– И мои улики не соответствуют ни одной женщине из списка. Какие у нее волосы – рыжеватые или темные? Она горничная, которая принесла завтрак в мою комнату, или дама, которая купила те духи с тяжелым ароматом? – Шарлотта сосредоточенно нахмурилась. – Такое впечатление, что это разные женщины.
Пирс замер. Мимолетная мысль пронеслась в голове. Идея! Потом воспоминание. И тут же родилась догадка.
– Шарлотта. – Он схватил ее за плечи и крепко поцеловал. – Ты сокровище.
– В смысле? Я всего-то сказала, что это не может быть одна и та же…
Пирс увидел, как понимание пришло и к Шарлотте.
– Нет! – замотала головой она. – Ты ведь не думаешь, что это…
– Это должно быть так. Ведь все сходится. Деньги, поездки, улики, которые не совпадают… Причина, из-за которой он не мог сознаться.
– Верно. – Шарлотта постучала пальцем по груди Пирса. – Я говорила тебе, что они таинственные любовники, а не прелюбодеи. Признай, что я оказалась права.
– Ладно, ты оказалась права.
Шарлотта усмехнулась.
– Я никогда не позволю тебе позабыть об этом.
Пирс был совсем не против. Она должна будет всегда привносить оптимизм в его цинизм, оживленный смех – в молчание, хаос – в упорядоченность, тепло – в холодность. Их сердца встретятся где-то посередине между этими полюсами.
– Скажем им, что знаем? – спросила Шарлотта.
– А смысл? – Он посмотрел в сторону двери. – Мы вот-вот должны объявить о нашей помолвке. Если… у нас ничего не поменялось. Я не собираюсь притворяться, но если ты…
– О боже! – Она взяла его за руку и потянула к двери. – Конечно, не поменялось. Давай не будем начинать заново.
Пирс был рад забыть об этом вопросе. Навсегда!
Выйдя из оранжереи, они рука об руку двинулись по коридору в сторону столовой. Пирс вел Шарлотту, открывая перед ней двери и сворачивая в нужном месте.
Они уже почти миновали главный холл, как вдруг его лодыжка зацепилась за что-то. Это оказался тонкий шнур, растянутый поперек прохода.
Пирсу хватило самообладания тут же отпустить руку Шарлотты, чтобы не потянуть ее за собой. Рухнув на пол, он сильно ударился плечом, но решил завершить злополучное падение элегантным поворотом и легко вскочить на ноги. Но в тот момент, когда Пирс коснулся паркета, на него что-то упало сверху и прижало к полу.
Сеть! Тяжелая, из плетеного каната.
– Ого-го! Попался наконец!
Лорд Гренвилл тихо застонал. Он узнал этот голос.
«Эдмунд!»
Проклятье! Еще одно унижение. Его поймал восьмилетний мальчишка.
Лежа на спине, Пирс попытался пошевелиться, чтобы освободиться из-под сети.
– Все, Эдмунд. Давай поговорим как два джентльмена…
Ух!
Скрестив руки на груди, мальчишка плюхнулся ему на живот.
– Ах ты, негодник! – Шарлотта дернула Эдмунда за руку. – Пошел отсюда.
– Не изувечь его, – предупредил Пирс. – Лет через десять Форин Офис наверняка предложит ему пост.
– У-бий-ца! У-бий-ца!
В холл вбежала Делия.
– Эдмунд, что ты делаешь? Оставь лорда Гренвилла в покое!
– Не оставлю, пока здесь не появится судья. Он откроет против него дело. Об убийстве!
Из столовой, привлеченные криками, начали подходить гости. Слуги – тоже.
Какая прелесть!
– Это невозможно, – обратилась к мальчишке Шарлотта. – Если совершено убийство, должна быть жертва. Ее нет, никто не погиб.
– Ладно, он собирался убить. – Эдмунд сопротивлялся стоически. – Он пытался веревкой задушить мисс Хайвуд. Первой ночью здесь, в библиотеке.
Собравшиеся начали перешептываться.
– Эдмунд, не говори глупости, – возмутилась Делия. – Ты, должно быть, ошибся.
– Нет, не ошибся. Я слышал это своими ушами.
– Делия, пожалуйста, выслушай меня, – зашептала Шарлотта. – Я пыталась все объяснить тебе. В ночь бала произошло недоразумение.
– Сначала… – Эдмунд был счастлив, завоевав внимание аудитории. – Сначала я услышал писк. «И-и-и» – вот так. Потом… – Он выдержал театральную паузу. – Потом раздался визг.
В холле повисла тишина. Толпа внимала каждому слову отвратительного мальчишки.
– И в конце, – объявил Эдмунд, – раздалось дьявольское рычание. Вот такое: «гррр».
– Вот видите? – Малолетний мерзавец прыгнул Пирсу на грудь. – Это он!
– Эдмунд, сейчас этот звук издал не лорд Гренвилл! – воскликнула Делия. – Это откуда-то из гардеробной.
– Из гардеробной?
Толпа замерла.
Последовательность до боли знакомых звуков донеслась из-за двери в гардеробную.
Бух! Бух! Бух!
Пирс попытался увидеть в этом положительную сторону. Судя по неистовому ритму, любовники полным ходом приближались к долгожданному финалу.
Бух!
– О!
Бух!
– О!
Бух-бух-бух!
И в заключение:
– Гррррррах!
Когда звуки – слава богу! – затихли, Эдмунд вскочил, предоставив Пирсу самому выбираться из пут.
Выставив кулаки перед собой, мальчишка бросился к двери в гардеробную.
Пирс схватил его сзади за сюртук.
– Не вздумай!
– Пусти! – замолотил тот кулаками по воздуху.
– Мисс Делия, – тихо обратился Пирс. – Пожалуйста, отведите вашего брата наверх, в детскую. Сейчас же.
– Да-да, – согласно кивнула она и потащила Эдмунда за руку прочь из холла.
– Но убийца! – завопил мальчишка.
Слишком поздно!
Дверь в гардеробную открылась, и оттуда, спотыкаясь, вышла пара любовников, с красными лицами, растрепанными волосами и одеждой в полном беспорядке.
Шарлотта прикрыла глаза Эдмунда ладонью, но он отбросил ее руку. Глаза на круглом ребяческом лице стали огромными.
– Папа? – удивился мальчишка. – Что ты там делал с мамой?
Через несколько минут Шарлотта сидела в пустом салоне, бесцельно разглядывая свои сложенные на коленях руки. Они ждали, когда сэр Вернон и леди Паркхерст приведут себя в порядок.
– Я сейчас кое-что поняла, – сказала она Пирсу. – Мы ни за что и никогда не расскажем нашим детям о том, как познакомились.
– Придумаем какую-нибудь подходящую историю, – согласился он. – У меня есть опыт.
– Не сомневаюсь. – Шарлотта посмотрела в потолок. – По крайней мере теперь Делия верит, что я не предавала ее. Она опять начала разговаривать со мной.
