— Японец — и не разбирается в чае? — приподнял он брови.
— Это так о нас думают в Малайзии? — усмехнулся я.
— Так о вас думают во всём мире, — скривил он губы в ухмылке. — А у нас о японцах бытуют другие слухи.
Хм, если он упомянул и другие слухи, то хочет на них вывести разговор. Вряд ли они хорошие, но такому повороту в разговоре я только рад. Мне это тоже нужно.
— Ну, — задумался я ненадолго. — В чае я всё-таки разбираюсь. Плохо, но разбираюсь.
— Значит, и всё остальное тоже верно.
Вот уж действительно — спорное утверждение. Меня явно подбивают спросить о том, что о нас говорят.
— Кто его знает, — пожал я плечами. — Может, и так. Но это всего лишь слухи, которые, я уверен, подчас ничем не подкреплены. Всяко лучше, чем малайская репутация. А ведь это уже не слухи.
— Какая ещё репутация? — нахмурился Амин.
Вот так-то, старичок. Я, может, и поменьше, чем ты, пожил, но в обеих жизнях успел пообщаться с теми ещё зубрами по части грамотно завернуть словцо. К тому же… не то чтобы я считал себя лучшим в словоблудии, совсем нет, но я ведьмак, а нам без умения играть словами жить довольно опасно. Вот и сейчас всё, что было нужно — заменить "слухи" на "репутацию", и тут же пошла реакция. Теперь уже он спрашивает о том, что говорят о них.
— А то вы не знаете, — вздохнул я показательно. — Из-за неё я даже не сразу решился с вами поговорить. Гораздо проще было просто ликвидировать. Тем не менее, не могут же все малайцы до последнего быть лжецами, не выполняющими данное обещание.
— Ты ведь пытаешься меня просто разозлить, не так ли? — скатился он на "тыканье". — Вывести из равновесия, — процедил он. — Мы всегда выполняем взятые на себя обязательства. Никто не может обвинить Род Амин в том, что он нарушил данное слово.
— Ну ещё бы, — хмыкнул я. — Кто вообще давал вам такую возможность?
— Род Латиф, например, — выплюнул он.
— Но они ведь тоже малайцы, — изобразил я лёгкое недоумение. — Сомневаюсь, что вы настолько глупы, чтобы гадить у себя дома. Да и мало ли какие гарантии вы друг другу даёте. Господин Амин, давайте откровенно — вам не верит никто. Только англичане, да и те лишь потому, что держат вас, прошу прощения, за яйца. Вот с кем ваша страна торгует?
— У нас много партнёров, — ответил он хмуро.
— Ладно, спрошу по-другому — кто торгует с вами без английского патента?
— Это лишь подтверждение союзнического договора! — воскликнул он. — Англичане своим словом заверяют, что наши партнёры не ведут двойную игру и не в сговоре с нашими врагами. Например, с вами, японцами. Они всего лишь посредник. И это довольно разумный ход, между прочим, учитывая желание вашей аристократии оттяпать кусок наших территорий. Лет двадцать назад один из ваших Родов умудрился банально выкупить часть наших земель. Хорошо хоть на границе, где одни горы.
— Хитрый ход, — усмехнулся я. — Признаю. Только вот обманули они фактически англичан. С вами, малайцами, Род Токугава, насколько я знаю, напрямую не работал. То есть опять же, через английский патент, заставляющий вас играть честно.
Да, Токугава и в подобном были замечены. Но тут ничего плохого сказать не могу — красавчики. Очень многих тогда обвели вокруг пальца. Этот кусок земли, к слову, перешёл в собственность империи после их раскулачивания. Токугава вообще очень многое потеряли после похищения двух принцесс. А ведь не тронь они Шину, и кто знает, как сейчас всё повернулось бы — часть дороги, по которой мы пришли в эту страну через горы, принадлежала когда-то именно Токугава.
— А как иначе, если все вокруг желают нам только зла. Япония, Сукотай, Китай, Индия… Из-за нашего расположения…
— Вьетнам, — прервал я его.
— Что? — переспросил он после небольшой паузы.
— Вьетнам, — повторил я. — Страна, расположенная не так, чтобы и лучше вас. По территории больше, но только из-за потери вами штата Сабах. По силе… да как бы и не слабее вас. Во всяком случае, поставок техники и вооружения из Англии у неё нет. Да и соседи у них… Согласитесь, сукотайцев нельзя назвать тряпками. И ничего, живут себе вьетнамцы, торговлю со всеми строят. Без всяких там патентов иностранных стран. Вполне себе обычное государство.
— Так сложилось, — пожал он плечами. — Именно из нашей страны японцы не хотели уходить после второй мировой.
— Вы плохо знаете историю, господин Амин, — улыбнулся я. — Когда начался послевоенный раздел территорий, вьетнамцы всё ещё продолжали сражаться. Партизанили они до последнего. Это именно ваш король склонил голову. Потому и военный контингент из Вьетнама был выведен без вопросов. Мы так и не смогли их покорить. В отличие от вас. Вы-то склонили голову и подписали капитуляцию. Все вы — и государственная аристократия, и клановая, и свободная. А потом — раз! и пошли все договорённости к демонам. Мы хотим быть свободными!
— Япония сама ушла, — ответил он, поджав губы.
— И что вы ответили японскому послу о невыполнении вашим поручителем сделки?
— Попросили предъявить доказательства, — хмыкнул он.
— Зная, что это невозможно, — кивнул я. — Ну, а что же сейчас? Сейчас-то, спустя столько десятилетий, всё прекрасно видно. Нет в Японии детей английского Патриарха.
— И что, мало ли куда они делись?
— Вот поэтому вас и считают презренными клятвопреступниками, — улыбнулся я, глядя ему в глаза.
При этом даже сам задумался — а стоит ли продолжать этот разговор?
— Мы не нарушили ни одной клятвы, — продолжал он отбрыкиваться.
— Вы склонили голову, признав нового господина. А потом предпочли забыть об этом. Да что там далеко ходить? Вспомните совсем недавний случай. Шмитты годами вели тут торговлю, имея английский патент, но стоило им только вам довериться и впервые попробовать вести дела напрямую… что там с ними произошло?
— Не знаю, — ответил хмуро Амин. — Я не вникал в ту историю.
— Их лишили всего. Нашли способ, извернулись. У вашей страны был шанс показать, что с вами можно иметь дело, но вы просто выкинули его на свалку. Та же Испания, во время второй мировой, ради такого шанса поставила на кон всё. Само существование этого государства было под угрозой, но они доказали, что им можно доверить спину. И после всего этого вы удивлены, что окружены врагами? Как вы там сказали — "так сложилось"? Нет. Это вы себя так повели. Именно поэтому "малаец" — диагноз.
— Но ты всё-таки пришёл сюда и ведёшь со мной диалог, — процедил он.
— Во-первых, давайте не будем забывать о вежливости, — намекнул я на его "тыканье". — Ну а во-вторых — да, пришёл. Я вообще рисковый малый. К тому же есть мнение, что нельзя ровнять всех под одну гребёнку. Должны же и в вашей стране быть достойные люди? А риск, я считаю, оправдан. Мы можем многое друг другу предложить. Если же вы вновь предадите, нарушите своё слово… что ж, бывает. Вы в любом случае потеряете больше, а я уж как-нибудь переживу. Зато буду иметь перед глазами не какое-то размытое понятие "малаец", а вполне конкретный Род, которому и мстить можно.
