– Я могу попытаться, – заявил Кэм.
– Но это бессмысленно. Так что позволь мне уйти.
Темные брови Кэмдена сошлись на переносице.
– Пен, ты хочешь меня бросить?
Она сбежала в Европу, чтобы только не видеть Кэмдена Ротермера, и теперь жалела, что не осталась там навсегда.
– Да, хочу.
Кэм тяжело опустился на шаткую кровать и теперь безучастно смотрел прямо перед собой.
– Неужели я натворил столько бед?
Пен только вздохнула. Ее глупое упрямое сердце очень хотело приободрить Кэмдена. Но горький опыт свидетельствовал о том, что каждый шаг по направлению к Кэму погружал ее в пучину еще более сильной боли.
– Нет, их натворила я.
Кэм не поднимал глаз на жену.
– Знаю, я вел себя как настоящий осел по отношению к Гарри, но, черт возьми, Пен, я вел себя точно так же и раньше, но ты меня простила.
Пен напомнила себе, что сейчас поступает правильно.
– Неужели ты не понимаешь, Кэм? Если мы останемся вместе, разразится еще один скандал. И еще. И каждый раз ты будешь приходить в ярость.
Кэм наконец-то посмотрел на жену и тихо сказал:
– Обещаю, что не буду.
– Этого обещания ты не сможешь сдержать, – с печалью в голосе возразила Пенелопа.
Тут Кэмден выпрямился и решительно заявил:
– Но я не отступлюсь.
Пен снова вздохнула. Ей ужасно хотелось, чтобы все это поскорее закончилось, после чего она спряталась бы в каком-нибудь тихом и темном месте, где могла бы дать волю слезам.
– Все вокруг знают, Кэм, что мы с тобой совершенно не подходим друг другу. Самый благопристойный джентльмен Лондона и легкомысленная Пенелопа Торн!
Кэмден поднялся на ноги и вновь направился к жене. Но на этот раз он не остановился и, приблизившись к ней почти вплотную, заявил:
– Мне плевать на то, что думает общество.
Пенелопа взглянула на него с удивлением.
– Нет, для тебя это очень важно…
– Ошибаешься, моя дорогая жена. Для меня это совсем не важно. – Кэмден уперся ладонями в стену по обеим сторонам от Пен, чтобы не дать ей увернуться.
– Но ты же всю жизнь доказывал, что у Ротермеров есть свои принципы, – проговорила Пенелопа с дрожью в голосе.
– Выходит, потратил годы впустую, – с горечью произнес Кэмден.
Ошеломленная его словами, Пен пробормотала:
– Кэм, ты сможешь противостоять скандалу. Ведь я снова окажусь в Италии, а ты займешь свое место в обществе.
– Если ты сбежишь в Италию, я последую за тобой.
– Но почему? – Пен боялась, что если дотронется до мужа, то мгновенно растает и сдастся. И все же она толкнула его в грудь. – Ради всего святого, перестань надо мной нависать.
Отчаяние исказило черты Кэмдена, и он спросил:
– Ты меня выслушаешь?
Пен медлила с ответом. Она до сих пор не понимала, почему ее решение уйти так уязвило мужа.
– Кэм, если я останусь с тобой, то лишь еще больше запятнаю семейное имя.
К ее облегчению, он наконец-то опустил руки. Его близость по-прежнему причиняла беспокойство, но она уже не чувствовала себя загнанной в угол.
– Пен, совсем недавно я понял, что ни один человек, обладающий характером, не должен позволять чужому прошлому влиять на собственное будущее. Я не отвечаю за своих родителей, поэтому пришло время сказать, что я – Кэмден Ротермер. Принимайте меня таким, какой я есть, или проваливайте.
Теперь, когда Кэм стоял так близко, Пен разглядела, что он действительно изменился. Словно избавился от парочки демонов. Не выдержав, Пен улыбнулась. Ведь если Кэмден сбросит с себя груз прошлых скандалов, она лишь порадуется за него.
– Кэм, если это так, то я очень рада за тебя.
– И обладающий характером мужчина должен решительно сказать: это женщина, которую я выбрал, – продолжал Кэмден.
Пенелопу вновь охватили сожаления.
– Ты меня не выбирал.
К ее удивлению, Кэмден улыбнулся.
– Ну, и кто из нас глупец? Конечно же я тебя выбрал. Ведь я знал, что мы предназначены друг другу, знал с самого момента своего рождения.
– Ты женился на мне лишь для того, чтобы предотвратить скандал, – с несчастным видом возразила Пен.
– Мне нет никакого дела до скандала, – заявил Кэм. Понизив голос, добавил: – А вот ты – совсем другое дело.
– Этого недостаточно, Кэм.
– Я попытаюсь убедить тебя в обратном.
– Не успеешь. Я буду уже в Италии.
– Я тоже. – Кэмден пристально посмотрел на жену. – И если мне придется отправиться за тобой на край земли, то я сделаю это. И буду ухаживать за тобой так, как не ухаживали еще ни за одной женщиной, ибо собираюсь завоевать твою любовь.
– Но почему?! – в отчаянии воскликнула Пенелопа. – Неужели тобой руководит лишь тщеславие?
Кэмден внезапно нахмурился.
– Пен, ты что, не понимаешь, что я пытаюсь сказать?
– Но ты же всегда считал любовь своим злейшим врагом…
Кэмден криво усмехнулся.
– Потому что любовь вселяла в меня ужас. Но если она не вселяет ужас, то это не любовь. – Снова усмехнувшись, Кэмден добавил: – Знаешь, она пугает меня так, что я до сих пор дрожу, как последний трус.
– Ты не трус, Кэм, – безучастно произнесла Пен, пытаясь уклониться от этого сбивавшего с толку разговора. Должно быть, отсутствие сна повлияло на ее способность соображать. А может, виной тому был удар Лита.
– Меня пугает одно лишь это слово, – продолжал Кэмден, взяв жену за плечи.
Пенелопа в испуге вздрогнула.
– Отпусти меня, Кэм.
– Не сейчас. Я не отпущу тебя до тех пор, пока ты меня не выслушаешь. – Кэмден побледнел, его руки заметно дрожали, а на щеке подергивался мускул, что свидетельствовало о глубоких переживаниях.
– Кэм, я…
Но тут он перебил ее, проговорив:
– Я люблю тебя, Пен. Люблю сильнее, чем мог бы любить кого бы то ни было в своей незаконнорожденной жизни. Я люблю тебя до дрожи. Люблю так, что, оставшись без тебя, погружусь в беспросветный мрак до конца своих дней.
Невероятно изумленная этими словами, Пенелопа молча смотрела на мужа. И ей вдруг почудилось, что ее сердце перестало биться. Даже в мечтах она не могла предположить, что услышит от Кэмдена нечто подобное.
– Ты указала мне этот путь, – продолжал он. – И случилось это очень давно. Еще до того, как я сделал тебе предложение. И конечно же до моей сумасбродной затеи жениться на другой женщине. Мой любовный недуг лишь усугубился, когда я нашел тебя в Альпах. – Голос Кэмдена сорвался, и он на секунду умолк. – Пен, я знаю, что ты обладаешь даром любви. Я много раз видел, как ты даришь ее другим людям. И мне ужасно захотелось ощутить твой дар на себе. И вот я смиренно прошу: позволь мне стать тем мужчиной, которого ты полюбишь.
