Я рубил остатки изгороди до тех пор, пока не осталась одна каменная платформа. Лишь тогда цыплята, равнодушно поклёвывая землю, разбрелись по пляжу.
Жареная курятина была мягкой и вкусной, но от неё мне сделалось дурно.
– Так вот какой вкус у вины, – глотая, думал я.
После ужина я пошёл по освещённому лампами холму вниз, к друзьям, надеясь, что они остались друзьями. Что они подумали обо мне, увидев жуткое избиение? Было ли оно хотя бы вполовину таким ужасным, каким показалось мне?
– Я решил породить новые жизни – и я же решил их отобрать, – глядя на заходящее солнце, произнёс я. – Без крайней нужды. Я захотел – и решил.
В этот момент Му молча посмотрела на меня. Я понял её молчаливый вопрос:
– Ты научился? Ты понял?
– Да, – не глядя ей в глаза, ответил я. – Я научился тому, что даром не даётся ничего. Всё имеет цену – особенно, если платить приходится совести.
Удовлетворённая Му отвернулась.
– Но не считай, что я передумал, – предупредил я. – Я съем их всех. Единственное, что горше отбирания у них жизни – это растрачивание их жизней впустую. И если я не попаду в ситуацию, когда у меня не будет другого выхода, если я не буду вынужден убивать, чтобы выжить, – клянусь, я никогда не отберу жизнь, не угрожающую моей.
Му подошла чуть ближе ко мне, предлагая прощение, которого я, честное слово, не заслужил.
Глава 17
Важно не поражение, а восстановление после него
Мне хочется сказать вам, что я проснулся от кошмара и увидел его наяву. Такой оборот сильно нагнетает напряжение в рассказе. Но увы – как и в первый раз, я не помнил ровно ничего. А если бы помнил, вряд ли придал бы значение на фоне жутких впечатлений предыдущего дня. Ещё мучимый чувством вины, я вспоминал писк и кудахтанье. Истерзанный и сонный, я медленно спустился по лестнице и столкнулся нос к носу с крипером.
Он стоял посреди моей прихожей, прямо перед открытыми двойными дверями, и уже дрожал, шипя, как зажжённый фитиль.
Я мгновенно отскочил назад, прыгнул вбок, к туалету. Взрыв был оглушительный: от треска ломающихся балок и звона битого стекла заложило уши.
Целый и невредимый, я повернулся и увидел жуткое зрелище. Мой холл изуродовало, окна исчезли, стеклянный потолок – тоже. Вниз лилась расплавленная лава, покрывающая пол и блокирующая выход. Я захлопнул дверь в туалет, но она быстро занялась огнём. Я попал в ловушку голым и босым – всё снял, готовясь ко сну. Ни тебе инструментов, чтобы проломить стену, ни пары каменных блоков, чтобы заложить проём. Я посмотрел на вентиляционный люк – слишком высоко. Остался один выход – в канализацию.
Когда дверь исчезла и внутрь хлынул поток расплавленного камня, я открыл люк и прыгнул в свой унитаз. В мгновение ока поток подхватил меня и понёс по туннелю. Я шлёпнулся в море, выскочил на поверхность – и ахнул.
Мой дом пылал, брызги лавы подожгли древесину. Я своими глазами увидел, что такое цепная реакция – каждая загоревшаяся доска поджигала всё вокруг.
Есть ли способ сдержать огонь? Может, принести ведро воды? Но все мои вёдра и запасы железа остались в холле, либо в мастерской.
Что же делать? Что???
Пламя росло и ширилось, пожирая мой прекрасный дом, напоминающий призрачное алчное чудовище. Будто несъедобные останки, оно оставляло застывшие в пространстве несгораемые объекты: окна, сундуки, печки, окружённые блоками текущей лавы.
Гора превратилась в вулкан. Пылающая жижа стекла на восточный склон и уничтожила мой драгоценный огород. А на западном склоне…
– Бе-е-е!
ЖИВОТНЫЕ!
Моё сердце бешено застучало. Я лихорадочно поплыл к другому берегу острова, к лугу. Красная река лавы текла, сжигая всё на своём пути. Скоро она достигнет открытого пространства и леса. Деревья! Вся моя древесина! Но где же мои друзья?
А вот они, пасутся, как ни в чём не бывало.
– Бегите! Скорее! Спасайтесь! – закричал я.
Они спокойно щипали траву, не обращая внимания на угрозу.
– Разве вы не видите? – указывая на текущую смерть, заорал я. – Убирайтесь отсюда!
Они равнодушно посмотрели на меня, будто я снова просто изливал душу.
Нужно остановить лаву!
Построить стену? Но чем и как?
Копать – вот как!
В отчаянии я принялся драть землю голыми руками, пытаясь отделить канавой моих друзей от пылающей жижи. В мой пояс летели земляные блоки. Лава вползла на луг. Ещё два блока – и достигнет меня. Моё лицо палил жар, трещали волосы.
Лава пузырилась, булькала, словно смеялась. Мол – я уже здесь.
Успел!
Я выскочил из траншеи за полблока до магмы. Траншея заполнилась, магма остановилась. И я уже решил, что выиграл, спас всех. Но из лавы вылетела искра, приземлилась на мою кожу, я вздрогнул, отшатнулся – и столкнулся с Дождинкой.
– Эй, что ты делаешь? – промямлил я, а она спокойно прошла мимо.
– НЕТ! – заорал я и отпихнул её.
Ягнёнок будто не видел канавы и не понимал, что в нескольких шагах – огненная смерть.
– Назад! – отпихивая обезумевшее животное, заревел я. – Помогите мне спасти вашего ребёнка! – закричал я чёрно-белым родителям.
Что за дурная шутка? Оба спокойно поплелись в сторону магмы!
– Да что с вами не так?! – взвыл я и попробовал отпихнуть их.
Когда я двигал Облачко в сторону леса, раздался звук, от которого у меня застыла в жилах кровь.
– Му-у-у.
На другой стороне луга моя совесть, моя лучшая подруга в целом мире спокойно шла в огненную погибель.
– МУУ! – заорал я и понёсся, чтобы отогнать её. – Пожалуйста, ты должна понять! Разве ты не понимаешь? Ты умрёшь!
Она не захотела слушать и останавливаться.
– Пожалуйста, Му! – носясь между нею и овцами, причитал я. – Пожалуйста, умоляю, только послушай меня! Вы все, послушайте! Пожалуйста!!
В этом момент я услышал истошный писк, обернулся и увидел, как цыплёнок ступил в огненную траншею. Оранжево-красная вспышка, мелькнули перья, жареная тушка – и всё обратилось в дым.
– Посмотрите! – обливаясь слезами, завопил я. – Разве вы не видите?!
Они не видели. Что-то мешало – то ли в их мозгу, то ли в устройстве мира. Фатальное слепое пятно. Жестокая шутка.
– Остановись, Му! Ты, чёртов тупой гамбургер!
Мой кулак ударил её прямо в нос.
Она полыхнула красным, мыкнула и побежала к лесу.
– Простите! – избивая овец, кричал я. – Иначе нельзя!
Они отбежали на безопасное расстояние, в тень деревьев – и затем, к моему ужасу, медленно поплелись назад. Нельзя постоянно их бить. Ещё удар – и они могут погибнуть. Отпихивать всех сразу не получится. Рано или поздно кто-нибудь, а может, и все, зажарятся в лаве.
