18
Адвокат Денис Гомельский в упор смотрел на генерала Баюкина. Создавалось впечатление, что он хочет проникнуть в его черепную коробку и прочитать мысли.
– За каким конвертом вы послали сына? Что у вас украла проститутка?
– Понимаете, Денис Валентинович, я же оформлял фиктивные выписки из приказов на выдачу квартир не просто так. Я получал за это вознаграждение.
– Не сомневаюсь. Банковских счетов у вас нет, драгоценностей и больших денег тоже, раз не боитесь обыска. Тогда о каком вознаграждении идет речь?
– Со мной расплачивались редкими марками.
– Что? – Брови адвоката взметнулись вверх.
– Я человек осторожный и не хотел участвовать в махинациях. С деньгами легко попасться, сколько таких случаев, а генеральская должность – это все-таки положение.
– Можно шлюх дорогих заказывать, а на сына забить! – с обидой в голосе отреагировал Баюкин-младший.
Гомельский встал между отцом и сыном. Ему явно хотелось услышать о марках подробнее.
– Рассказывайте, как было дело. Я ваш адвокат.
– Я колебался, и мне предложили оплату марками, – продолжил генерал. – Это удобно и безопасно. Одна марка может стоить десятки и даже сотни тысяч долларов, а самые редкие – миллионы! Их и прятать не надо. Кто сейчас разбирается в марках? А за границу их провезти проще простого.
– Миллионы долларов? – ринулся к отцу Алекс. – Ты обещал мне пятьсот тысяч рублей!
– И эту квартиру! Забыл?
– Мне светит тюремная камера, а не квартира!
– Сам вляпался, придурок!
– Из-за тебя!
Вышедший из себя Алекс замахнулся, чтобы ударить отца, но генерал первым ткнул его в рану на плече. Алекс стиснул зубы от боли и левой рукой выхватил пистолет из-за пояса. Щелкнул предохранитель. Готовый к выстрелу ствол смотрел в грудь перепуганного генерала. На несколько долгих секунд в гостиной повисла мертвая тишина.
Разрядил обстановку Гомельский.
– Побереги нервы для другого случая, парень. – Адвокат надавил на вытянутую руку Алекса, и тот опустил оружие. – Ты уже достаточно накуролесил.
Алекс убрал пистолет и оттянул ворот футболки, чтобы проверить, не кровоточит ли рана.
Адвокат увел генерала на кухню и заставил сжечь паспорт сутенера в раковине. Баюкин-старший чиркал зажигалкой и ворошил ножом тлеющие корочки, а Гомельский продолжал задавать интересующие его вопросы:
– Как вы сбывали редкие марки? Я должен знать все, чтобы обеспечить вам и сыну полноценную защиту.
– Два раза я летал в Гонконг. Там проводят специальный аукцион для филателистов. Богатые китайцы сейчас скупают все редкое – вина, марки, даже чай. Мои марки уходили на «ура».
– Вы действовали под своим именем?
– Боже упаси! Умный человек снабдил меня так называемым «банковским паспортом» Эстонии. Он сделан на настоящем бланке, но официально нигде не зарегистрирован. На границе его предъявлять не стоит, а с тем, чтобы открыть банковский счет за рубежом или участвовать в аукционе, никаких проблем.
– Это сделал тот же человек, который платит вам марками?
– Он придумал схему с квартирами. Она почти законна, ведь так?
– Если не считать первого документа, который вы фабрикуете. Вы не боитесь, генерал, что этот умный человек свалит вину на вас? Кто он?
– Не имеет значения, – ощетинился генерал.
– От кого вы получаете марки?
– Мне подбрасывают их в почтовый ящик! Больше я ничего не знаю! – грубо ответил Баюкин, пряча глаза.
«Про почтовый ящик он врет», – сделал вывод Денис. Адвокат унял желание надавить на клиента и докопаться до истины. «Еще не время», – успокоил он себя.
– Ну хорошо. Какие марки были в украденном конверте?
– А вы в них разбираетесь?
Гомельский пожал плечами.
– В детстве баловался. К тому же адвокату приходится вникать во все нюансы.
– Я не филателист. Даже в детстве не собирал марки. Но это была очень ценная коллекция. Мне сказали, что на аукционе я получу не менее двух миллионов долларов. Я подумал: раз конверта не оказалось у Кати, то он у сутенера или у следователя. Если у сутенера марок нет, остается следователь. Как там ее? Петелина. Пока она не узнала об истинной ценности марок…
– Это вряд ли. Если, конечно, марки у нее. Но вы забыли главное. У каждой шлюхи есть подруга. И ей она доверяет гораздо больше, чем сутенеру.
– Да? И что же мне делать?
– Ничего. Теперь действовать буду я. – Гомельский отошел к окну. Он смотрел, как мчатся машины по Ленинградскому проспекту, и думал. – Я вижу, у вас с сыном отношения не складываются.
– Алексей был контужен и после лечения не прошел медкомиссию. Представляя вам, я назвал его капитаном, но, честно говоря, его из армии турнули.
– А мне как раз нужен помощник. Такой же решительный и злой, как ваш сын. – Адвокат повернулся к генералу и дружески похлопал его по плечу. – Вот что мы сделаем, Константин Викторович. Я заберу Алекса с собой. Вы прикажете ему, как генерал или как отец, чтобы впредь он выполнял мои команды. Беспрекословно.
19
Владельцу магазина «Филателист» Вениамину Романовичу Лисицыну было за шестьдесят. Его годы вполне соответствовали среднему возрасту покупателей марок. Поэтому, когда звякнул колокольчик над входной дверью и в уютный подвал старого особняка на Таганке спустилась девушка, Вениамин Романович немного удивился. Его дальнозоркие глаза скептически посмотрели на посетительницу поверх очков с мощными линзами, балансировавших на кончике носа. Тяжелые очки могли свалиться в любой момент, но их подстраховывал каучуковый ремешок, прикрепленный к дужкам.
Девушка в голубой дутой курточке окинула взглядом торговый зал, убедилась, что покупателей нет, и обратилась к Лисицыну:
– Я хочу кое-что продать.
«Сейчас выложит толстый кляссер, набитый советскими марками, – подумал Лисицын. – Цена им рубль в базарный день, но ленивая молодежь надеется нажиться на былом увлечении папочек».
– Барышня, вынужден вас разочаровать. Мы не покупаем… – Вениамин Романович осекся, заметив, что именно и как достала девушка из тонкого конверта.
Посетительница сжимала между пальцами блок из четырех маленьких зеленоватых марок. Филателист впился в них взглядом и поднял бровь. Он сразу понял, что перед ним марки, выпущенные в Российской империи, и внутренне возмутился. «Разве можно так обращаться со старыми марками?! Хотя бы перчатки надела».
– Положите сюда. – Вениамин Романович торопливо пододвинул чистый лист бумаги, присел и стал изучать марки сквозь очки. – Любопытно…
Это были земские марки Ахтырского уезда Харьковской губернии. Первый выпуск 1872 года номиналом пять копеек. Одиночные экземпляры на рынке встречались, сохранились и конверты с наклеенными марками этой серии, но вот квартблок негашеных марок…
