом деле не обращал внимания, куда еду и что делаю, поскольку задумался. Я просто ехал и слушал хорошую музыку, – вспоминал он, – когда в зеркало заднего вида заметил, как мне показалось, Джоди. Ну, я развернул машину к Спрингфилду и снова проехал мимо девочек. Они шли к Педден-Эейкез-роуд. Я поехал в ту же сторону, развернулся и остановился, поджидая девочку, которую принял за Джоди. Она подошла прямо к моей машине.
Тогда я не посмотрел на ее подружку. Совсем даже не взглянул. То есть я хочу сказать, я не думал, что она там есть, хотя и знал, что это так. Я сидел в машине, и мы разговаривали через открытое окно. Не помню, о чем мы говорили. Я знаю, что говорил, с их слов. Вроде речь шла о погоде или что-то в этом роде. Я даже не помню, что вообще что-то говорил. Помню, что открыл машину и сказал Джоди, чтобы та полезала внутрь, иначе ей плохо придется».
Джуди Зейц потеряла счет времени. Она приготовила девочкам обед к пяти часам. Рэчел пришла с Линдой Нойес – соседкой Зейцев, жившей на холме. Рэчел была красной и заплаканной. Она все повторяла: «Кэти похитили. Ее похитил мужчина в голубом “понтиаке”. Вернон Зейц прыгнул в машину и помчался на поиски Кэти и «понтиака». Его жена позвонила Роуз Эллис Тейер. Муж Линды уже вызвал полицию. «Я сказала Роуз, что заеду к ней за фотографиями Кэти». Когда Джуди Зейц приехала, Роуз Эллис была уже у телефона. Она звонила своему сыну Эду, но его не оказалось дома. Тогда она позвонила бывшему мужу, Чарли Тейеру, но он был на собрании в Каттингсвилле. Она и там оставила сообщение. На часах было полшестого. Женщины отправились в полицию, где начался длинный допрос, который, как им показалось, растянулся на несколько часов. Ладила ли Кэти со своим отчимом? Как складывалась семейная жизнь Роуз Эллис? А где родной отец девочки? Случалось ли, чтобы она куда-то потихоньку убегала ночью? Встречалась ли со взрослыми мужчинами? Была ли сексуально активна?
Роуз Эллис отвечала на вопросы. Она представляла, как дочка в ужасе ждет и молится о спасении. «Я до сих пор вижу кошмары: моя Кэти кричит, зовет меня на помощь».
Рэчел Зейц просмотрела полицейскую картотеку и описала портрет преступника для составления фоторобота. Она сказала: «У того человека голубой “понтиак”, как у моей мамы. На нем была красная куртка с карманами “кенгуру” и красным номером 1983 внизу на рукаве, оранжевые солнечные очки с овальными стеклами». Он проехал мимо них два раза, а потом остановился на повороте, так что его машина не просматривалась с дороги и из дома Нойесов, до которого было всего ярдов сто. Сначала он спрашивал, как куда-то проехать. Потом вышел из машины, оставив дверцу открытой, сунул руку в карман куртки и сказал: «А что, если я скажу: если вы не сядете в машину, я вас пристрелю?» Кэти заплакала. Мужчина говорил монотонно, не отрывая взгляда от Кэти, словно хотел ее загипнотизировать. Рэчел побежала к холму, а когда оглянулась, увидела, что подружка уже сидит на переднем сиденье. Девочка добавила еще кое-что о куртке мужчины. Ее одноклассник Джоул Де Лоренцо неделю назад приходил в школу в такой же.
«Наверное, со слов другой девочки вы думаете, что я будто бы говорил, что убью их, если они не сядут в машину, а я не помню, чтобы это говорил. Но и не утверждаю, что не говорил, – заявил Гэри Шефер год спустя в полиции. – Я просто уехал. Я не рванул с места так, что покрышки заскрипели. Хотя возможно и такое, не помню. Но думаю, что нет. Я вернулся на дорогу и поехал на север, на Гэссет-роуд, свернул на Сто третье шоссе и поехал по направлению к Рутленду. Мы разговаривали с ней, словно она моя дочь. Девочка, наверное, очень испугалась и потому забралась в машину. Видимо, так и было, поскольку она могла так среагировать. Не знаю в точности, как она реагировала. Я бы среагировал именно таким образом, если бы был двенадцатилетней девчонкой, или сколько там ей было лет».
Гэри Шефер спросил Кэти про школу, про подружек, поинтересовался, как она провела день. Они останавливались купить гамбургеры, потом на бензоколонке, где она ходила в туалет, и, наконец, в уединенном месте, которое Шефер любил посещать в детстве. «Я там обычно ловил машину, чтобы бесплатно прокатиться, но не помню, чтобы в тот раз там останавливался. Поблизости стоял мусорный бак, здесь и состоялась наша сексуальная встреча. Это было то же, что я делал с другими девочками, ничего нового не произошло. Это был оральный секс, а потом я потерся у нее между ногами. Не было никакой интимной близости или чего-то подобного. Это никогда не была Кэти. Я хочу сказать, это была не Кэти. Я никогда не видел в ней Кэти, не слышал в ней Кэти и не говорил с ней, как с Кэти, ничего такого. То есть теперь-то я знаю, а тогда – не знал. Это была Джоди, и это была такая же сексуальная встреча, какая бывала у нас с ней всегда».
Рэчел Зейц рассердилась, когда полиция намекнула, что Кэти решила убежать из дома с мужчиной в красной куртке. Роуз Эллис была вне себя. Она все повторяла: Кэти – маленькая девочка, она еще играет в куклы, она наивна и всегда старается помочь, она верит в закон, верит полиции и ждет, что родители спасут ее. Роуз Эллис сказала шефу полиции Питеру Хердту, что она и ее друзья хотят немедленно начать поиски. Муж Роуз Эллис – пилот, и у него есть приятели, имеющие самолеты. «Пожалуйста, проведите авиапоиск, пока не стемнело».
