Контрнаступление чехословацкой армии планировалось во взаимодействии с 8-й советской гвардейской армией, дислоцированной в ГДР. В ответ на применение противником ядерного оружия советские войска, в свою очередь, должны были нанести ядерные удары по войскам НАТО вглубь до линии Вюрцбург – Эрланген – Регенсбург – Ландсхут. Всего в ходе операции планировалось применить 131 ядерный боеприпас (96 ракет и 35 авиабомб). Боеголовки должны были быть переданы ракетным частям чехословацкой армии с территории СССР в течение 18-22 часов. Но этот срок сочли слишком долгим, поэтому и было решено в 1965 году разместить боеголовки непосредственно на территории ЧССР. Теперь их можно было передать уже за три часа.
На пятый-шестой день после начала войны из СССР на помощь ЧССР должна была прибыть советская 57-я армия, которая переходила в подчинение командующего Чехословацким фронтом (так в случае войны должна была называться чехословацкая армия).
Интересно, что план боевого применения Чехословацкой народной армии был одобрен именно в тот день, когда сняли Хрущева, – 14 октября 1964 года.
На 1 сентября 1965 года в западном военном округе ЧССР (центр – город Пльзень) было сосредоточено в мирное время две танковые и три мотострелковые дивизии, в центральном военном округе (центр – город Табор) – одна танковая и три мотострелковые дивизии, в восточном округе (центр – словацкий город Тренчин; это был тыловой округ с точки зрения возможной конфронтации с НАТО) – одна танковая и одна мотострелковая дивизии.
В мирное время Чехословацкая народная армия (ЧСНА) насчитывала 199 тысяч человек (второе место среди союзников СССР после Польши – 347 тысяч, при этом Польша не имела границы со странами НАТО). На вооружении ЧНА на 1 сентября 1963 года находилось 3860 танков, 4500 орудий и минометов и 720 боевых самолетов.
В апреле 1966 года на территории ЧССР начали готовить пункты дислокации для советских войск, которые должны были выдвинуться в Чехословакию в случае начала агрессии НАТО. Тем не менее в Москве все же опасались за чехословацкий участок фронта – отсюда и упоминавшееся выше предложение 1966 года разместить в ЧССР две советские дивизии уже в мирное время. Не желая этого по политическим мотивам, чехословацкое руководство решило увеличить численный состав вооруженных сил. Но это был скорее формальный акт – просто из подчинения МВД в подчинение министерства обороны передали пограничные и внутренние войска. Новую армию назвали едиными вооруженными силами, в которых теперь числилось 235 тысяч человек
[412]. Командованию ОВД сообщили, что боевой состав ЧНА вырос на две-три дивизии (теперь две советские дивизии выглядели лишними).
Значение Чехословакии для ОВД выросло в 60-е годы еще и потому, что Хрущев сильно сократил советские наземные вооруженные силы. Теперь в случае войны союзникам СССР по Варшавскому договору пришлось бы взять на себя гораздо больше ответственности. Это понимали американцы. Поэтому ЦРУ в 60-е регулярно готовило аналитические записки о морально-политическом состоянии армий стран ОВД с точки зрения их решимости сражаться против частей НАТО. Напомним, что, согласно американской трактовке, восточные европейцы являлись «порабощенными народами» и, значит, должны были в первый же день войны радостно перейти на сторону НАТО.
В 1964 году ЦРУ и разведка министерства обороны США с удовлетворением констатировали: «В то время как Советы явно настроены на то, чтобы дать восточноевропейским вооруженным силам больше ответственности в рамках структуры Варшавского пакта, растущая политическая автономия этих стран, по всей видимости, снизит доверие СССР к их способности выдвинуться для наступления против НАТО»
[413].
Спустя полгода прогнозы американской разведки были еще более радужными: «По мере того, как автономия набирает силу в Восточной Европе, численность сил и средств, на которые СССР может положиться в плане эффективной военной поддержки со стороны союзников по Варшавскому пакту, будет уменьшаться… Это может заставить Советы пересмотреть свою концепцию быстрого наступательного броска против Западной Европы, по крайней мере до той степени, в которой они будут зависеть от поддержки со стороны вооруженных сил сателлитов».
Как было показано выше, это касалось именно Чехословакии – без фланговой поддержки ЧСНА любое контрнаступление Советской армии из ГДР находилось бы под угрозой срыва.
4 августа 1966 года по заказу министра обороны США американское разведывательное сообщество подготовило концептуальный доклад «Надежность союзников СССР в Восточной Европе» (документ SNIE 11-15-66). В документе признавалось, что пока СССР может полностью рассчитывать на верность своих союзников (за исключением Румынии) в случае войны, несмотря на все «либеральные» реформы в этих странах: «В последние годы восточноевропейские члены Варшавского пакта, особенно Румыния, демонстрируют возрастающую тенденцию к отстаиванию своих национальных интересов и сопротивлению советскому диктату. Тем не менее эти коммунистические режимы высоко ценят пакт как советскую гарантию их выживания и территориальной целостности. До той степени, до которой они сочтут, что их жизненные интересы находятся под угрозой, они поддержат все контрмеры пакта…
[414]
Несмотря на растущую тенденцию восточноевропейских правительств к отстаиванию национальных интересов, их национальная (внешняя – Прим. автора.) политика во многом по-прежнему совпадает с советской. Их соглашения по коллективной обороне дают им более высокий уровень защиты, чем если бы они опирались на собственные силы. Они видят в пакте советскую гарантию продолжения существования коммунистических режимов и существующих границ с Германией…
Советы, видимо, считают, что строгая военная дисциплина, коммунистическая пропаганда и тщательный отбор восточноевропейских офицеров и младших командиров обеспечат надежность восточноевропейских вооруженных сил в случае войны. Мы тоже так считаем, хотя бы в отношении первого этапа (войны)»
[415].
Самыми верными военными союзниками СССР американская разведка в 1966 году считала ГДР, Польшу и Чехословакию: «Восточная Германия, Польша и Чехословакия рассматривают ремилитаризованную Западную Германию как угрозу для своей национальной безопасности. Эта оценка привела к особым отношениям этих стран с СССР… Поэтому мы считаем, что северные силы (Варшавского) пакта (восточногерманские, польские и чешские) примут участие, по крайней мере на первых порах, в военных операциях вместе с Советами, так как они не могут избежать участия в военных действиях. Румынское правительство, а возможно, и венгерское и болгарское, попытаются избежать вовлечения (в войну) до тех пор, пока это будет возможно и пока их границы будут в безопасности»
[416].
