С неожиданной силой Ларки врезал по двери ногой, слева от ручки. Она вылетела, как при взрыве, от удара задрожали ступеньки. Ларки прыгнул в полумрак, выхватив «глок» и держа чуть ниже ствола карманный фонарик.
Студия представляла собой помещение футов сто в ширину, повсюду высились алюминиевые стеллажи, заставленные коробками с школьными фотоальбомами и папками с фотографиями. Огромные, от пола до потолка окна, закрашенные белой краской, почти не пропускали свет. В студии как будто было солнечное затмение, все вокруг казалось призрачным, нереальным. Пахло смазкой, землей и уксусом.
– Смотрите, – сказал Дэвид, показывая на стоявший у окна диван. На подушках лежал сине-розовый рюкзак. На нем черным маркером выведена надпись: «Макнайт».
– Эрин! – крикнул Ларки. – Дин, это ФБР. Ты здесь? Не хочу, чтобы кто-то пострадал.
За черной дверью в углу студии послышался тихий шорох.
– Темная комната, – подсказал Дэвид.
Мы двинулись за Ларки. Он зажал фонарик во рту и свободной рукой толкнул вращающуюся дверь.
– Стойте здесь, – промычал он.
Затем снова пристроил фонарик под пистолетом и ринулся в темноту. Дверь мешала нам разглядеть, что происходит в комнате, но уксусный запах вдруг стал сильнее, а шорох громче.
– Дэвид! Сюда! Помоги мне! Быстрей!
Дэвид ворвался в комнату, я – за ним, стуча тростью по полу. Через какое-то время глаза приноровились к темноте. Дэвид, будучи моложе, действовал быстрее. Когда я смог разглядеть его, он уже был рядом с Ларки. Они стояли по обе стороны металлической тележки и быстро освобождали от пут маленькое тело, лежавшее на ней.
Эрин выглядела целой и невредимой. Физически, по крайней мере. Следов крови мы не заметили, как и признаков каких-либо повреждений, кроме пары безобразных синих следов на лодыжках – от бельевой веревки, которой ее туго связали. На ней были зеленые шорты и фиолетовая майка. Рыжие волосы свисали с тележки, похожие на струи крови.
Ларки усадил девочку и резким движением сдернул липкую ленту с ее рта.
Эрин закричала от боли и облегчения. Она схватила Ларки за шею и, всхлипывая, уткнулась ему в плечо.
– Тише, тише, – говорил он, гладя ее по волосам.
Мы принялись осматривать комнату. Стены были увешаны фотографиями рыжеволосых красавиц. Здесь были не только школьные фотографии, но и снимки, сделанные скрытой камерой с длиннофокусным объективом. Вот Элейн и Элизабет играют на детской горке. А вот Кэти забирается в лодку. Снято через окно: Эрин смотрит телевизор у себя в спальне. Другие незнакомые мне дети. Сотни снимков. Десятки девочек.
– Давайте убираться отсюда, пока он не вернулся, – сказал я. – В плохих романах убийца всегда возвращается в тот момент, когда герои выручают прекрасную даму.
Ларки засмеялся, но направился к двери. Дэвид стоял в нерешительности, со странным выражением лица.
– Что такое? – спросил я.
– Слишком все просто, – сказал он. – Не верю я этому.
– Плюньте.
Ларки отцепил от себя Эрин, усадил ее на заднее сиденье полицейского «крузера», укутал одеялом и присоединился к нам – мы уже вернулись в «кадиллак».
– Что происходит? – спросил Дэвид.
– У дома Галтов сидят в машине мои ребята, – ответил Ларки. – Только что они видели, как Дин зашел в дом. Это примерно в миле отсюда.
– Поехали, – сказал Дэвид.
Ларки покачал головой:
– Вы, парни, езжайте домой. Мы справимся. Девочку мы нашли. С вашей помощью, Дэвид. Теперь дайте нам взять Галта.
Дэвид вздохнул.
– Все, – сказал Ларки. – Езжайте домой, побудьте с вашим мальчиком. Утром мы разберемся с обвинением в убийстве. Приведите себя в порядок. О, и не говорите с прессой, ладно? По крайней мере, пока не говорите.
Дэвид качал головой, нахмурив брови.
– Езжайте-езжайте, – повторил Ларки. – Все. Конец.
* * *
Дэвид молча сидел в машине, погруженный в раздумья.
– В чем дело? – поинтересовался я.
– Мозги спеклись, – ответил он. – Не могу собраться с мыслями. Но есть тут что-то…
– Послеродовая депрессия, – сказал я. – Вы долгое время думали об этом парне. Я – гораздо дольше. Вся моя жизнь вращалась вокруг этого человека, Дина Галта. Я чувствую то же, что и вы. Разочарование. Старик с Примроуз-лейн говаривал, что такие дела превращают живых людей в призраки. Не дайте такому случиться.
– Чувствую, что-то здесь не так.
– Так и должно быть.
Дэвид не стал спорить, а набрал номер тети Пегги и попросил забрать Таннера и отвезти его домой.
– Можно мне с ним познакомиться? – спросил я.
Мне было бы очень полезно для разнообразия пообщаться с невинным ребенком, а не мучиться от одиночества и страха. Особенно в такой день. Кто знает, вдруг Дэвид разрешит Таннеру называть меня дядей?
– Конечно, – сказал Дэвид.
– И я еще не закончил вас интервьюировать, – сказал я. – Хотелось бы понять, что вы обо всем этом думаете.
– Чтобы вы включили это в книгу?
– Теперь, во всяком случае, у нее есть концовка.
– Поговорим еще, – сказал он. – Но не сегодня.
Но завтра для Дэвида не наступило.
* * *
Лейтенант Том Сэкетт уже жалел, что вообще встретился с Дэвидом Неффом. Доверился ему, дал ему информацию по делу Старика с Примроуз-лейн, чего не должен был делать. И тут обнаружились отпечатки покойной жены Неффа на кровати. Откопали ее тело и выяснили, что она убита, задушена. Был только один подозреваемый. Только один человек мог совершить оба преступления. Дэвид Нефф. Незамысловато, но их в академии как раз и учили искать самое простое решение.
Потом он лишился поддержки Дэна Ларки. Так или иначе, это дело рук Дэвида. В то утро агент Ларки позвонил ему и сказал, что у него возникли сомнения. На основании чего? Шестого чувства? Я вас умоляю. Сэкетт всегда знал, что, работая с ФБР, проблем не избежать – они все там больно ученые, стараются выискивать самые изощренные версии. У них в консультантах экстрасенсы – и не от случая к случаю, а на постоянной основе, черт подери. Агенты ФБР, даже опытные, – большие фантазеры. А фантазерам не место в убойном отделе, это опасная игра.
И все же Сэкетт в своем «крузере» со включенными полицейскими огнями летел по трассе I-480 на встречу с Ларки, к дому нового подозреваемого, Дина Галта. Но надо признать, думал Сэкетт, что-то было в этом писателе, что-то такое, что заставляло тебя ему верить.
Пришло сообщение от Ларки: «Мы нашли Эрин. Живую. Забудь про студию. Следуй к месту жительства Галта. 1181, Паркман-Драйв, Берия».
Через двадцать минут Сэкетт свернул на Паркман, боковую улицу, утопающую в тени высоких дубов. Ларки стоял, привалившись к черному седану. Сэкетт быстро припарковался и поспешил навстречу агенту.
