Танский поэт Бо Цзюйи, в 819 г. занявший в Сычуани чиновничью должность, в стихотворении "У горного ручья готовлю чай. Мои чувства" писал:
У ручья зачерпнул
быстробьющей, журчащей воды.
Как вскипает, гляжу —
бирюзово-зеленая пыль.
Только, жаль, не могу
чашку вкусного чаю налить
И послать далеко —
человеку, влюбленному в чай.
(Пер. Л. Эйдлина)
Известно, что чрезмерное количество солнечного света, как и избыток влаги в почве, отрицательно влияют на качество чайного листа. Вот почему характерные для Сычуани высокая температура, повышенная относительная влажность воздуха и особенно частые туманы, защищающие растения от прямого облучения солнцем, весьма благоприятно сказываются на свойствах местного чая. "Листья его, — отмечает Е.А. Афанасьевский, — остаются нежными, а куст усиленно "гонит" молодые побеги. В тех местах провинции, где туманы бывают реже, чайные кусты некоторое время до сбора затеняются циновками".
По мнению автора книги "Сычуань. Экономико-географический очерк", в провинции, как, вероятно, нигде больше в Китае, вырабатывается огромное количество сортов и разновидностей чая — от ароматного зеленого до грубого кирпичного. Вызвано это прежде всего тем, что ее чаеводство на протяжении веков было вынуждено приспосабливаться к сильно различающимся требованиям кочевников Тибетского (Цинхай-Тибетского) нагорья и населения собственно Сычуани, а также к различным вкусовым пристрастиям национальных меньшинств Гуйчжоуского плато и жителей соседних северных провинций.
Важнейшие районы возделывания чая находятся в предгорьях западной окраины Сычуаньской котловины. Район, расположенный вдоль реки Миньцзян от города Вэньчуань на севере до города Ибинь на юге, производит половину всего чая провинции. В среднем течении реки чайные посадки распространены на высоких и обрывистых площадках. Здешний чай по качеству считается лучшим в Сычуани. Более грубый чай производят на западе и северо-западе.
Говорят, что современные названия по меньшей мере двум сычуньским зеленым чаям — "Циншань люйшуй" ("Зеленые горы, чистые воды") и "Чжуецин" ("Зелень листьев бамбука") — дали известные политические и государственные деятели КНР. После осмотра вышеупомянутого гидроузла Дуцзян’янь председатель Мао Цзэдун поднялся в горы Цинчэн-шань, где заглянул в даосский храм. Пожилой монах угостил его местным чаем "Кудин". Следует заметить, что этот оставляющий сладковатое послевкусие довольно горький чай выращивают сейчас во многих районах Южного и Юго-Западного Китая. На острове Хайнань и в Гуанси собирают крупный лист, в Сычуани, Юньнани и Гуйчжоу — более мелкий (в пекинских чайных магазинах последний стоит дороже).
Мао Цзэдун по достоинству оценил его вкус и аромат, цвет настоя, а затем спросил: "Что это за чай?" Даос почтительно сказал: "Было бы очень хорошо, если бы председатель Мао дал ему название". Вспомнив об ирригационной системе, которая произвела на него сильное впечатление, Мао Цзэдун предложил: "Давайте назовем его "Зеленые горы, чистые воды". Под горами, возможно, он имел в виду Цинчэншань, а воды у него ассоциировались с рекой Миньцзян. С тех пор чай "Кудин", выращиваемый под Чэнду, известен в Китае и как "Циншань люйшуй".
Весной 1964 г. в расположенный к югу от Чэнду горный массив Эмэйшань, история которого тесно связана с распространением буддизма в Китае, прибыла правительственная делегация во главе с заместителем премьера Госсовета КНР Чэнь И (уроженец Сычуани). Во время кратковременного отдыха настоятель монастыря преподнес маршалу чашку старинного эмэйшаньского чая "Юньу" ("Облака и туманы"). Его приятный вкус и аромат свежести понравились Чэнь И. Он поинтересовался, как называется чай. В ответ монах попросил уважаемого гостя дать ему имя. Маршал внимательно посмотрел на раскрывшиеся чайные листочки и обратил внимание на то, что по своему цвету и внешнему виду они напоминают листья молодого бамбука. Так родилось новое название чая.
Глава X. КИТАЙСКИЙ ЧАЙ В РОССИИ
В Московском государстве с чаем познакомились только в 1638 г. Посольство, отправленное к монгольскому Алтын-хану на озеро Упса (Убса), "угощалось там чаем". При отъезде оно получило подарки в обмен на дары московского царя, в том числе четыре пуда чая. Его привезли в столицу, "где он был испробован и найден по своим данным очень приятным напитком" (Е.П. Силин). Василий Старков, доставивший чай, писал о нем: "…называют эту жидкость чай, но не знаю, листья ли это дерев или трава".
До середины XVII в. китайские товары в Россию поставляли купцы Центральной Азии. Их караваны, груженные в основном шелковыми и хлопчатобумажными тканями, приходили в сибирские города Томск, Тобольск, Тара, Сургут и др. В 1654 г. из Тобольска в Пекин отправилась торговая миссия во главе с боярским сыном Федором Байковым, которому выдали царскую грамоту, адресованную китайскому императору. Цель первого по существу официального посольства в Поднебесную сводилась к тому, чтобы завязать дипломатические сношения с далекой страной и выяснить возможности установления с ней торговых связей.
Для ведения торговых операций Байков получил в Москве 50 тысяч рублей. Ему дали также письменный наказ, включавший следующие пункты: точно установить путь в Китай; выяснить, делают ли китайцы сами шелковые ткани или к ним их привозят; кто из иностранцев приезжает в Китай и какие товары они там продают; постараться определить, какие товары в будущем привозить из России и на какую сумму и будет ли от этого прибыль; купить в Пекине разных товаров и привезти их в Россию как образцы. Несмотря на то что в силу ряда причин миссия не имела политического успеха, ее участники открыли караванный путь из Сибири в Китай и привезли много ценных сведений о соседнем государстве.
Китайцы (точнее маньчжуры) поднесли, кстати, Байкову чай "варен с маслом и молоком коровьим" и сказали при этом, "что-де прислан тот чай от царя". Он же "чаю не пил, а отговаривался от них: ныне-де по нашей христианской вере пост; и они ему почали говорить: когда-де ты прислан от своего великого государя к нашему царю и ты-де, пожалуй, хотя прими. И… Байков принял чашку с чаем, а приняв чашку, отдал назад; и они против того те царевы люди Федору Исаковичу ничего не молвили". Байков в то же время сообщал, что "чай родится на дереве".
В Москве напиток получил более или менее широкое распространение во второй половине XVII в. Так, в 1674 г. на столичном рынке он продавался по цене 30 копеек за фунт (около 410 г). Чай пили с сахаром и, по свидетельству историка Н.И. Костомарова, "приписывали ему целительную силу против желудочного расстройства, также считали прекрасным опохмелительным средством". Однако его поставки шли в основном не из Срединного государства. Большую часть привозили через Архангельск голландские и португальские купцы.
Чайная торговля напрямую с Китаем практически до второй половины XIX в. связана с историей российского города Кяхта (в настоящее время на границе с Монголией). Оплата закупленного там чая производилась переводами через Москву на Лондон и оттуда — в Гуанчжоу, Шанхай, Ханькоу. Любопытно, что Карл Маркс, тщательно отслеживавший ситуацию в мировой торговле, в конце 50-х гг. XIX в. упомянул Кяхту в работе "К критике политической экономии".
