Ту одежду, о которой мы рассказали, за несколькими несущественными изменениями, носили в Древней Греции во все времена. Что касается женской одежды, на ней мы должны остановиться подробнее, поскольку она имела различия в разные времена. Весьма интересно, что женская одежда весьма стремительно повернулась к роскоши и утонченности по сравнению с женской одеждой периода так называемой «эгейской цивилизации». Благодаря сохранившимся памятникам, произведениям живописи и малым пластическим формам из Кносского дворца на Крите мы имеем представление, что именно носили женщины высшего общества в эти очень отдаленные времена, о которых не сохранилось литературных свидетельств. Перед нами дама из царского дворца первой половины 2-го тысячелетия до н. э. На ней костюм, который в наше время никак нельзя назвать скромным. Она носит юбку, состоящую из нескольких разлетающихся кусков ткани, спускающихся от пояса до пола, наложенных друг поверх друга. Верхняя часть тела закрыта очень тесно облегающей одеждой с узкими рукавами. Разрез впереди полностью открывает грудь, так что она видна во всей своей округлости, напоминая два зрелых яблока.
Вновь вернемся к костюму, говоря о степени обнаженности или закрытости тела. Мы видим, что для критянок привычно оставлять шею и плечи, а также грудь – самую соблазнительную часть тела – открытыми, и это не чуждо древнейшей греческой цивилизации; хотя вполне возможно, что это позволялось лишь женщинам высшего общества.
Вполне логично предположить, что с развитием греческой цивилизации мода на открытые шею и плечи в женском костюме, которая получала признание на Крите, вновь прошла. Пышные дворцовые застолья, на которых дамы могли блистать в дразнящей обнаженности, постепенно забылись, за исключением коротких периодов «тирании». Повсюду возникали греческие полисы, и в дальнейшем цивилизации развивались все более и более по мужскому варианту, что привело к отторжению женщин от общественной жизни, так что у них более не было возможности испытывать чувственность мужчин с помощью изысканно скроенных платьев – или, вернее, без оных.
Разумеется, время от времени мы находим среди греческих статуй изображения довольно скромно одетых женщин, хотя нельзя сказать, что это стало излюбленной модой. Позже – и вновь благодаря климату – в моду вошел альтернативный обычай носить верхнюю одежду из ткани настолько тонкой, что груди были отчетливо видны, и подтверждение этому можно увидеть в наши дни на многочисленных скульптурах, среди которых, например, великолепные женские фигуры на восточном фронтоне Парфенона.
Для полноты картины можно отметить, что обратная сторона decolletage не была делом неслыханным; во всяком случае никак иначе нельзя объяснить следующий отрывок из «Сатир» Варрона, где, описывая костюм охотницы с заткнутым вверх подолом а-ля Аталанта, он говорит, что она идет с настолько высокоподнятым подолом, что можно видеть не только ее бедра, но и ягодицы.
В период, последовавший за эгейской культурой, одежда греческих женщин в достаточной мере упростилась. На голое тело надевали хитон наподобие рубашки, фасон которой был одинаков по всей Греции, кроме Спарты. Там девушки обычно не надевали ничего, кроме короткого хитона, который доходил до колен и сбоку имел высокий разрез, так что при ходьбе было видно бедро. Это не только подтверждается свидетельством нескольких авторов, но и видно на вазовой и настенной живописи; и все авторы в один голос утверждают, что во всей Греции, несмотря на то что грекам вообще был привычен вид обнаженного тела, этот костюм спартанок подвергался осмеянию. Отсюда и их прозвища: «показывающие бедра», «те, которые с голыми бедрами». В гимнасиях и при исполнении упражнений спартанские девушки скидывали с себя и эту единственную одежду и оставались обнаженными.
В остальных частях Греции появляться в одном хитоне считалось приличным лишь у себя дома; на публике гиматий был для женщин обязателен. Он, хотя и был приспособлен к особенностям женской фигуры, не особенно отличался от мужского гиматия, хотя некоторые вариации могли наблюдаться в зависимости от времени года, моды и местности.
Мы не будем здесь вдаваться в дальнейшие подробности того, какова была одежда, поскольку этот предмет затронули лишь в связи с нравственными устоями и сексуальной жизнью греков.
Пояс, окружавший бедра и державший верхнюю часть одежды, имел эротическое значение, поскольку был символом девственности, так что выражение Гомера «развязать девический пояс» теперь легко объяснить.
Греческие женщины и девушки ничего не знали о корсетах, однако носили нагрудные повязки, которые поддерживали грудь и которые можно сравнить с современным бюстгальтером. Целью этой повязки, которая повязывалась вокруг груди на голое тело, было не только поднять грудь и предотвратить ее некрасивое отвисание, но также и подчеркнуть красоту груди или, наоборот, скрыть ее недостатки. Повязка также сдерживала рост слишком большой груди, которая должна быть такой, «за что можно взяться и накрыть ладонью» (Марциал, xiv, 134). Эти повязки были достаточно функциональны, но отличались от корсетов тем, что не имели никакой шнуровки на талии.
В остальном различные секреты туалета были знакомы женщинам классической античности: благодаря всяким уловкам имитировалось наличие того, что на самом деле отсутствовало, а недостатки могли быть исправлены. Хотя это вряд ли занимало домашних хозяек, но было в обычае у дам полусвета, которые в то время уже были известны под милым названием hetaerae, то есть спутницы или подруги. Нам, например, известно упоминание о бандаже, призванном уменьшить в размерах слишком полное тело, его же использовали при нежелательной беременности. Отрывок из комедии Алексида дает следующую информацию о способах украшательства: «Когда девушка мала, она пристраивает к подошве пробку, когда слишком высока, – носит сандалии на тончайшей подошве и ходит втянув голову в плечи, та, у которой нет бедер, делает по бокам накладки, так, чтобы все могли громко похвалить ее за красивые ягодицы».
Среди материалов, из которых изготавливалась женская одежда, лишь лен и шелк заслуживают внимания в рамках нашего предмета. Лучший лен произрастал на острове
Аморгос, потому и одежда, сделанная из него, получила название «аморгина». Ткань, из него изготовленная, была чрезвычайно тонка и прозрачна и поэтому пользовалась особым успехом у красивых женщин. Еще более привлекательной была знаменитая косская одежда, с изобретением которой эротизм женских туалетов достиг наивысшего расцвета. Эта шелковая ткань, производившаяся на острове Кос, была столь превосходного качества, что Дионисий Периэгет сравнивает эти ткани с цветущим лугом, замечая также, что никакая паутина не сравнится с ней по тонкости выделки. Шелковые коконы ввозились на остров Кос, затем уже там были выращены свои шелковые черви; и все же в Грецию ввозилось множество готовой одежды, особенно из Ассирии, откуда и пошло латинское выражение bombycinae vestes (bombyx – шелковый червь). В то же время это выражение может означать, что ввоз одежды начался только со времени римского господства. Впечатление от этих платьев можно представить себе из отрывка Ипполоха, где гость рассказывает о свадебном торжестве. На нем родосские флейтистки появились в наряде, который он принял за наготу, пока, наконец, другие приглашенные не объяснили ему, что на них косские одежды. Лукиан даже высказывает подозрение, что «эти одежды из ткани тоньше паутины – лишь претензия на одежду, чтобы предотвратить слухи, что их носители совершенно голые». Петроний называет эти ткани «легкими, как воздух», а педантичный Сенека дает волю негодованию в отношении женщин, любящих наряжаться таким образом: «Я вижу одежды, если их можно назвать одеждами, которые прикрывают лишь интимные места; одетая так женщина едва ли может с чистой совестью признать, что она не голая. Эти одежды ввозят за довольно большую сумму из дальних стран лишь для того, чтобы наши женщины могли показать своим любовникам в спальне не больше того, что все видят на улице». Частое упоминание косских тканей говорит о чрезвычайной их популярности; часто упоминаемая тарентская вуаль очень на них похожа.
