Что за странный многовековой заговор молчания? Тот, кто читал сочинения упомянутых выше античных историков, знает, как подробны и обстоятельны их записи. Не заметить Сфинкса они как будто бы не могли. Сфинкса, с именем которого связаны трагичнейшие страницы греческой мифологии и который уже в силу этого не мог не вызвать естественного любопытства греков. Вывод может быть только один: они его не видели.
В III веке до н. э., при жизни Гекатея Абдерского, греки составили список семи «чудес света». Он широко варьировался, но неизменно открывался хорошо известными пирамидами. В список включались иногда и другие египетские «чудеса»: водяные часы клепсидра, колоссы (в том числе широко известные колоссы Мемкона), Меридово озеро, Лабиринт и другие. Сфинкс — никогда. Тоже не видели?
Известно, что со времени правления Хуфу и до смерти Хафры жрецам было запрещено проводить богослужения. Роль верховных жрецов исполняли сами фараоны, и они предпочитали наполнять не храмовую казну, а собственный карман. Отправление культа восстановилось только при преемнике Хафры Менкауре, имена же его безбожных предшественников были преданы проклятию. «Египтяне так ненавидят этих царей, что с большой неохотой называют их имена. Даже и пирамиды эти называют пирамидами пастуха Филитиса, который в те времена пас свои стада в этих местах», — писал Геродот. Может быть, жрецы по этой причине скрывали Сфинкса от чужеземцев? Вряд ли. Служители культа и местные жители, с которыми Геродот беседовал, даже не сделали попытки что-либо от него скрыть, рассказали ему о весьма незначительных храмах, статуях и фараонах. Ему любезно показали чуть ли не все пирамиды, поведали историю их создания и историю царствования фараонов-еретиков. Объяснили методы строительства, назвали количество камней, даже количество съеденных рабами кусков мяса, лепешек и чеснока. И ни слова об уникальном, единственном в мире сооружении?
Все эти «чудеса египетские» заставляют задуматься над главным. Почему, собственно, египтологи считают Сфинкса портретным изображением Хафры? И почему его строительство относят ко времени правления этого фараона, то есть к XXVIII веку до н. э.? Существуют ли достаточные основания для такой атрибуции? Можно ли как-то ответить на эти вопросы? Скорее да, чем нет.
Фараон, как известно, считался живым богом. Поэтому после смерти его тело помещали в пирамиду — грандиозную усыпальницу, свидетельствующую о мощи и величии покойного. Пирамиды можно было видеть на много километров кругом. Их складывали из известняка, а позднее из кирпича. Однажды освоенная техника строительства совершенствовалась и оттачивалась веками, но в основе своей оставалась неизменной — такой, какой ее узаконили жрецы.
Так продолжалось до XII династии, когда в Египте произошла какая-то крупная катастрофа. Вот как описал ее жрец Ипувер: «Вся страна бедствует. Все залито кровью. Почва вращается подобно гончарному кругу. Кажется, что Земля хочет окончить свое существование в буре и пламени, чтобы прекратилось это бедствие». Восстание стихий дополнялось восстанием людей. В Египте «свершилось невозможное» — народ сверг фараона. В обессиленную страну ворвались гиксосы. После их почти 200-летнего господства пирамиды строить перестали. Теперь фараоны высекали свои усыпальницы в скалах, облюбовав для этой цели местность на левом берегу Нила, названную позднее Долиной царей. Для создания их требовалось освоить новую технику обработки мощных каменных массивов, по сравнению с которой технические приемы строителей первых пирамид выглядит примитивными. Исследование техники обработки камня в Древнем Египте указывает, что при Хефрене обработка скал в такой мере еще не была известна.
Но при чем здесь Сфинкс? А вот при чем. Во времена Хафры обработка скал была неизвестна: в ней не было необходимости. Редки даже скальные рельефы. Вряд ли египтяне могли осилить постройку гигантской скульптуры.
Итак, во времена III династии и позднее возводили пирамиды, с XVIII династии — скальные гробницы, требующие совершенно иной техники обработки материала. Своего расцвета она достигла во времена XVIII династии, когда прежние пирамиды сменились подземными гробницами, высеченными в скалах. В период правления этой династии техника рельефного скального строительства становится обыденной. Именно в этих условиях превращение громадной глыбы камня в замечательную статую было вполне закономерным.
Стоит также помнить, что при IV династии невозможно было создать что-либо, противоречащее строго определенным правилам, увековеченным позднее в «Предписаниях для стенной живописи и канона пропорций» — особых и достаточно строгих руководствах для древнегреческих зодчих и художников. Регламентировались позы, одежда, атрибуты, раскраска — буквально все. Во времена же XVIII династии в египетском искусстве происходят коренные изменения. Именно в этот период в архитектуре начинаются поиски необычного, нового, получившего наивысшее воплощение в храмах Карнака и Луксора. Большой же Сфинкс бесспорно уникален.
Как мы уже упоминали, сфинксы изготовлялись и при других династиях, например при XII и XVIII. Аллея сфинксов была установлена у храма царицы Хатшепсут, ряды сфинксов с бараньими головами (символ бога Амона) соединяют Кар-накский храм с берегом Нила. Как же объяснить гигантский разрыв во времени между постройкой Большого сфинкса (2700-е годы до н. э.) и первыми сфинксами XII династии (конец 1900-х годов до н. э.)? Именно с этого времени «сфинксостроение» становится вполне привычным явлением. Скорее всего, Большой сфинкс действительно был создан не в XXVII, а в XV веке до н. э.
Если такое своеобразное в художественном и техническом отношении произведение, как Большой сфинкс, относить к XXVIII веку до н. э., то становится совершенно непонятным, почему в дальнейшем не делалось никаких попыток его повторить. Лишь семь веков спустя после предполагаемой даты начинается массовое производство статуй сфинксов, которое достигает своего апогея при XVIII и XIX династиях. Что касается технической проблемы, то также непонятно, почему, добившись неожиданного успеха в обработке скал, египетские мастера утратили этот секрет на долгие годы. Далее, если относить создание Большого сфинкса к XXVIII веку до н. э., остается неясным, почему только в Новом царстве, более чем 1000 лет спустя, скульпторы Древнего Египта начинают создавать статуи, равные или почти равные по величине Большому сфинксу, например колоссы Мемкона (Аменхотепа III) или Рамсеса II. Для Древнего и даже Среднего царства такие размеры были недостижимы.
Стремление четко соблюдать историческую перспективу заставляет учитывать уровень развития техники. Ведь если относить Большого сфинкса ко времени Раннего, Древнего и даже Среднего царства, то придется признать этот памятник уникальным и совершенно изолированным, долгое время не имеющим аналогов. Напротив, принимая датировку XV века до н. э., мы ставим памятник в один ряд с другими колоссами, характерными для времени XVIII и XIX династий, когда стремление к созданию грандиозных творений, прославивших египетских каменотесов и художников, не ограничивается сферой архитектуры, но распространяется и на скульптуру. Усиление египетской рабовладельческой державы, сокровища завоеванных стран, укрепление власти фараонов создавало для этого экономические возможности, а усовершенствование орудий (бронзовых, затем железных) облегчало техническую задачу. С другой стороны, при отнесении Большого сфинкса ко времени Нового царства становится вполне понятным, почему до XV века до н. э. о нем нет никаких упоминаний. Прежние письменные источники не могли о нем говорить, ибо его не было.
