Джек поглядел на нас:
– Музыкальный магазин! Вот почему Ронни проявлял к нему такой интерес. Хотел проверить, не написал ли Габриэль чего-нибудь полезного на обороте нот.
Я видела, что Агнес внимательно слушает разговор, но свои соображения держит при себе.
– Он вечно давал деньги незнакомцам и вкладывал в дурацкие пирамиды, – продолжала она. – Его так легко было уговорить… В нем с одного взгляда угадывался разиня… Шляпа он был, одним словом.
– Он улавливал свои долгие секунды.
– Он был простофилей, – нахмурилась Агнес, – но его нельзя было не любить.
Значит, я была права, что глаза у Габриэля добрые! После этого открытия я минут пять просидела с самодовольным видом.
– А у него были братья? – спросил вдруг Джек. – Кузены?
Агнес подняла глаза от своего кота:
– Мне об этом неизвестно. А что?
– Просто… – Джек поколебался. Он поглядел на Элси, на меня, и мы согласно кивнули. – Есть такая миссис Ханимен. Ну, в одном заведении… – Он тщательно подбирал слова. – Немного моложе его. И мы не можем понять, в каком они родстве.
Агнес поцеловала кота в макушку и сняла с коленей на пол.
– Так это его жена.
Мисс Амброуз
– Вы когда-нибудь слышали голоса?
Мисс Амброуз опустила журнал. Она не читала, а лишь просматривала фотографии с показов мод, чтобы отвлечься. Это помогло: уже несколько минут она всерьез обдумывала, не купить ли ей комбинезон.
– Что я когда-нибудь? – переспросила она.
– Голоса слышали? Ну, в голове?
Они молча сидели рядом уже целый час. Когда Антея Амброуз последний раз отрывалась от журнала, Хэнди Саймон рассматривал потолок, но, оказывается, в дальнем углу гостиной явно происходило нечто масштабное.
– Вы на что-то намекаете, Саймон?
– Нет, я-то ничего не слышу, кроме собственного голоса. – Он еле слышно вздохнул. – Но собственный голос не в счет.
– Ну, все зависит от того, что вы пытаетесь себе сказать.
– Я думал о цыганке Розе, которая слышит духов…
– Если действительно слышит.
– Она считает, что расслышала мою мать и та что-то говорила о лающей собаке.
– У вас была собака? – Мисс Амброуз хотела сочувственно наклонить голову, но вид у Саймона не был расстроенный, а скорее, сбитый с толку. Хотя чего уж там, у него на лице всегда написана растерянность.
– Нет, мама сразу начинала задыхаться от шерсти.
– Ну, вот вам и доказательство. Гадалка все придумывает, лишь бы содрать с вас пятнадцать фунтов… – Мисс Амброуз кашлянула. – Или сколько она там запрашивает.
После секундной заминки она снова взялась за журнал.
– Но представьте, что вы слышите голоса или видите покойников! Что тогда было бы? – не унимался Саймон.
– Положили бы в стационар и назначили нейролептики.
– Жанне д’Арк в видениях являлись ангелы! – разошелся Саймон. – Они велели ей прогнать англичан из Франции.
– Вот это новость!
– Если бы она жила в наше время, неужели ей бы назначили таблетки и записали на прием к врачу?
– Религиозные видения – совсем другое дело. История знает немало примеров, когда люди видели Бога, и ангелов, и чего только ни видели. У них не было острого психоза, они просто истово веровали.
– А в чем разница? – Хэнди Саймон перевел взгляд с потолка на мисс Амброуз. – В какой момент человек перестает быть религиозным или просто нервным и становится душевнобольным?
– Саймон, вы задаете очень странные вопросы. Понятия не имею! – Мисс Амброуз взялась за журнал, но читать не смогла. Отвернувшись к окну, она пыталась сформулировать свое мнение.
Флоренс
– У него была жена? – Голос Джека прозвучал чуть громче, и на этот раз я четко расслышала, как шипит кот.
– Недолго, – ответила Агнес. – И то по необходимости. Он лишил ее чести и сделал беременной до того, как они повенчались. Свадьбу сыграли тайно. Сейчас-то все по-другому…
– О, мы не намного младше вас, – галантно сказал Джек.
– В старости годы давят все сильнее. – Кот крутился у ног хозяйки, обвивая хвостом щиколотки. – Некоторые десятилетия тяжелее остальных.
Джек подумал и согласился.
– Она была та еще штучка, его жена. Любила выпить, любила вечеринки…
– Ну, это не про миссис Ханимен, – усомнилась я.
– Это сейчас не про нее, – поправила Элси. – А когда-то мы все такими были… В смысле, некоторые из нас.
– Мисс Амброуз говорила, что у миссис Ханимен нет родственников, – вдруг сказала я. – Помните?
Я возгордилась своей памятью, особенно когда удивление выгнуло дугами брови Элси.
– У нашей миссис Ханимен нет детей, – подтвердил Джек. – Значит, это не может быть его жена.
– Так у жены Габриэля ребенок в итоге тоже не родился! Она его потеряла, упав на ступенях аббатства. – Агнес посмотрела на улицу сквозь тюлевые занавески. – Ужасный случай. Они заказали скромную поминальную службу… Весьма необычно для того времени. Тогда таких детей заворачивали в упаковочную бумагу и уносили неизвестно куда. По-моему, бедняжка так и не оправилась. Я про разум.
Миссис Ханимен из четвертой квартиры. Круглолицая, неразговорчивая и очень не любит лестницы… Несколько минут мы все молчали.
– А что сталось с Габриэлем? – наконец заговорил Джек.
Агнес выпрямилась и снова перевела взгляд на окно.
– Пропал. Вскоре после свадьбы. Жена потеряла ребенка, а муж исчез в одном из своих туров. С тех пор о нем не было вестей.
– А что произошло? – спросила Элси.
– Прям бесследно исчез? – Я подумала о человеке с добрыми глазами с фотографии. – И никто о нем ничего не слышал?
– Так и не вернулся, – подтвердила Агнес. – Поговаривали, не то он выиграл хорошие деньги на скачках, не то встретил другую девушку в другом городе…
– А что вы сами думаете? – интересовался Джек.
– Габриэль Ханимен был игроком и простофилей, но прохвостом он не был. Да, он не вернулся, но я ни секунды не думала, что это произошло по его воле.
Комната переполнялась молчанием, но никто не открывал рта. Единственный звук издавал кот, вылизывавший лапы. Я посмотрела на Джека, но он не ответил взглядом.
– А что сказала полиция? – не выдержала я. Обычно я прекрасно переношу тишину, но сейчас пауза показалась мне невыносимой.
– Что он взрослый человек и это его решение, – ответила Агнес.
– Ну еще бы, – пробурчал Джек, но пояснять ничего не стал.
