Прикончат не враги, нет. Те не успеют, хоть и хотят этого. Его уничтожат самые близкие. Те, кто поёт хвалу, льстит и мажет маслом каждое его слово, каждое действие. «Акела промахнулся!» И они пойдут… Только не на Север, а на Запад. И будут лизать и каяться, всё сваливая на деспота-тирана и его систему.
Больше чем за себя Лидер опасался за семью. Он был уверен – «…семью тоже не пощадят. Семью Николая Второго отдали на растерзание фанатикам – революционерам. Садистам и дегенератам. Россия мстит за слабость и мягкотелость. Как остаться у власти и не забронзоветь окончательно, не поддаться маразму вседозволенности диктатора, не уничтожить всякую свободу, не порвать со всем миром? Он не знал… Однако принять предложение от группы старцев, как называли тайный совет при Лидере, он не решался. Как? Опять занавес. Опять спецпайки, ГУЛАГ, чистки, индустриализация, мелиорация, ирригация, и прочая «… ация» путём бития палкой по спине? Методом ломания хребтов? Не готов… Нет. Нужно иначе.
Хотя… Тот же Столыпин призывал действовать жестоко, для достижения всеобщего блага, для возвеличивания государства. Только через террор – к процветанию, только через тернии – к звёздам… Окружение холуйское. Чиновники сплошь воры и казнокрады. Но где взять других? Пустить на самотёк рынка? Но это путь к децентрализации и развалу империи. Свобода хороша в маленькой Швейцарии или Люксембурге… Но не в огромной, неустроенной, тёмной и невежественной России. Он всё видел и всё понимал. Он искренне желал процветания и могущества своей стране… Советы, советчики… только ищут возможность украсть из бюджета, который трещит, и не только по швам. Он лезет и лопается, как прогнившая старая ткань на пропотелой, нестиранной рубахе крестьянина. Клим советует закрываться от всего мира… Так, мы и так уже натворили… Никто в мире руки не подаёт… Много наворотили, много. А может, пойти до конца, раз выхода нет? Может, прислушаться к старцам? Что ещё за юродивого привезли для беседы? Откуда у них это средневековое невежество?
Как можно верить глупостям человека, не имеющего понятия о глобальных проблемах человечества?
О кознях и заговорах, о блоках и равновесных действиях в мире…
Что мне может нового посоветовать какой-то неудачник, по-моему – бывший майор? Смешно! Хотя, я и сам был всего лишь подполковником…
Уважу старика… Всё-таки многие его мысли дали плоды, когда претворялись в жизнь. Послушаю». И он послушал.
Но, послушал после того, как Игнат прошёл процедуру…
Короче – по порядку.
Глава 22
Геном… блин
Игнат, после беседы на природе, был доставлен в спецлабораторию Кулика. Он прошёл курс терапии названной здесь – Седьмой Х. На вопрос Коржа, что за название мудрёное такое? Очкастый лаборант отвечал на полном серьёзе, надеясь на понимание:
«Немного поясню, что за название. Как известно человеческий организм состоит из ста триллионов клеток. А внутри каждой клетки – ядро из двух геномов. Материнского и отцовского. Геном – это полный набор генов. И во всех клетках их пара. Только в половых клетках один геном. Каждый геном – это около восьмидесяти тысяч генов, собранных из хромосом. У человека таких хромосом всего двадцать три. Вот… И дело в том, что, по убеждению учёных, за инстинкт всего живого, и человека в том числе, отвечает хромосома под номером семь. Термин «инстинкт», чаще годится для животных, но и человек полагается иногда на инстинкты. В начале и середине двадцатого века, благодаря теориям Маркса, Фрейда, Ленина, Боасу и Мид, Уотсона и Скинера – в действиях человека попытались вытеснить инстинктивное поведение, объясняя поступки воздействием воли нашего мозга, ставшие результатом воздействия психологии и других социально-общественных наук. Доказывали – всё, что мы делаем – результат наших решений. Воли нашего мозга, воспитания нашими предками-родителями. Они пытались вдолбить всем, что наша воля – есть продукт общественно-социальной рациональной закономерности. Что в этом наше отличие от животных, которые руководствуются, увы, инстинктами».
На это разъяснение Игнат ответил многозначительным «Угу», и забыл о сказанном. Посчитав учёного немного зацикленным на своей науке и, как многие из них поступают, преувеличивающим значимость предмета, которым сам занимается. А может, и вовсе брехня.
Но всё сказанное молодым учёным было истинной правдой о взглядах на проблему способностей и генетического наследия человека. И выводы учёных так называемых социальных наук, принятые во всём мире, как имеющим место быть, – не находили понимания в лаборатории Кулика. С этими выводами просто не согласились в лаборатории Кулика. Точнее, они развили научную теорию одного из первых западных психологов Вильяма Джеймса.
Он считал, что инстинктов у человека ничуть не меньше, чем у животных. Да, они скрыты под покровом вторичных поведенческих реакций, но создают основу наших привычек и навыков. Но есть основа, заложенная в каждом из нас!
И в доказательство тому учёный Ноам Хомски показал, что наша разговорная речь – продукт как культуры, так и врождённых инстинктов человека. Да и Чарльз Дарвин говорил, что речь – «инстинктивная тенденция к освоению искусства». И позже десятки учёных доказывали, что речь и даже грамматика является врождённым инстинктом человека. У языкового инстинкта есть свой ген, лежащий на хромосоме семь. Отсюда – «Седьмой Х», седьмая хромосома. Этот вывод подтолкнул учёных из спецлаба Кулика к другим исследованиям. Они доказали, что так же как ген, отвечающий за грамматику в мозге человека, есть и гены, отвечающие за другие способности, не приобретённые в результате обучения, а заложенные, запрограммированные заранее. Значит – есть вероятность наличия людей, у которых можно выявить гены, отвечающие за предвидение, предчувствие, предсказание. В нас заложена программа. Да. Нас подготовили к возможности предугадывать, обучаться, познавать. И всё это с рождения, то есть на инстинктивном уровне.
Разработки велись давно и тщательно. Основой научного потенциала стал господин Фирельман, которого Кулик, взяв под свою опеку, уже не выпускал из поля зрения.
Учёный стал заложником своего неординарного ума и необыкновенных способностей. Подтянув к проекту, через завербованного полковником Роммелем профессора Хомич, разработки из отдела Петра Мироновича Кривых, Кулик взял под полный контроль работу по изучению данной темы. И когда при встрече с Сергеем Сергеевичем Кулик обмолвился, что у него готов продукт для представления наверху, Иванов Сергей Сергеевич понял, что проиграл… Но тут же присоединился к делу, забыв межведомственные разногласия… Конечно, для своего же блага. Ну, надо же казаться причастным к успеху. Так он считал. Хотя в душе негодовал и проклинал Кулика. Этого неизвестно откуда взявшегося выскочку, который как-то смог узнать о всех новых разработках отдела Кривых. Как ему удаётся?
А лаборатория Кулика вела разработки и в других направлениях. Больше всего уделялось внимания изучению хромосомы номер семь, и номер четырнадцать. Семь – понятно из вышесказанного, а четырнадцать? Почему? Всё просто. И этому есть объяснение.
Каждый правитель, добившись власти и всемогущества, рано или поздно понимал – «Все в этом мире смертны!». Ему становилось обидно и больно. Как же! Почему? Когда достиг, казалось, всего – нужно уходить из жизни. Уходить! Нет! И он начинал искать выход, пусть не вечной, но долгой жизни.
