Макс
Сколько Макс себя помнил, по жизни его всегда вела мама. Она и вообще-то руководила всеми, кто только под руку подворачивался. Отец умер, когда Максу было двенадцать лет, и Макс оказался с маминым руководством один на один. Хотя, в отличие от отца и бабушки, ничего плохого Макс в этом не видел. Она сказала идти в электротехнический, он пошел. Сказала, что переведет его в финансовый, он согласился. Единственное, в чем ему пришлось с мамой все-таки поспорить, – это насчет своей женитьбы на Наде Давыдовой. В свое время он даже засомневался, кого он любит больше – маму или Надю.
С Надей он познакомился на институтской дискотеке. Сразу увидел ее, как только они со Стасом вошли в зал. Она вся светилась, как солнце. И Макс даже ощутил какое-то странное жжение в районе солнечного сплетения. Щекотку какую-то. Глупо, конечно, было показывать Давыдову Стасу. Тот распустил слюни и кинулся в атаку. Таким напористым Макс Стаса никогда не видел. После этого, наверное, их дружба со Стасом и закончилась. Надя же, как назло, никак не могла определиться, кто из них лучше. Так и ходили все втроем. Тяжелее всего было, распрощавшись с Надей, идти вместе со Стасом к метро. Они шли рядом и молчали. Конечно, Стас и так всегда молчал, но после их знакомства с Надей его молчание стало каким-то зловещим. В метро они садились на разные диваны и старались друг на друга не смотреть. Первым выходил Макс. Мама его воспитывала хорошо, поэтому он с трудом сквозь зубы выдавливал из себя «Пока» и быстро выскакивал из дверей. Он знал, что Стас в ответ ничего не говорил, но предпочитал делать вид, что это не так.
Ногу Макс сломал совершенно случайно – упал практически на ровном месте – и от досады чуть не заплакал. От злости он даже боли никакой в первое время не чувствовал. Пришлось, чтоб не разреветься, некоторое время даже поглумиться над собой и своей неуклюжестью. Он понимал, что проиграл и Стас этого шанса не упустит. Вечером, когда Надин отец привез Макса домой, он решил, что будет биться до последнего, и серьезно поговорил с матерью. Тогда они поссорились в первый раз. Оказалось, что у матери на него есть свои планы и она хочет женить Макса на дочери какого-то важного партийного функционера. Она даже уже провела какие-то предварительные переговоры.
– Мама! Ты что? Это же какая-то Азия, средневековье какое-то! – вопил Макс, размахивая костылями.
Мать сдалась только тогда, когда он пригрозил ей, что уйдет из дома к бабушке, отцовской матери, и все равно женится на Наде Давыдовой. Конечно, если Надя еще согласится. Бабушка давно звала Макса жить у нее, в большой квартире на Петроградской стороне. Там им с Давыдовой места хватило бы за глаза и за уши. Честно говоря, Макс не очень рассчитывал на то, что мама испугается его угроз. Однако та не на шутку перепугалась. И Макс понял, что уловка с бабушкой оказалась в его руках серьезным оружием против материнского давления.
– Хорошо! – сказала мама. – Женись на своей принцессе, но жить будете здесь, у меня на глазах! А там посмотрим.
Победив маму, Макс задумался, как теперь убедить Давыдову выйти за него замуж. Нельзя же так, с бухты-барахты, человеку позвонить и сказать «Выходи за меня». Вот ведь все не как у людей! Большинство его друзей и однокурсников женились только тогда, когда девушка была уже совсем не девушка, а даже ждала их общего ребеночка. С Давыдовой в условиях жесткой конкуренции со Стасом такой номер никак не пройдет. Поэтому Макс не поверил своему счастью, когда Давыдова приехала навещать его одна, без Стаса. Да еще так хорошо было с ней целоваться! А потом пришел водопроводчик и все испортил. Конечно, матушка все подстроила, не иначе. Не делать же девушке предложение при водопроводчике. Когда Давыдова ушла, Макс чуть не разбил себе голову об стену от своей дурости. Надо же, водопроводчика постеснялся. Стас небось сейчас ничего не постесняется. Наверняка уже у дома Давыдовой круги нарезает. Он кинулся к телефону, и его сердце замерло от тоски, когда Надина бабушка сказала, что Надя еще не пришла, а вот снежный человек заходил уже два раза. Конечно, когда Давыдова ему перезвонила, он уже не стал ходить вокруг да около, а выложил ей все, включая план подачи заявления. И потом ни минуты не пожалел об этом. Макс был счастлив. Они с Надей жили очень хорошо, дружно и весело. Даже матушка вроде бы смирилась, а уж когда родился Степка, мать и вовсе стало не узнать. Макс старался для семьи изо всех сил, и у него получалось. Он гордился собой и своими достижениями. Однако мать не переставала дудеть ему в уши насчет того, что надо уезжать. Конечно, операцию «фиктивный брак» с Маршей придумала она. И Макс согласился, уж больно перспективы были заманчивые. Потом, уже в Америке, когда ему было так тоскливо без Нади и Степки, он понял, что сделал огромную глупость. Но со временем боль притупилась, и он начал на всю катушку жить своей новой американской жизнью. В конце концов, он живой человек, мужчина в расцвете лет, вот Марша и залетела. Надо же было так напиться и быть полным идиотом! Это в Америке-то, где презервативы, можно сказать, раздают бесплатно на каждом углу и в широком ассортименте! Аборт делать Марша категорически отказалась, пригрозила разводом и высылкой из Штатов. Потом, уже после рождения дочери пугала разделом имущества. А делить к тому моменту уже было чего. Макс в Америке добился успеха и наладил серьезную торговлю с родиной. Вначале подпольную, а вскоре, после начала перестройки, самую настоящую – с большими оборотами и широким ассортиментом. Макс погрузился в бизнес с головой и проводил дома минимальное количество времени. Несмотря на то что раньше он очень мечтал о собственной дочери и хотел назвать ее Ольгой, к дочери, родившейся в Америке, Макс относился более чем прохладно. В его мечтах дочь Ольга должна была быть похожа на Давыдову, а никак не на Маршу.
Макс всерьез озадачился проблемой развода, нашел хороших адвокатов и готовил Марше большой сюрприз. На дочь он не претендовал, лишая тем самым Маршу серьезного орудия в деле манипулирования супругом. Гражданства его теперь никто не лишит, он добропорядочный налогоплательщик. Да и фиктивным брак признать уже невозможно, опять же благодаря наличию общей дочери. Так что вопрос упирался исключительно в деньги. А эту проблему при известной ловкости и хороших адвокатах можно было решить вполне безболезненно.
Хоть и лопухнулся, сделав Марше ребенка, но он не какой-нибудь там американский лох, а самый настоящий русский фарцовщик. Уж что-что, а деньги спрятать от государства, а тем более от Марши он сумеет. Придется, конечно, поделиться, но в разумных пределах. За глупости свои нужно платить, никуда тут не денешься!
В офисе на его письменном столе стояла фотография Нади и Степки. Макс глядел на эту фотографию и не мог поверить, что когда-то он был настолько счастлив, а потом от этого счастья взял и сам отказался. Однако виноватым себя не считал. Виноваты деньги и проклятая Америка. Столько лет его искушала, манила из-за океана своими джинсами и долларами… По мнению Макса, любую ошибку можно было исправить, и он решил, что после развода заявится к Давыдовой полноценным американским гражданином с большим капиталом. И она его простит. Обязательно простит. В конце концов, он купит для нее домик где-нибудь на побережье, и она просто не сможет его не простить.
