И вот теперь я снова, как и вчера, стояла в двух шагах от больничной койки Адама и смотрела на него, отчаянно желая, чтобы он открыл глаза. Однако на этот раз мое желание было исполнено: зеленые глаза внезапно распахнулись и безошибочно нашли меня:
— Привет — Адам слабо улыбнулся — я тебя весь день жду. Ужасно рад, что ты, наконец, пришла. Иди сюда.
Я почувствовала, как у меня по лицу сама собой расползается глупая и донельзя счастливая улыбка. Сама не заметив, как очутилась рядом, я схватила его за руку, погладила по волосам и прошептала:
— Привет, мой дорогой. Наконец-то ты очнулся! А то я уже вся извелась от беспокойства.
Парень вдруг отстранился и внимательно присмотрелся ко мне:
— Оль, а что у тебя с волосами? Ты что, покрасилась?
«О, ну вот, начинается» — обреченно подумала я, а вслух сказала, постаравшись, чтобы мой голос не звучал слишком озабоченно:
— Нет, Адам, не покрасилась. Всего лишь поседела немного, когда вытаскивала тебя с того света. Это оказалось непростым занятием. Но волосы — это ерунда, их закрасить можно. Гораздо хуже другое: я больше не могу чувствовать энергии и исцелять как раньше. Похоже, я перегорела, так что ты уж прости меня, в данный момент я никак не могу помочь твоему выздоровлению — я попыталась сгладить новость улыбкой, но она получилась слишком грустной. Адам осторожно провел пальцами по седым прядкам в моих волосах. В глазах у него мелькнуло какое-то странное выражение, которое я толком не смогла расшифровать. А на лице отразилось… разочарование? Я не успела разглядеть, потому что парень закрыл глаза, а когда открыл, то в зеленых глазах светилась лишь грозная решимость:
— Не переживай, моя хорошая. Наверняка есть какой-то способ тебе помочь. Как только я выберусь отсюда, то обязательно его найду, обещаю.
— Спасибо — поблагодарила я, поцеловав его ладонь. И постаралась улыбнуться как можно беззаботнее: мне не хотелось его расстраивать и сообщать, что вряд ли такой способ в природе существует — В общем-то, все не так уж и плохо. Главное, ты жив и скоро поправишься, а остальное приложится.
— Да, поправлюсь. Жаль только, что не так быстро как хотелось бы. Из-за этой аварии я профукал чемпионат! Ты представить себе не можешь, как мне обидно: это надо же, оказаться в больнице с переломанным ребром, когда до чемпионата осталось всего десять дней! Это же бред! Мне такое и в страшном сне не могло присниться! — выплеснул парень свое негодование. Я, в принципе, его понимала: действительно обидно не дойти до цели, когда ты уже находишься в двух шагах от нее. А Адам так хотел участвовать в этом чемпионате, он столько сил туда вложил — понятно, что теперь он злится. Вполне естественная реакция. Но с другой стороны, он должен радоваться, ведь до чемпионата он мог вообще не дожить! Я попробовала деликатно указать ему на этот факт:
— Слушай, мне правда жаль, что так получилось. Но попробуй посмотреть на это с другой стороны: это ведь не последний в мире чемпионат. Будут еще и другие чемпионаты, в которых ты сможешь участвовать, когда поправишься. Главное, что ты жив и не остался инвалидом на всю жизнь. Ты можешь полностью восстановиться и попытать счастья в другой раз. Многим людям в похожей ситуации повезло гораздо меньше чем тебе. Подумай об этом.
Гнев и разочарование в зеленых глазах слегка поугасли. Мой друг посмотрел на меня уже гораздо более спокойно и задумчиво сказал, погладив меня по руке:
— Да, наверное, ты права… Мне, конечно же, повезло. И все благодаря тебе, сокровище мое.
Внезапно у изножья кровати послышалось деликатное покашливание — я так сконцентрировалась на Адаме, что совсем забыла про Тимура.
— А он что тут делает?! — хмуро спросил мой любимый, и лицо его сразу посуровело — Ибрагимов, что ты здесь забыл? Ну-ка быстро взял руки в ноги и вышел отсюда! И чтобы я больше тебя не видел.
— Здравствуй, Адам. Я тоже рад тебя видеть — ответил Тимур подчеркнуто вежливо и иронично улыбнулся — по-моему, ты сейчас не в том состоянии, чтобы указывать мне что делать. Так что я лучше здесь постою.
Взоры зеленых и голубых глаз скрестились как две шпаги. Я поторопилась вмешаться в назревающую словесную перепалку:
— Адам, подожди. Пожалуйста, не надо ссориться с Тимуром, он ведь тебя спас. Это он вызвал скорую, когда тебя сбила машина. И он сообщил мне, где ты находишься и что с тобой случилось. И еще он помог мне вовремя до тебя добраться. Честно говоря, по моей глупости, из-за того, что я отказалась ехать на его машине, мы чуть не опоздали — виновато вздохнула я и вспомнила еще один аргумент в пользу Ибрагимова — А потом, когда мы уже попали в больницу и прибежали в реанимацию, он удерживал врачей и медсестер, чтобы я смогла сразу же беспрепятственно работать с тобой, поскольку объяснять медперсоналу, что я собираюсь делать и что-то им доказывать, у нас уже не было времени. Так что если бы не Тимур и его помощь, боюсь, ты бы сейчас здесь не лежал. Я думаю, он заслужил прощение. Ведь он участвовал в твоем спасении наравне со мной — заключила я.
— По-моему, ты слишком добра к нему — проворчал Адам, но все-таки перестал буравить Ибрагимова тяжелым взглядом и озадаченно посмотрел на меня — Он ведь не тебе жизнь спас, а мне. Почему же ты его простила?
— Как почему? Разве не ясно? — удивилась я — Он же помог мне, когда я больше всего нуждалась в поддержке и помощи. Он помог мне сохранить твою жизнь! Разве этого не достаточно? Я не знаю, чтобы я делала, если бы ты умер. Так что, можно сказать, в какой-то мере он спас и мою жизнь тоже.
— Не в какой-то, а в самой полной мере — наставительно поправил меня Тимур — Кто выдернул тебя из-под колес машины, когда ты неслась к метро как сумасшедшая не разбирая дороги, а? Если бы я тебя не догнал тогда, то лежала бы ты сейчас на соседней койке в таком же состоянии. И это еще в лучшем случае.
— Ой, это правда — призналась я, покраснев как маков цвет — а я и забыла, что ты тогда так вовремя меня назад дернул. Так торопилась, что мчалась сломя голову и не смотрела по сторонам. Спасибо, что спас. Уж лучше поздно, чем никогда, правда? — я сконфуженно улыбнулась Тимуру. Тот широко улыбнулся в ответ:
— Не за что. Для тебя — все, что угодно.
Я перевела взгляд на Адама. Он смотрел теперь на Ибрагимова совсем другими глазами: я разглядела там смущение и благодарность:
— Ладно, друг, ты реабилитирован. Ты уж прости, что я так невежливо с тобой поздоровался. Сейчас исправлюсь. Здравствуй, Тимур. Спасибо, что спас меня и мою подругу. Мы тебе страшно благодарны. Так пойдет? — примирительно улыбнулся Адам. И Тимур весело ухмыльнулся в ответ:
— Да, для начала сойдет — Ибрагимов взглянул на часы — Слушай, дружище, я вообще-то приехал сюда, чтобы предупредить тебя, что наш тренер заглянет к тебе сегодня вечером где-то после пяти. Я был вчера на тренировке и рассказал, что с тобой случилось. Ты бы видел, какое у него сделалось лицо! Он сразу как-то нехорошо побледнел и схватился за сердце. Пришлось срочно бежать в тренерскую за карвалолом или валидолом — я не запомнил, что там за таблетки он велел мне притащить. Хорошо хоть его быстро отпустило, а то мне бы пришлось и ему скорую вызывать.
