Готвальд назвал президенту четыре основных принципа послевоенной политической системы Чехословакии:
– Национальный фронт, созданный в процессе антифашистской борьбы, должен быть сохранен и после победы;
– «основным столпом освобожденной республики станет истинная демократия дома и прочная дружба с Советским Союзом вовне»;
– «окончательную форму и содержание государственного и общественного устройства демократическим путем определит сам чехословацкий народ»;
– переход к «новой жизни должен проходить как можно более гладко и организовано, для чего уже все меры переходного периода должны проходить истинно демократически, при активном участии самых широких слоев народа и должны осуществляться людьми, которые доказали свою преданность нации в нашей борьбе как до Мюнхена, так и после Мюнхена»
[253].
Конкретно, по мнению Готвальда, президент Бенеш (он оставался на этом посту без выборов, хотя, как известно, сам в 1938 году подал в отставку, против чего компартия возражала) должен был издать декрет о суверенитете Чехословакии на всей ее домюнхенской территории. До созыва после выборов нового Национального собрания (парламента) будут действовать конституция 1920 года и законы домюнхенского времени с исключениями, который потребует переходный период. Все нормативные акты, изданные после Мюнхенского сговора, объявлялись недействительными. Временный парламент будет избран местными национальными комитетами из всех партий Национального фронта.
Бенеш согласился с предложением коммунистов о формировании в ЧСР национальных комитетов как органов власти на местах с участием всех партий, борющихся против оккупантов. Однако он рассматривал эти комитеты как временные органы власти на время сразу же после окончания оккупации. Потом местные органы должны были назначить правительство. Напротив, КПЧ видела в национальных комитетах органы новой, истинно народной власти, которые должны быть созданы на основе выборов. С точки зрения КПЧ у национальных комитетов должны были быть следующие полномочия:
– обеспечение полной ликвидации оккупационного режима и наказание коллаборационистов;
– обеспечение демократического порядка и спокойствия, гладкого перехода к нормальной жизни;
– обеспечение непрерывного хода производства, транспорта и снабжения (включая конфискацию имущества оккупантов и коллаборационистов и перевод этих предприятий в национальное управление);
– начало строительства нового демократического аппарата управления, «очищенного от всех предательских, ненадежных и антидемократических элементов», и строительство новой армии «под командованием офицеров, которые зарекомендовали себя в национально-освободительной борьбе дома и за границей и проявили демократический образ мышления»
[254];
– организация выборов в Национальное собрание. После выборов нового парламента временные национальные комитеты прекращали свое существование и заменялись постоянными органами местного самоуправления.
Бенеш в принципе согласился, но выразил некоторую «неуверенность» относительно столь широких полномочий национальных комитетов. Он считал комитеты, прежде всего, средством подпольной антифашистской борьбы. Что же касается их послевоенных функций, то президент фактически отмолчался, хотя и не возражал. Бенеш явно хотел, чтобы после войны местные органы были назначены правительством сверху для того, чтобы избежать хаоса.
Стороны быстро договорились о необходимости широких социально-экономических преобразований в Чехословакии, так как и Бенеш, о чем уже упоминалось, был сторонником радикальной национализации и аграрной реформы. Причем он, Бенеш, считавший себя социалистом, был даже радикальнее коммунистов в этих вопросах, что подчеркнул специально
[255].
Коммунисты поддержали и экспроприацию имущества немцев и венгров как пособников оккупантов, хотя Готвальд настаивал на «более тактичном» отношении к немецкому населению
[256]. КПЧ удалось добиться согласия Бенеша на то, что немцы-антифашисты не будут выселены из ЧСР и им будет сохранено чехословацкое гражданство. Коммунисты предложили Бенешу обратиться с публичным воззванием к немецкому населению и призвать его включиться в антифашистскую борьбу, что позволит им сохранить свое место в послевоенной Чехословакии. Но Бенеш был решительно настроен на удаление всех немцев с территории страны.
Коммунисты предложили Бенешу подготовить вместе с командованием союзных армий меры по быстрой переброске чехословацких частей на родину в последний период войны, чтобы они активно участвовали в освобождении своей страны. Бенеш принял это к сведению: он и сам, как упоминалось выше, разрабатывал подобные планы, но не вместе с коммунистами, а скорее против них.
С другой стороны, Готвальд и его соратники с учетом мнения Сталина были вынуждены снять свое требование о федеративной Чехословакии. Было решено, что Словакия станет частью единого государства, но получит больше автономии, чем до войны. Сначала коммунисты просили Бенеша опубликовать программную декларацию по Словакии, в которой содержался бы главный принцип будущих отношений чехов и словаков – «равный с равным»
[257]. В этом же документе должен был содержаться призыв к словакам подняться на борьбу против Германии и свергнуть марионеточное правительство. Ведь многие словаки столь пассивно относились к движению Сопротивления именно потому, что не хотели возврата к домюнхенской республике, где Словакия была фактически на положении части Чехии. Но Бенеш такую декларацию выпускать отказался.
Коммунисты снова не согласились на предложение Бенеша войти в эмигрантское правительство (он предложил им два места), так как считали его слишком правым. К тому же, с точки зрения КПЧ, правительство являлось нелегитимным, так как многие его члены никого не представляли и были, по сути, просто друзьями президента. Последнее не оспаривал и сам Бенеш, назвавший лондонское правительство «не правительством партий, а правительством личностей».
КПЧ констатировала: «Мы признаем это правительство как представителя республики на международной арене, мы с этим правительством сотрудничаем, но не можем нести ответственность за его политику и состав. Вступление коммунистов в эмигрантское правительство потребовало бы его полной реорганизации, а это сейчас в условиях заграницы невозможно и нецелесообразно»
[258].
