— Я тоже приеду — решительно сказал Идолбаев, хороня мою надежду разобраться быстро и без лишних людей.
— Да не нужно. Я всего лишь посмотрю все ли в порядке и окажу посильную помощь, если потребуется. Это ненадолго, просто я могу не успеть к началу занятий — принялась я его отговаривать — Поэтому предупредила тебя, чтобы ты за меня не волновался. Я справлюсь сама. Лучше езжай в академию, расскажешь потом, что было на первой паре, хорошо?
— Нет! — упрямо заявил парень — Я тоже приеду. И не вздумай ничего без меня делать, поняла? Я уже выезжаю, так что дождитесь меня.
— Нет времени ждать, Адам. Приезжай, если хочешь — я передам Маше, чтобы тебя встретила. Только ждать я не могу, и так слишком много времени потратила на этот разговор — недовольно пробурчала я, раздраженная его упрямством — Все, пока. До встречи — и, не мешкая больше, отключила телефон и стрелой помчалась в метро.
Адам
Ольгина смска резко выдернула меня из сна про каких-то бандитов. Сон был красочный и интересный, так что я с удовольствием бы его досмотрел, но, как назло, вернуться туда уже не получалось. Я недовольно схватил мобильник, намереваясь выяснить, какому идиоту приспичило будить меня смсками в полседьмого утра.
Однако, как только я увидел ольгин номер, все мое недовольство и раздражение тут же испарились — Соколова не стала бы меня беспокоить по пустякам в такую рань. Сообщение не несло в себе никакой важной информации: Оля лишь написала, что опаздает на первую пару и приедет к зачету, не объясняя причин. Это как раз и настораживало. Поэтому я тут же ей перезвонил и выяснил, что неугомонная девушка опять собралась в дельфинарий — тот факт, что он еще закрыт, ее совершенно не беспокоил. Она даже подбила на это нашу общую знакомую дрессировщицу Машу. Я бы сказал этой спасительнице дельфинов, чтобы она не валяла дурака, выспалась как следует и другим спать не мешала, да Оля обмолвилась, что ее посетило очередное предчувствие. И я понял, что придется резко выпрыгивать из постели и мчаться ни свет, ни заря на «Чистые пруды», по личному опыту уже зная, что игнорировать ольгины предчувствия — себе дороже. У меня и в мыслях не было отпустить ее одну в потенциально опасный дельфинарий, где она в любую минуту может снова свалиться в обморок, переобщавшись с питомцами, особенно если там действительно критическая ситуация. Хотя мне не понятно было, чем смогу ей помочь, я должен был быть рядом!
Я за минуту оделся, проверил карманы на предмет всяких нужных мелочей и выскочил из общаги. К назначенному часу я не успел, но совсем на чуть-чуть — минут на десять. Чертыхнувшись про себя, я принялся названивать Соколовой на телефон, но она не отвечала. Я раздраженно засунул мобильник в карман, понятия не имея, что теперь делать и как попасть внутрь — взять у подруги телефоны инструкторов я не догадался. Вдруг дверь заднего хода открылась и оттуда выглянула Маша, без улыбки поманив меня к себе. Впустив меня внутрь, девушка быстро пояснила, что Ольга сейчас очень занята и не может ответить на мой звонок, но она как-то догадалась, что это я звонил, и послала ее, Машу, открыть мне дверь.
— Маш, что тут у вас происходит? — поинтересовался я, когда мы с девушкой почти бежали по коридору в сторону комнаты отдыха.
— Оля как-то узнала, что одной нашей питомице совсем плохо. Когда мы пришли, Кассандра уже почти не дышала. Сейчас Оля пытается ее реанимировать, но знаешь Адам, по-моему, тут уже ничем нельзя помочь — очень грустно и серьезно проговорила девушка, быстрым шагом двигаясь по коридору и после небольшой паузы добавила — Хорошо, что ты пришел. Боюсь, твоей подруге сейчас потребуется вся твоя поддержка. Я, как инструктор, по опыту знаю, как сильно можно привязаться к умным животным вроде дельфинов и как тяжело потом смириться с их смертью — за то время, пока Маша говорила, мы успели домчаться до нужной двери в конце коридора и остановились перевести дыхание — Нас даже учат всегда сохранять между собой и питомцами небольшую дистанцию, и даже не смотря на это, больно их терять. А у Ольги никакой дистанции нет и в помине, она воспринимает их как людей. Так что ей будет очень непросто пережить эту смерть… Ладно, иди. Я зайду к вам минут через двадцать — проверить как дела — вдруг все же свершиться чудо, и у Оли получится оживить Кассандру…
С этими словами дрессировщица развернулась и ушла обратно, в сторону комнаты отдыха. А я толкнул пластиковую дверь и вошел внутрь. Девушка стояла недалеко от края бассейна совершенно неподвижно и смотрела на дельфина, также неподвижно застывшего в воде в какой-то неестественной позе. Дельфин определенно был мертвым. Не зная толком, что можно сделать в этой ситуации, я просто подошел и молча встал рядом с Ольгой, про себя очень надеясь, что пессимистичные прогнозы Маши не оправдаются, и мне не придется успокаивать подругу, если у нее вдруг случится истерика. Я с детства не выносил женских слез.
Мертвый дельфин выглядел жутковато и не вызывал ничего кроме жалости. Я посмотрел на Ольгу. К моему удивлению, она не плакала. Наоборот, ее побледневшее лицо оставалось спокойным. Слишком спокойным. На нем не было совершенно никаких эмоций. Это было ненормально, такого помертвевшего выражения на ее лице, я еще никогда не видел и, честно говоря, испугался. Уж лучше бы она плакала. Я уже открыл рот, чтобы что-нибудь сказать и нарушать давящую тишину, окружившую нас со всех сторон, как вдруг Ольга сама заговорила:
— Я опаздала, Адам — произнесла девушка совершенно безжизненным голосом, не отрывая глаз от мертвого дельфина — Она умерла у меня на руках, и я ничего не могла сделать.
— Это не твоя вина — вполголоса ответил я — ты сделала все, что смогла.
— Нет. Ты не понимаешь — так же ровно и безжизненно сказала Оля не глядя на меня — Чезара умерла от перетоксикации. Она была уже немолода, и ее организм не мог справляться с перегрузками, с которыми удавалось совладать ее более юным сородичам. Я вчера должна была проверить всех дельфинов и помочь тем, кому это нужнее всего, а не исцелять всех подряд. Тогда такого бы не случилось. Да и сегодня я бы тоже могла успеть ей помочь, если бы зря не просидела на кухне полночи, мучаясь сомнениями, стоит ли будить людей просто потому, что мне что-то там приснилось… Мне ведь совсем чуть-чуть не хватило времени, Адам. Еще бы минут десять — пятнадцать, и она осталась бы жива… Я виновата в ее смерти. Это бесспорно. — у меня аж мурашки побежали по всему телу, до того Оля сейчас напоминала не человека, а неживую механическую куклу. Я не мог на это спокойно смотреть: схватил девушку за плечи и развернул к себе, заставляя отвести взгляд от мертвого дельфина, затем резко потребовал:
— Оля, посмотри на меня! — но девушка только помотала головой и опустила глаза в пол. Почувствовав, что в приказном тоне сейчас ничего от нее не добьюсь, я сменил тактику — Пожалуйста, посмотри. Ну, пожалуйста — тихо и ласково попросил я шепотом. Это сработало: Ольга подняла голову и взглянула на меня такими пустыми и холодными синими глазищами, что мне стало очень не по себе, мне вдруг показалось, что меня затягивает в этот мертвый омут, словно в черную дыру. Но я постарался взять себя в руки и не обращать на это внимания, принявшись на ходу сочинять контраргументы. Я как-то сразу понял: главное было ни в коем случае с ней не соглашаться и не молчать, иначе чувство вины сожрет ее целиком и от моей подруги ничего не останется.
