— Да. Кажется, в подсобке валялись последние два пакета — припомнила девушка — а что?
— Ну, я подумала, что можно потихоньку подмешивать его в новый корм маленькими порциями, чтобы было незаметно. Дельфины бы сами выбирали его из основной массы еды в первую очередь и хотя бы травились не так сильно… Больше я пока ничего не могу придумать.
— А что, — обрадовалась Маша — хорошая мысль! Может мы так как раз сможем протянуть без особых последствий до того, как станут известны результаты анализов и экспертизы. Какая ты, Оля, все-таки молодец, опять нас выручила!
— Не стоит благодарности — смущенно пробубнила я в трубку в ответ на ее искреннее восхищение — думаю, ты бы и без меня через пару дней пришла бы к подобному решению. Слушай, — вдруг вспомнила я о цели своего звонка — я что звоню-то? Я хотела узнать: можно я с другом в среду подъеду вас проведать где-то после пяти вечера?
— Ой, да, конечно, приезжай. Правда, в среду не моя смена, будут работать другие инструкторы, но ты не беспокойся, я их предупрежу. Могу даже смской скинуть телефон моей сменщицы, чтобы она, как только вы приедете, дверь вам открыла. Кстати, ее Аня зовут.
— Да, скинь, пожалуйста — согласилась я и уточнила — А это точно будет удобно? Все-таки они меня не знают. И потом, может, мы приедем, а у них как раз будет представление — не хотелось бы зря их от работы отрывать…
— Ой, да брось, работы в среду вечером, если это не праздничный день, практически нет. Я имею в виду представления — так-то обычной рутины у нас всегда предостаточно. А на счет Ани не волнуйся: по-моему, как мы ни старались особо о тебе не распространяться, все равно все работники дельфинария каким-то хитрым образом оказались в курсе, откуда у нас пошла эта мода на общение с дельфинами. Так что Аня жаждет с тобой познакомиться.
— Понятно — вздохнула я — Что ж, значит познакомимся. Маш, у меня перемена заканчивается, так что мне надо идти.
— Да и мне тоже — откликнулась девушка — Оль, ты ведь не обижаешься, что о тебе теперь знает больше народу, чем изначально планировалось? — с тревогой спросила она.
— Да поздно обижаться — досадливо поморщилась я — все равно ведь от этого ничего не изменится. Ладно уж, потерплю. Видно, нос на лице не спрячешь. Все, Маш, мне правда уже надо бежать. Потом еще созвонимся, хорошо?
— Обязательно. Сейчас пришлю смску с телефоном Ани. Пока — попрощалась дрессировщица и отключилась.
Я посмотрела на Адама — он как раз закончил выяснять отношения со старостой и, почувствовав мой взгляд, вопросительно взглянул на меня в ответ. Я улыбнулась и кивнула, показывая, что обо всем договорилась.
Адам
Сидя по-турецки на кровати в своей комнате, я бездумно пялился на экран ноутбука. Изначально я планировал посветить часть вечера написанию ответного письма моей невесте, но мысли постоянно уносились в сторону Ольги и ее вновь открытого таланта. Как же мне было жаль, что меня не было рядом с ней в этот знаменательный момент! Представив, в каком шоке был Ибрагимов, когда увидел, на что способна Ольга, я злорадно ухмыльнулся. Кстати, об Ибраимове. С одной стороны не очень хорошо, что он теперь знает про Олю — нисколько не сомневаюсь, что не смотря на свою клятву, этот хитрый и пронырливый лис не только разболтает о ней, если увидит в этом прямую выгоду для себя, но и сумеет убедить наивную девушку, что это было сделано для ее же блага! Но с другой стороны, по крайней мере, он нашел для себя приемлемое объяснение моего интереса к Соколовой… А для меня, учитывая мое истинное отношение, это более чем хорошо.
Ноутбук устал ждать, когда же я наконец-то обращу на него внимание и займусь делом, вновь уйдя в спящий режим. Тяжело вздохнув, я нажал на пробел, в очередной раз приводя экран в рабочее состояние, и открыл письмо Маринэ.
«Здравствуй, дорогой Адам!
Прости, что так долго не писала — слишком сильно была занята. Мы с Измаилом готовимся к национальному конкурсу по латиноамериканским танцам, который будет через два месяца. Уже прошли предварительный отборочный тур и попали в десятку лучших танцоров нашей страны. В принципе, это уже неплохой результат, но я бы хотела достичь большего! Хорошо, что Измаил меня в этом поддерживает. Поэтому все последние дни мы репетируем как проклятые, готовясь к следующему отборочному туру. Только сейчас у меня выдалась пара свободных минут, и я смогла добраться до компьютера, чтобы тебе ответить. А Ольге я написать уже не успеваю. Так что передай ей, пожалуйста, на словах мое большое спасибо: ее письмо мне на многое открыло глаза. Скажи, что я приняла к сведенью ее доводы и объяснения и, в целом, с ней согласна. Так что исполнять мою просьбу, о которой я написала ей в последнем письме, не нужно. Только, пожалуйста, не надо спрашивать у нее, о чем была эта просьба, хорошо? Это наши с ней женские разговоры…»
Я на пару секунд отвлекся от чтения и довольно улыбнулся. Что не говори, а Ольга — умничка — сумела-таки усыпить подозрительность моей невестушки, впрочем, я в этом практически не сомневался. А Маринэ-то, похоже, осознала свою ошибку и испугалась — вон как не хочет, чтобы я узнал, на что она Ольгу подговаривала. Ухмыльнувшись про себя, я продолжил чтение:
«Адам, знаешь, я пишу тебе сейчас еще по одной причине. Дело в том, что я поговорила со своим отцом и убедила его пересмотреть соблюдение древних традиций в нашем случае. Папа очень любит меня, поэтому пошел мне на встречу и согласился, чтобы ты приехал к нам в гости, когда у тебя будет возможность. В связи с этим мне интересно узнать, собираешься ли ты домой на зимние каникулы? Я бы очень хотела встретиться с тобой лично. Приезжай, пожалуйста. И Олю с собой захвати — мне так хочется с ней увидеться! Знаешь, по-моему, твоя подруга просто замечательная, общаться с ней — одно удовольствие. Так что приезжайте ко мне в гости, я вас приглашаю.
Все, у меня не осталось больше времени. Пора бежать на репетицию, итак уже опаздываю.
Твоя Маринэ»
Вот это да! Глазам своим не верю! Как ей удалось убедить своего отца пойти на это?! Мой папаша ни за что на свете бы не согласился изменить традиционные устои ради меня. Да я в жизни не слышал, чтобы кто-то из консервативно настроенных предков хоть когда-нибудь шел на уступки своим детям. Наверное, мой будущий тесть просто обожает свою дочь, или же моя невестушка обладает незаурядным даром убеждения… И то, и другое внушает определенные опасения…
И что же теперь делать? По правде говоря, ехать совсем не хочется. Маринэ, конечно, отличная девушка — мы так похожи, что она мне словно сестра, но как я продержусь без Оли столько времени? Мне выше крыши хватило и тех четырех дней, что я провел на сборах. Однако, с другой стороны, отказываться нельзя — такой шанс встретиться до свадьбы еще вряд ли представится. К тому же Маринэ чудом выбила для нас эту возможность, и отказаться ее использовать — значит нанести нешуточное оскорбление. Н-да… Может с Олей посоветоваться? Вдруг случайно подскажет какое-нибудь дельное решение?
