Представим, что мы оказались на этом месте, в центре той огороженной территории, которая принесла славу веку Соломона, непостижимым образом влекла к себе человечество, была средоточием их чаяний и веры и в конечном счете означала поворот в тысячелетней истории человечества. Очевиден факт, что тому были основания исключительно духовного порядка, но подробное описание планирования Храма и его возведения показывают, что Соломон уделял огромное внимание внешнему облику сооружения и внутреннему убранству.
Попробуем перенестись в те времена. Нам бы пришлось спуститься по пологому склону Старого города Давида и пройти через ворота стены, что окружала примыкающее к Храму пространство. Она оказывалась высотой примерно 7 метров и состояла из трех рядов тесаных камней с кедровыми бревнами сверху. С подобной конструкцией мы уже знакомы по Мегиддо. Продвигаясь дальше, подходим ко второй стене такой же высоты, которая окружала слегка приподнятую площадь – Иеремия называет ее «верхним двором». Чтобы войти в Храмовый двор, нам пришлось бы спуститься на несколько ступеней.
Придерживаясь правой, то есть восточной, стороны, мы подходим к середине стены, выходящей к террасе. Перед нами вырастала великая Скала, которая благодаря террасе не пересекала вымощенную поверхность Храмового двора, кроме северной части, находящейся справа. Вершина была такой неровной формы, что ее пришлось немного срыть, а потом насыпать землю, выровнять, чтобы получить широкую площадь.
Подобная работа требовала привлечения искусных мастеров, каковыми, как мы успели убедиться, и оказались финикийцы, проявившие себя во время перестройки Тира. Жителям горных городов, привыкшим к узким улицам, просторная площадь казалась огромной, и каждый, кто на нее вступал, преисполнялся почтением и страхом перед всемогущим Богом.
Над скалой поднимался остов драгоценного алтаря. В Библии говорится про жертвенник: «Двадцать локтей длина его, и двадцать локтей ширина его, и десять локтей вышина его» (2 Пар., 4: 1). Некоторые исследователи спорят по поводу достоверности приведенных данных на том основании, что об этом событии не упоминается в Книге Царств и, вероятно, автор Паралипоменон вставил упоминание о размерах алтаря, находившегося во втором Храме, который видел. Спустя два столетия царь Ахаз распорядился построить новый алтарь, похожий на тот, что в Дамаске (4 Цар., 16: 10). При Ахазе в Храме появился более простой алтарь, хотя и более высокий, а Соломонов Ахаз распорядился отодвинуть и оставить «до своего усмотрения» (4 Цар., 16: 15). Но и новый алтарь не занимал всю поверхность скалы.
Через тонкие решетки пепел и останки сожженных животных падали прямо на скалистую землю, откуда их легко было убрать. В центре алтаря горел неугасимый огонь, дым от которого поднимался к небесам. Верхняя часть возвышалась на 6 метров. Священники поднимались на алтарь по пандусу на восточной стороне. На четырех углах возвышались стилизованные изображения рогов, отпугивавших демонов. Аналогичные фигуры обнаружены при раскопках в Мегиддо. Во время обряда всесожжения священник брызгал на них кровью священных животных.
Слева от алтаря стояла массивная бронзовая группа – «литое море». Двенадцать мощных быков, поставленных по трое мордами к каждой из четырех сторон, держали на спинах бассейн размером 6 на 6 метров и глубиной около 3 метров.
Вероятно, резервуар, стены которого были толщиной в руку, весил около 30 тонн, но благодаря своей форме и тщательной отделке точно размещался на спинах животных. Края бассейна, украшенные двумя рядами выступов, изгибались наподобие цветка лилии.
Водой из этого «моря» священники совершали очистительное омовение перед совершением жертвоприношения. В этом обычае прослеживается аналогия с бассейнами на территории вавилонских храмов. Если бы быки были священными животными, то Ахаз не осмелился бы их потом снять, когда требовалось выплатить дань ассирийскому правителю (большую часть скульптур из Храма он забрал).
Если бы какое-либо божество или священный символ на самом деле был связан с водой источника, Иезекииль дал бы подробное описание «литого моря» в Храме, упомянув вначале обо всех предметах, что жертвовались священниками. Возможно, автор и позднее Иосиф Флавий уже не знали точного предназначения «литого моря» и потому не указали на его практическое значение, то есть омовение перед жертвоприношением.
С каждой стороны алтаря стояло пять меньших по размеру блюд на ножках, вода из которых предназначалась для омовения священных сосудов и утвари, используемой при богослужении. Диаметр каждого был около 2 метров, и в них входило примерно 1500 литров воды.
Если «море» отличалось размерами и весом быков, то меньшим сосудам именно изящество резьбы придавало особое очарование: они стояли на узкой подставке с ножками на пяти бронзовых колесах, каждое из которых было примерно 50 сантиметров в диаметре. Благодаря ажурному переплетению бронзовых деталей эти блюда выглядели легкими. Они были декорированы квадратными панелями с изображениями херувимов, львов, быков и пальм, мотивы повторяются на горизонтальной ленте, опоясывающей цилиндрическую подставку. Возможно, отдельным священнослужителям поручалось заполнять подвижные сосуды водой из «моря». Запасы воды для этого хранились в 36 резервуарах, куда, как пишет Геродот, вода доставлялась из прудов Соломона.
Теперь обратимся к самому Храму, расположенному на приподнятом основании за алтарем для сожжения приношений. Он представлял собой вытянутое в длину здание, в торце которого находился вход. Ось Храма была ориентирована с запада на восток, под прямым углом к террасам, располагавшимся с юга на север, обращенным к городу Давида.
Современные ученые обычно объясняют подобное расположение Храма влиянием солнечной и лунной мифологии, хотя вплоть до строительства Храма не встречается упоминаний о том, как должен быть ориентирован шатер скинии.
Возможно, здесь сыграла роль и чисто практическая целесообразность. Расположение иерусалимского Храма непосредственно зависело от ветров и дождей, которые в Иерусалиме приходят только с востока, из-за чего вход всегда располагали с западной стороны, а на восточной не делали ни дверей, ни окон.
Приближаясь к Храму, мы все больше и больше проникаемся чувством гармонии и очарования естественной простоты, несмотря на внушительные размеры здания. Ширина его почти 20 метров, длина почти 60 метров, высота же составляет 15 метров. Здесь не было укрепленных башен, охраняющих Храм, как в Египте и Ассирии. Не встречались и мотивы, выполненные в египетском стиле. То место, где поклонялись единому Богу, исполнено строгой простоты. Во время раскопок в Телль-Тайнете (Северная Сирия) был обнаружен языческий храм, пропорции которого схожи с теми, что отмечены в Храме Соломона. Но это единственное строение, схожее с сирийско-финикийским искусством той же эпохи. После множества попыток выявления истинной картины ученые наконец пришли к выводу, что это открытие находится в соответствии с концепцией, которая также близка к библейскому описанию. Храм имеет плоскую крышу и башенки по углам. Окна размещаются в верхней части боковых стен.
Справа от Храма возвышается еще одно здание в форме квадрата со сторонами около 9 метров каждая. Это здание точно соответствует описанию пророка Иезекииля, который видел Храм собственными глазами и привел его точные размеры.
