– А теперь я хочу открыть вам маленький секрет, – сказал он.
– Только не говорите, что свора Калексимуса добыла шкатулку, – воскликнул Шестой адепт.
Магистр хлопнул себя ладонью по лбу.
– Ты о чем вообще? Ты не думаешь, что это было бы первое, что я сказал? «Привет, парни. Как дела? Кстати, готовьтесь к страшной смерти, потому что наши злейшие враги собираются вызвать Армагеддон». Мне кажется, это было бы поважнее всего остального.
– Простите, сэр. Конечно, ваше темнейшество. Я просто немного нервничаю, раз конец близок.
– Конечно. Это можно понять.
– Достойны ли мы услышать ваш секрет, сэр? – спросил Третий аколит.
Адепт мрачно посмотрел на него. Магистр последовал его примеру.
– Не делай так. Если он идиот, это не значит, что ты должен вести себя так же.
Аколит уставился в пол:
– Простите, сэр.
– Ничего. А вот и секрет. Я знаю, где шкатулка призыва.
Адепт и аколит разом посмотрели на него.
– И где? – спросили они почти хором.
– Я не уверен на сто процентов, но у меня есть отличная идея, – сказал магистр, – видимо, ваше маленькое безобидное нападение принесло больше пользы, чем вы думали. – Магистр посмотрел на своих последователей и сделал паузу для большего драматического эффекта. Впрочем, он не знал, оценят ли они драматический эффект, даже если он выйдет в балетной пачке и примется лупить их по голове молотом с «Хелло, Кити». Он сказал как можно серьезнее: – У нас есть агент среди еретиков Калексимуса.
– И кто? – спросил Шестой адепт.
– Нет. Это пока останется моим секретом. Хватит с вас и того, что после вашей унизительной атаки он утратил веру в их ложного бога и готов рассказать нам все, чтобы мы добыли шкатулку.
– Где она, ваше темнейшество? – спросил Третий аколит.
– У человека по имени Куп.
– Тогда давайте ее отнимем.
– И как же я об этом не подумал? Возможно, дело в том, что я не знаю, где он, потому что эти обсосы Калексимуса тоже не знают. Но они его ищут. Это самое важное.
– Тогда нам тоже нужно его поискать? – спросил Шестой адепт.
– Зачем? У нас есть крот. Он скажет, когда они до него доберутся. Мы подождем, пока они его найдут, и выхватим его у них из-под носа. – Он посмотрел на адепта. – Нас все еще двенадцать?
– Да, сэр, – кивнул Шестой адепт.
– Прекрасно. Тогда мы справимся.
– А Владыка Аваддон? – спросил Третий аколит. – Он ждет нашего призыва до новой луны.
– Значит, ему придется потерпеть чуть подольше, как и всем нам.
– Да, сэр.
Магистр снял жирную салфетку с остатков рыбы с картошкой.
– Ладно, парни. Это все в будущем. У нас остались недоделанные дела?
– Восьмая комната, сэр, – сказал Шестой адепт.
– Да, я чуть не забыл, – согласился магистр. – Прежде всего скажи всем, кто в этом участвовал, хотя я так и не получил сдачу с денег, выданных на чистящие средства, что я и ложа очень ценим их усилия.
Шестой адепт нервно переступил ногами.
– Там не было сдачи, ваше темнейшество.
– Ты ее потерял? Признай это и будешь прощен.
– Клянусь, я положил ее прямо на тумбочку, – кивнул Шестой адепт.
– Я так и думал. Примерно десять секунд я воображал, что ты мог ее украсть, но после вашей захватывающей повести о Великой пирожной битве я понял, что у тебя воображения не больше, чем у грязного носка.
Магистр указал на Третьего аколита:
– С этого дня за деньги отвечаешь ты. Понял?
– Да, ваше темнейшество, – просиял аколит, – спасибо.
– Не благодари меня. Благодари Слиппи МакКламси.
Третий аколит хотел было поблагодарить адепта, но, увидев его выражение лица, понял, что доля секунды отделяет его от страшной смерти от удара мешком с мелочью. Поэтому он просто коротко кивнул и снова повернулся к магистру.
– Еще дела есть? – спросил старик.
– Вы, кажется, говорили, что хотите сдать восьмую комнату, сэр.
– Ах да, – сказал магистр, вытащил из кармана несколько карточек и протянул каждому пару штук. – Прогуляйтесь по университетам и развесьте их на доске объявлений. Когда мы последний раз писали на «крейглисте», пришло несколько идиотов и Фрэнк. Сами видите, что из этого получилось.
– Да, сэр, – сказал аколит.
– Еще что-то? – спросил магистр.
Шестой адепт ткнул куда-то пальцем.
– Передвиньте, пожалуйста… – Он не закончил. Под весом мелочи подносик опрокинулся. Пакетики с монетами пережили падение, а вот рыба с картошкой разлетелась по всей комнате. Магистр вытер руки салфеткой и тоже бросил ее на пол.
– Несите хлорку, парни, – велел он, – а то опять будет, как в восьмой комнате.
Магистр попытался встать, но боль в спине заставила его рухнуть обратно. Он вздохнул. Чертову концу света лучше уже случиться. То аколиты взрываются и развешивают по стенам свои кишки, то «Красный лобстер» пытается уничтожить весь его рыбный бизнес. Он молча взмолился Аваддону, чтобы его секта Калексимуса оказалась не такой тупой, как он всегда говорил своей пастве. «Просто помоги им найти этого Купа. Это все, о чем я прошу. А потом восстань из океана и утопи мир, Аваддон. Начиная с Сан-Диего».
Магистр смотрел, как аколит с адептом поднимают с пола объедки и мелочь, и в уме подсчитывал свертки с центами и четвертаками. Не меньше двадцати фунтов. Неплохая добыча. Они отправятся в диванные подушки вместе с остальными средствами ложи, обращенными в монеты. Магистр прикинул, что его трон должен весить не меньше двухсот фунтов. Когда Аваддон вернется и мир утонет, плавать трон точно не будет. Он, его трон и его хренова спина затонут, как только первые волны коснутся земли, и ни идиоты из Сан-Диего, ни Калексимус, ни «Красный лобстер», ни его тупая паства – никто ничего не сможет сделать. Магистр закрыл глаза и скрестил пальцы.
«Найдите Купа, сукины дети. Найдите Купа».
Было восемь вечера. Две женщины сидели напротив мистера Вавилона за его любимым столиком в Týden Divu, баре в Проклятом городе, откуда так поспешно сбежали Куп и Жизель. Женщины – Жизель и немного нервничающая Бэйлисс – прихлебывали «Манхэттен». Вавилон с видимым отвращением хлебал «Рой роджерс».
– Надеюсь, леди, вы простите меня за то, что я не пью вместе с вами, – сказал Вавилон, – врач велел.
– Ничего страшного, – отозвалась Жизель, – мы очень рады тому, что вы согласились с нами встретиться.
Вавилон покрутил стакан в руках и скривился, глядя на него.
