— Да, Адам. Что-нибудь не так?
— Оль, можно я прочитаю твое письмо? — вкрадчиво поинтересовался парень.
— Зачем? — недовольно поморщилась я — ты и так знаешь все, что там написано. Для тебя там нет ничего нового.
— Ну и что, что знаю, Оля, мне все равно интересно прочитать… Ну, Оль, пожалуйста, разреши — принялся он меня упрашивать. Я прикинула про себя, нет ли в моем письме чего-нибудь такого, чего Идолбаеву лучше не знать (вроде бы ничего такого не было) и милостиво согласилась:
— Ладно уж, любопытный мой, читай, раз так приспичило. Только имей в виду: когда я это послание писала, то на тебя совсем не рассчитывала, так что если что-то не понравится — сам будешь виноват.
— О, на этот счет не беспокойся — иронично успокоил меня мой друг — Если мне что-то не понравится, я это подправлю…
— Даже не вздумай! — всерьез возмутилась я, подумав, что он вполне на это способен — Идолбаев, так нечестно!
— Да пошутил я, пошутил — засмеялся парень — не волнуйся, твое письмо дойдет до Маринэ в целости, сохранности и абсолютно неизменном виде, обещаю.
— Я надеюсь — проворчала я и поинтересовалась — Расскажешь мне потом свое мнение?
— Разумеется, на этот счет можешь даже не сомневаться.
— Хорошо. У тебя есть еще какие-то вопросы или ты позвонил лишь затем, чтобы разрешение спросить?
— Из-за разрешения. Так я пойду что ли, почитаю, что ты там насочиняла. До понедельника?
— Да, давай, пока.
Закончив разговор, я понадеялась про себя, что Адам будет не слишком придираться к моей писанине, и поспешила сменить бабушку на посту няни. Теперь настроение для игр с сестрой было намного более подходящим, чем пару часов назад.
Вторник, 8 декабря 2003 г.
Адам
Мы с Ольгой ждали этого вторника, как манны небесной — уж очень нам было любопытно, как Маринэ отреагирует на наш прикол.
За последнюю неделю я с невестой постоянно переписывался, и мы очень быстро нашли общий язык. Оказалось, что мы во многом похожи: любим спорт, общительны, не слишком уважаем всякие правила и предписания и прочее. Быстро выяснив друг у друга, что нам нравится, от чего нас тошнит и другие предпочтения и привычки, мы переключились на родственников и отношения с родителями. А затем плавно перешли к обсуждению своего ближайшего окружения и друзей. Так что мне волей неволей пришлось рассказать Маринэ про Ольгу.
В силу понятных причин, я не очень-то хотел упоминать ее в разговорах с невестой, поэтому просто сухо сообщил, что среди моих друзей есть русская девушка по имени Ольга Соколова. Но Маринэ почему-то не оставила без внимания данную информацию и принялась выспрашивать подробности наших с Олей отношений. Поначалу я попытался самостоятельно ответить на ее любопытство, но очень скоро пришел к выводу, что не могу описывать Ольгу и нашу дружбу также спокойно и безэмоционально как остальных своих друзей. У меня все время получалась какая-то восторженная ода, по которой неглупая невестушка сразу бы просекла мое непростое отношение к Соколовой.
Пораскинув мозгами и проанализировав ситуацию, я понял, что придется воспользоваться Олиным предложением о консультации, тем более, что вопрос касался непосредственно ее, а значит, она, с моей точки зрения, имела полное право поучаствовать в обсуждении самой себя. Приняв это решение, я почувствовал огромное облегчение: всю неделю я пытался перенести свое внимание с Соколовой на невесту (больше думать о последней, меньше замечать первую)… Не скажу, что у меня ничего не получилось. Как ни странно, если я был сосредоточен, в общем-то, получалось, но это давалось мне ох как нелегко! Я постоянно чувствовал какую-то раздвоенность: одна моя сознательная часть хотела получше узнать Маринэ и радовалась ее письмам, но другая независимо от меня все время стремилась к Ольге. И стоило только мне отвлечься и перестать ее подавлять, как я незаметно для себя снова возвращался к прежнему мышлению и поведению. Это меня ужасно нервировало и бесило, но я даже не мог дать выход своему раздражению, иначе пришлось бы объяснять Соколовой причины моего поведения, чего мне, естественно, делать крайне не хотелось.
Теперь же, решив позвонить Оле, я как будто снова впустил ее в свое поле зрения (из которого так усердно выпихивал всю неделю) и, наконец-то, снова почувствовал себя цельной личностью. Правда, я сомневался, что девушка захочет мне помогать — за это время она не проявила никакого интереса ни к Маринэ, ни к нашей переписке. Я ждал, что она спросит меня хоть что-нибудь по этой теме (тогда бы, отвечая на ее прямой интерес, я бы не чувствовал себя таким уж болтуном и сплетником). Но она не задала ни одного вопроса. Ни одного. А мне так хотелось с ней поделиться своими впечатлениями от писем Маринэ! Однако, раз моей подруге было это безразлично, я не стал ее напрягать неинтересной темой. Я бы и сейчас не стал, если бы сам мог справиться, но, как показала практика, мне реально требовалась помощь.
Идея о том, чтобы Ольга сама написала Маринэ, которая внезапно посетила мою голову во время телефонного разговора, была поистине гениальной! Я был уверен, что Оля сможет написать о нас гораздо лучше, так как у нее не имелось таких проблем с эмоциональным отношением ко мне, как у меня. Кроме того, если Соколова сама напишет моей невесте и тем самым покажет свое дружеское расположение, то это снимет с нас всякие подозрения, если они подспудно присутствовали.
Уломать Ольгу на эту затею, зная ее упрямый характер, оказалось удивительно легко. Я бы даже сказал, что уламывать не пришлось, она почти сразу согласилась, словно только и ждала, когда я ей это предложу… И письмо она накатала очень быстро, буквально через пару часов после моего звонка. Как только я его получил, то от жгучего любопытства по поводу его содержания, у меня все внутри аж зазвенело. Мне просто невыносимо захотелось его прочитать. Но без спросу было нельзя, не по-дружески это. К тому же я думаю, что если бы так сделал, Ольга все равно бы узнала и долго бы песочила меня за это. Так что я добился официального разрешения и с чистой совестью удовлетворил свое неуемное любопытство.
Ну что сказать? Та часть, где Оля написала, почему со мной дружит, стала просто бальзамом для моей измученной души. Мне так приятно было это читать, что я даже втихаря сохранил этот кусок письма себе на ноутбук, чтобы потом перечитывать. Ну а что касается описания себя и своего характера, здесь моя подруга как всегда поскромничала. Я бы к ее куцему абзацу добавил как минимум еще два с описанием ее неоспоримых достоинств! Девушка и не подумала рассказать Маринэ какая она добрая (никому не откажет в помощи, если ее попросят), терпеливая (возится со мной не смотря на все мои заскоки и закидоны), смелая и отважная (не боится в одиночку противостоять не только мне, когда я подвержен приступам ярости, но и моим друзьям с их назойливой заботой о моем благополучии). А еще умная, искренняя, честная, порядочная, справедливая, верная, преданная, талантливая, ненавязчивая, наблюдательная, скромная… И это далеко не полный список!
