– Ну, теперь вы довольны? Столько хлопот, чтобы только вас успокоить, а ведь никто и не проникал в вашу квартиру.
Я не сводила глаз с батареи отопления.
– Учтите, это не улучшит вашу ситуацию. Надеюсь, больше вы ничего не потребуете?
Слова изогнулись в вопрос, но я решила не отвечать. Джек тоже рассматривал свои руки.
Мисс Амброуз ушла. Я подняла глаза от батареи, едва щелкнул замок.
– Все равно это ничего не изменит, черт бы вас побрал! – крикнула я.
Элси закрыла лицо ладонями.
– Знаете, ведь Ронни умелец, – вспомнила я. – В молодости он вскрывал любой замок, у него к этому талант. Если сейчас не получится, он сделает себе дубликат нового ключа.
– Каким образом? – спросила Элси, не убирая рук. – Оригинал-то ему с неба не свалится.
– Мисс Амброуз все ключи держит у себя в кабинете, в настенном шкафчике, – пояснила я.
Джек нахмурился:
– Вот как?
– Рядом со шкафами, где папки.
Он выпрямился:
– А в папках что?
– Мы.
Мы сидели в общей гостиной, не сводя глаз с кабинета мисс Амброуз.
– Я еще никогда не была преступницей, – призналась я.
Элси огляделась по сторонам:
– Старайся сидеть нормально, Флоренс.
– Я нормально сижу!
Я знала, что это не так. Я сидела на самом краешке сиденья, и костяшки пальцев были белыми. Слышно было, как дождь стучит по стеклянным дверям, словно просясь в дом. Под таким дождем ничего не разберешь и почти невозможно отыскать дорогу.
– Может, она там целый день проторчит! – проворчала я. – И у нас не будет шанса.
Я поправила диванную подушку и снова уставилась на кабинет. Мисс Амброуз сидела за письменным столом и пялилась в стенку, будто в ней был замурован ответ на все вопросы бытия.
– Рано или поздно ей придется выйти, – возразила Элси. – Живой же человек.
В гостиной было пусто – только миссис Ханимен дремала у решетки, по которой мисс Амброуз пыталась пустить плющ на стену. Никто не знал, зачем это нужно, кроме разве что самой мисс Амброуз. Джек ждал на стуле у доски объявлений. Мы рассеянно поглядывали на телеэкран. Показывали передачу о садоводстве: какой-то человек стоял в патио в чистых резиновых сапогах и объяснял, как сажать семена.
Джек показал своей палкой на экран:
– В нашем возрасте сажать семена – большой оптимизм.
Я снова стиснула пальцы до белых костяшек.
– Сейчас кончится, – сказала Элси. – А дальше будет про старинные вещи. Антиквариат все любят.
– Да, если бы я была раздвижным столом, ко мне бы чаще подходили! – съязвила я, и все уставились на меня.
Даже миссис Ханимен.
Мисс Амброуз
Мисс Амброуз косилась на общую гостиную: генерал Джек основательно излагает свое мнение, а Флоренс Клэйборн уже минут двадцать не сводит с нее глаз. Вот и Джек к ней присоединился, повернувшись на стуле и нахмурившись.
Мисс Амброуз вынула записную книжку. Она тоже вела записи, не доверяя Хэнди Саймону. К тому же есть вещи, которые не опишешь словами. Антею Амброуз беспокоило смутное ощущение, что все идет не совсем так, как должно.
– Простите, можно вас побеспокоить?
От звука этого голоса карандаш выскользнул из пальцев мисс Амброуз, и она зашарила по полу, пытаясь его подобрать.
– Мистер Прайс? Конечно. Чем могу помочь?
Габриэль Прайс не отвечал, пока она не подобрала карандаш, не села прямо на стуле и не убрала волосок с верхней губы.
– Боюсь, дело деликатное. – Он мельком взглянул на стеклянную перегородку. – Разрешите поговорить с вами приватно?
После секундного колебания Антея Амброуз ответила:
– Конечно.
Габриэль Прайс обернулся и закрыл дверь кабинета.
Мисс Амброуз показалось, что гостиная исчезла – щелчок замка словно отправил ее на другой край океана, хотя на самом деле их разделяла лишь стеклянная дверь. На экране телевизора сменялись изображения старинной мебели, миссис Ханимен мирно дремала в углу, Джек махал своей тростью непонятно кому. Даже дождь стих, и от этой тишины мир словно превратился в искусную, тщательно проработанную пьесу, написанную и разыгрываемую для ее развлечения, но в которой Антее Амброуз навсегда уготовано место в зале.
– Мисс Амброуз!
– Простите, задумалась. О чем вы хотите поговорить?
– Вон о той высокой женщине. – Прайс кивнул на гостиную. – Простите, никак не запомню всех по именам.
– Мисс Клэйборн?
Прайс кивнул:
– Да, наверное. – Он проверил, плотно ли закрыта дверь. – Видите ли, по-моему, у нее проблемы.
– Какие?
– С верхним этажом. – Прайс постучал пальцем по виску. – Шарики за ролики заходят.
– То есть?
Прайс вздохнул и положил ладони на стол:
– По-моему, она не совсем за себя отвечает.
– Вот как? – Мисс Амброуз невольно взглянула на свою записную книжку. – Что навело вас на такую мысль?
– Ну, вы знаете, я зря жаловаться не буду…
– Нет, конечно нет!
– Но она уже некоторое время, как бы это помягче сказать… подглядывает за людьми.
– За кем конкретно?
– В частности, за мной, – признался Прайс. – В бинокль.
Мисс Амброуз даже отпрянула.
– Я не собирался об этом сообщать – не хочу, чтобы у Флоренс были неприятности, к тому же я вовсе не возражаю, чтобы за мной подглядывали… – Прайс засмеялся, но мисс Амброуз показалось, что улыбка не поднялась выше рта, так и не достигнув глаз. – Но я все же решил рассказать, ведь рано или поздно старики совсем сдают…
– Это правда, – нахмурилась мисс Амброуз.
– Вот, теперь я переложил эту заботу на вас, – подытожил он.
Мисс Амброуз ожидала, что на этом Прайс и откланяется, но он остался стоять – с этой недоулыбкой на губах и неискренне-пристальным взглядом. Наконец замок снова щелкнул, впуская внешний мир, Прайс скрылся из виду, и Антея Амброуз почувствовала, что снова может дышать.
Ей нужно было подумать, но мысли разбегались от стука трости Джека, похрапывания миссис Ханимен и голоса Флоренс Клэйборн, высказывавшей свое очередное мнение, поэтому мисс Амброуз, прихватив записную книжку, карандаш и на всякий случай помаду, вышла пройтись.
Флоренс
– Ушла, – констатировала я.
Элси проводила взглядом ретировавшуюся мисс Амброуз:
– Да.
