– Шерри, мистер Василикос, или что-нибудь покрепче? – промурлыкала Паулин.
– Сухой шерри, пожалуйста, – ответил Макс.
Он вернулся в гостиную после обхода особняка. Решение было принято – дом должен принадлежать ему. Более того, он не выставит его на продажу. Странным образом он все более привыкал к этой мысли. Она по-настоящему захватила его. Сделав глоток вина, он медленно обвел глазами элегантное помещение.
В оформлении всех комнат, которые показала ему Хлоя, чувствовалась рука профессионального дизайнера – красиво, но не уютно. Только строгий мужской интерьер библиотеки остался нетронутым и указывал на то, каким был дом до переоформления: вдоль стен тянулись шкафы с книгами, на полу сохранились потертые цветастые ковры, стояли обтянутые кожей массивные кресла, придававшие просторному помещению старинное очарование, которого лишились другие комнаты. Скорее всего, покойный Эдвард Маунтфорд не позволил жене вторгаться в свои владения – Макс был благодарен ему за это.
Хозяйка обратилась к нему с каким-то вопросом, и Макс вынужден был отвлечься от размышлений, подумав о том, что вернет дому прежнюю обстановку, как только получит его в собственность. К счастью, бессмысленный разговор продолжался недолго: в гостиную через служебный вход тяжелой походкой вошла падчерица Паулин Маунтфорд.
– Ланч готов, – коротко объявила она, распахнув дверь в столовую.
Несмотря на полноту, она держалась достойно – прямая спина, прекрасная осанка. Максу она показалась сильной и статной, несмотря на явно лишний вес, – короткие рукава нескладной блузки открывали полные руки. Он нахмурился, озадаченный тем, что хозяйка и ее дочь наряжены с вычурной элегантностью, а Элен Маунтфорд, вероятно, дочь покойного владельца усадьбы от первого брака, одета так небрежно. Впрочем, бесформенные женщины часто склонны пренебрегать внешностью.
Идя вслед за Элен, Макс наблюдал за ней. Он с удивлением отметил, что у нее красивые лодыжки, однако тяжелый узел волос на голове изуродовал бы даже красавицу. Что, если изменить ей прическу?
Он занял указанное ему за столом место, продолжая поглядывать на Элен. Маленькие для ее лица очки делали челюсть слишком тяжелой, а глаза – невыразительными. Тем не менее цвет глаз ему понравился – светло-карие с янтарными искрами. Ресницы прятались под оправой очков, но сдвинутые в одну линию густые брови выглядели уродливо. Почему она не следит за собой? Нужно совсем немного усилий, чтобы выглядеть привлекательнее. Например, подобрать одежду, которая скрывает лишний вес. Лучше бы, конечно, делать зарядку и не есть так много! Макс заметил, что кроме него за еду с аппетитом принялась только Элен. Курица действительно была великолепна, но Паулин и ее дочь лениво ковыряли вилками в тарелке. Макс почувствовал раздражение. Неужели они не понимают, что излишняя худоба так же уродлива, как и полнота? Он снова перевел взгляд на Элен. Рукава блузки слишком туго облегали руки, но мышцы лица и шеи казались подтянутыми. Она заметила его взгляд и густо покраснела, что явно не украшало ее. Макс отвел глаза. Почему он думает, как улучшить внешность Элен Маунтфорд, ведь она ему совсем неинтересна?
– Как вы намерены поступить с обстановкой дома? – спросил он. – Заберете ли картины?
При звуке его голоса Элен издала звук, похожий на всхлип. Взглянув на нее, Макс увидел, что она побледнела и напряглась.
– Скорее всего, оставлю здесь, – ответила Паулин Маунтфорд, – ведь они так подходят к этому дому, не правда ли? Конечно, – многозначительно добавила она, – после того, как их оценит независимый эксперт.
Макс оглядел стены. Он ничего не имел против произведений искусства и аутентичной мебели, но от предметов современного дизайна придется избавиться. За спиной Хлои он заметил на обоях темное пятно от картины.
– Продано, – мрачно произнесла Элен и поджала губы.
Хлоя засмеялась:
– Это был ужасный натюрморт с тушей оленя. Мы с мамулей ненавидели его.
Макс вежливо кивнул, не сводя глаз с Элен: судя по всему, ее огорчила продажа картины с убитым оленем. Хозяйка дома отвлекла его внимание.
– Скажите нам, господин Василикос, куда вы отправитесь дальше? Ваш бизнес заставляет много путешествовать по миру, не так ли? – ласково улыбнулась Паулин, пригубив вина.
– На Карибы, – ответил Макс. – Планирую построить курорт на одном из малоосвоенных островов.
Бледно-голубые глаза Хлои загорелись.
– Обожаю Карибы! – воскликнула она с энтузиазмом. – Мы с мамулей провели прошлую зиму на Барбадосе. Остановились, конечно, в «Сансет-Бей». Он вне конкуренции, правда?
– Пожалуй, он действительно хорош в своем классе, – согласился Макс. Однако роскошный курортный комплекс не имел ничего общего с тем, что он собирался строить, как и выбранный им остров не походил на фешенебельный Барбадос.
– Расскажите о вашем проекте, – умоляла Хлоя. – Когда будет торжественное открытие? Мы с мамулей хотели бы оказаться в числе первых гостей.
Лицо Элен снова помрачнело. Макс не мог понять причину. Вдруг его молнией пронзило воспоминание: все, что он говорил, вызывало недовольство отчима, поэтому Макс предпочитал молчать в его присутствии. Он отогнал неприятную мысль, возвращаясь к разговору.
– Мой курорт будет сильно отличаться от «Сансет-Бей», – сказал он, – прежде всего заботой об экологии и максимальным использованием природных ресурсов: дождевой воды для душа, естественной вентиляции. – Он еле заметно усмехнулся.
– О господи, – с сожалением покачала головой Паулин. – Боюсь, мне это не подходит. Я плохо переношу жару.
– Условия действительно не каждому подойдут, – согласился Макс и повернулся к Элен: – Что вы думаете об этом? Вам бы понравилось жить в деревянном коттедже и готовить пищу на углях? – Неожиданно ему захотелось втянуть ее в беседу, узнать ее мнение, наверняка отличное от претензий изнеженной сводной сестры.
– Похоже на глампинг, – откликнулась Элен в характерной для нее резкой манере.
– Глампинг? – удивленно свел брови заинтригованный Макс.
– Гламурный кемпинг, как теперь говорят, – пояснила она. – Комфортный отдых для тех, кто хочет вернуться к природе, но не лишаться удобств цивилизации.
Макс задумчиво улыбнулся:
– Подходящее описание моего проекта, пожалуй.
Хлоя звонко рассмеялась.
– Я бы сказала, что гламур и кемпинг исключают друг друга. Хотя для Элен комфорт – понятие относительное. Она организует летние лагеря для школьников из Лондона. На самом базовом уровне, – сообщила она и демонстративно передернула плечами, не скрывая презрения.
– Походы и приключения, – пояснила Элен. – Детям очень нравится. Многие из них никогда не выезжали на природу.
– Элен увлечена «социальными программами», – заметила Паулин. – Думаю, это похвально.
– И очень грязно! – чирикнула Хлоя, стараясь поймать взгляд Макса и заслужить одобрение, но он смотрел на Элен. Ее участие в программах для детей из бедных семей стало неожиданностью, ведь сама она принадлежала к привилегированному сословию.
