28 января аналогичное предложение в Ставку направил и командующий 1-м Украинским фронтом Маршал Советского Союза И.С. Конев. Оно сводилось к тому, чтобы разгромить бреславльскуто группировку противника и к 25–28 февраля выйти на Эльбу, а правым крылом фронта во взаимодействии с 1-м Белорусским овладеть Берлином, Это предложение Ставка утвердила 29 января.
И.С. Конев принимает хлеб-соль от жителей освобожденного города. Справа — С.С. Шатилов
Действительно, как это утверждает В.И. Чуйков, в то время противник на подступах к Берлину располагал ограниченными силами, и оборона его была довольно слабой. Это было нам ясно. В связи с этим командование фронта дало войскам фронта ниже следующую ориентировку:
«Военным советам всех армий, командующим родами войск и начальнику тыла фронта. Сообщаю ориентировочные расчеты на ближайший период и краткую оценку обстановки:
1. Противник пород 1-м Белорусским фронтом каких-либо крупных контрударных группировок пока но имеет. Противник не имеет и сплошного фронта обороны. Он сейчас прикрывает отдельные направления и на ряде участков пытается решить задачу обороны активными действиями.
Мы имеем предварительные данные о том, что противник снял с Западного фронта четыре танковые дивизии и до 5–6 пехотных дивизий и эти части перебрасывает на Восточный фронт. Одновременно противник продолжает переброску частей из Прибалтики и Восточной Пруссии.
Видимо, противник в ближайшие 6–7 дней подвозимые войска из Прибалтики и Восточной Пруссии будет сосредоточивать на линии Шведт — Штаргард — Нойштеттин, с тем чтобы прикрыть Померанию, не допустить нас к Штеттину и не допустить нашего выхода к бухте Померанской. Группу войск, перебрасываемую с запада, противник, видимо, сосредоточивает в районе Берлина с задачей обороны подступов к Берлину.
2. Задачи войск фронта — в ближайшие 6 дней активными действиями закрепить достигнутый успех, подтянуть все отставшее, пополнить запасы до 2 заправок горючего, до 2 боекомплектов боеприпасов и стремительным броском 15–16 февраля взять Берлин.
При закреплении достигнутого успеха, то есть с 4 по 8 февраля, необходимо:
а) 5, 8, 69, 33-й армиям захватить плацдармы на западном берегу р. Одер. При этом желательно 8-й гвардейской и 69-й армиям иметь один общий плацдарм между Кюстрином и Франкфуртом. Если удастся, хорошо бы соединить плацдармы 5-й и 8-й армий;
б) 1-й армии Войска Польского, 47, 61, 2-й танковой армиям и 2-му кавкорпусу необходимо отбросить противника за линию Ратцебур — Фалькенбург — Штаргард — Альтдам — р. Одер, после чего, оставив заслон до подхода армий 2-го Белорусского фронта, перегруппироваться на р. Одер для прорыва;
в) 7–8 февраля необходимо закончить ликвидацию познань-шнайдемюльской группы противника;
г) средства усиления для прорыва в основном останутся те же, что имеют сейчас армии;
д) танковым войскам и самоходной артиллерий к 10 февраля закончить текущий и средний ремонт и поставить материальную часть в строй;
е) авиации закончить развертывание, имея не менее б заправок на аэродромах;
ж) тылу фронта, армейскому и войсковому тылу к 9–10 февраля иметь полную готовность к решающему этапу операции.
Однако в первых числах февраля стала назревать серьезная опасность контрудара со стороны Восточной Померании во фланг и тыл выдвигавшейся к Одеру главной группировки фронта. Вот что показал по этому поводу немецкий фельдмаршал Кейтель:
— В феврале-марте 1945 года предполагалось провести контрнаступление против войск, наступавших на Берлин, использовав для этого Померанский плацдарм. Планировалось, что, прикрывшись в районе Грудзендз, войска группы армий «Висла» прорвут русский фронт и выйдут через долины рек Варта и Нетце с тыла на Кюстрин,
Этот замысел подтверждает также и генерал-полковник Гудериан. В своей книге «Воспоминания солдата» он писал: «Немецкое командование намеревалось нанести мощный контрудар силами группы армий «Висла» с молниеносной быстротой, пока русские не подтянули к фронту крупные силы или пока они не разгадали наших намерений».
Приведенные свидетельства военных руководителей фашистской Германии не оставляют сомнений в том, что опасность со стороны Восточной Померании была реальной… В начале февраля в междуречье Одера и Вислы действовали 2-я и 11-я немецкие армии, имевшие 16 пехотных, 2–4 танковые, 3 моторизованные дивизии, 4 бригады, 8 боевых групп. По сведениям нашей разведки, приток сил туда продолжался. Кроме того, в районе Штеттина (Щецин) располагалась 3-я танковая армия, которую немецко-фашистское командование могло использовать как на берлинском направлении, так и для усиления восточно-померанской группировки (что фактически и произошло).
Могло ли советское командование пойти на риск продолжать наступление главными силами фронта на Берлин в условиях, когда с севера нависла такая серьезная опасность?
В.И. Чуйков пишет: «…что касается риска, то на войне нередко приходится идти на него. Но в данном случае риск был вполне обоснован. В Висло-Одерскую операцию наши войска прошли уже свыше 500 км, и от Одера до Берлина оставалось всего 60–80 км».
Конечно, можно было бы пренебречь этой опасностью, пустить обе танковые армии и 3–4 общевойсковые армии напрямик на Берлин и подойти к нему. Но противник ударом с севера легко прорвал бы наше прикрытие, вышел к переправам на Одере и поставил бы войска фронта в районе Берлина в крайне тяжелое положение. Опыт войны показывает, что рисковать следует, но нельзя зарываться. В этом отношении очень показателен урок с наступлением Красной Армии на Варшаву в 1920 году, когда необеспеченное и неосмотрительное продвижение войск Красной Армии вперед привело вместо успеха к тяжелому поражению нашего Западного фронта.
«Если мы объективно оценим силу группировки войск гитлеровцев в Померании, — пишет В.И. Чуйков, — то убедимся, что с их стороны любая угроза нашей ударной группировке на берлинском направлении вполне могла быть локализована войсками 2-го Белорусского фронта».
Действительность опрокидывает это утверждение. Вначале задачу по разгрому противника в Восточной Померании намечалось решить именно силами 2-го Бело русского фронта, но их оказалось далеко не достаточно. Начавшееся 10 февраля наступление 2-го Белорусского фронта протекало очень медленно. За 10 дней его войска смогли продвинуться лишь на 50–70 километров, В это же время враг предпринял в районе южнее Штаргарда контрудар, и ему даже удалось потеснить наши войска и продвинуться в южном направлении до 12 километров.
Оценивая сложившееся положение, Ставка Верховного Главнокомандования решила в целях ликвидации гитлеровцев в Восточной Померании, силы которых к этому времени возросли до сорока дивизий, привлечь четыре общевойсковые и две танковые армии 1-го Белорусского фронта. Как известно, боевые действия двух фронтов по разгрому восточно-померанской группировки завершились лишь к концу марта. Вот какой это был крепкий орешек!
