Именно потому Синджир никогда не смог бы стать отцом. Соло в конечном счете найдет утешение в плену семьи, но Синджир — никогда. Способность остепениться не входит в число его умений. Собственно, поэтому ему и пришлось избавиться от Кондера.
«Кондер...»
Мысли его внезапно путаются, сердце трепещет; и он ругается себе под нос.
Хан подтверждает догадку Синджира:
Как я вам говорил — можете взять «Сокол»... но лучше все-таки, если я поведу его. Я знаю его лучше всех. Он довольно-таки... норовист.
Вообще-то, я летел на этой посудине с Кашиика, — говорит Теммин.
__ Не на посудине. На корабле. Относись к «Соколу» с уважением, парень.
Угу, ладно. Я просто хотел сказать, что смогу пилотировать эту... этот корабль.
Сейчас в покоях Леи, окна которых выходят на побережье, только они трое. Стоит сделать десяток шагов вправо — и они окажутся на балконе, откуда открывается вид на Серебряное море и усыпавшие ночное небо, подобно миллионам светящихся глаз, звезды. «Я готов убить любого лишь за то, чтобы прямо сейчас оказаться там со стаканом виски со льдом и чтобы никто меня не беспокоил».
«Кондер...»
«Эй, ты, предательский мозг! Хватит перескакивать с мысли на мысль!»
Нужно сосредоточиться на текущей задаче. Джакку. Норра. Джее. Ах да, еще тот дроид. И им помогает Соло.
Причем помогает без ведома Леи.
Она ушла, вероятно, на всю ночь. В данный момент принцесса с Канцлером и еще несколькими коллегами пытаются решить, как следует поступить в свете последних новостей об Империи и Джакку. Однако это действия политического характера, а у Теммина и Синджира нет времени на политику. К тому моменту, когда политическая машина наконец со скрежетом оживет и выдаст решение их проблемы, Норра и Джее уже погибнут — так же как Синджир и Теммин. Вся жизнь в Галактике уже будет давным-давно мертва, потому что политика намного медлительнее, чем застрявший в грязи АТ-АТ.
План прост: на полном ходу ломануться туда на «Соколе».
И вместе с тем план этот крайне глуп.
Позвольте предложить другой вариант, — говорит Синджир. — Что, если нам не бросаться сию же секунду на известном повстанческом корабле туда, где кишат вражеские звездолеты, а немного схитрить? Этот флот каким-то образом должен снабжаться. Выясним, откуда идут поставки, проберемся на грузовой корабль или челнок под видом груза, а затем они сами доставят нас на планету в качестве королевского подарка.
То есть мы должны спрятаться в каком-то ящике? — хмуро уточняет Теммин.
Ну... наверное, ты слишком сгущаешь краски, но да, примерно так.
Синджир уже собирается снова спросить Соло, не найдется ли, случайно — совершенно случайно! — у контрабандиста припрятанной бутылочки кореллианского рома...
Дверь открывается, и, жужжа сервомоторами, входит дроид T-2LC, за которым следует принцесса Лея.
Увидев их, она останавливается и вздыхает:
Я так и знала, что стоит мне уйти — и кто-то сразу начнет плести заговор за моей спиной.
Эй, — смеется Хан, — я не виноват.
Ты всегда виноват.
Она и впрямь так считает, — вполголоса говорит Соло Синджиру и Теммину.
Принцесса садится рядом с мужем. От них невозможно отвести взгляда — обычно Лея педантична и неприступна, и при общении с ней порой кажется, будто перед тобой дроид-убийца, который, скажем прямо, не намерен тратить время на твою глупую человеческую чушь. Теперь же она выглядит обычной женщиной в домашней обстановке, усталой и беременной, на время избавившейся от своей властной ауры. А может, все проще и у них начинают складываться по-настоящему дружеские отношения.
Лея сидит, обеими руками поддерживая объемный живот. «Тяжело же ей, однако», — думает Синджир. Наверняка это кошмар — вынашивать младенца, который, по сути, является не более чем паразитом. Удивительно, что люди вообще готовы размножаться, если в итоге им приходится нести такое бремя.
Он рад, что ему самому по этому поводу не стоит беспокоиться.
Что-то ты рано вернулась, — говорит Лее Хан.
У меня изжога, которая свалила бы с ног тантана быстрее, чем зима на Хоте, — объясняет она. — Мон сейчас с Окси. И Акбар тоже с ними. Справятся.
Сейчас. — Соло поспешно встает. — Разведу стакан иоксина, это тебе поможет.
Нет, — отмахивается она. — Просто посижу. К тому- ясе эта дрянь на вкус как обсосанный имперский кредит. — Ее полный сомнений, похожий на луч лазера взор внезапно обращается к Теммину и Синджиру. Оба смотрят друг на друга, словно застывшие под взглядом затаившегося неподалеку хищника мелкие зверьки. — Я так понимаю, вы планируете отправиться на Джакку, чтобы спасти Нор- ру и Джее?
Угу, — неуверенно отвечает Теммин.
Ну... уж явно не хор мальчиков собираем, — пожимает плечами Синджир.
Надеюсь, ты не собираешься лететь с ними. — Она обвиняюще наставляет палец на Соло. Это даже не вопрос — это приказ.
Я? — Соло нервно усмехается и выставляет ладони в знак шутливой капитуляции. — Никогда! Тебе от меня так легко не избавиться. Я с тобой и маленьким бандитом.
Знаете, вы могли бы и подождать, — говорит Лея Синджиру и Теммину. — Собственно, я советую вам подождать. Подозреваю, Канцлер пытается как можно быстрее решить этот вопрос. Пусть доведет дело до конца.
Нет, — резко бросает Теммин. Ясно, что подобная мысль ему не по душе. — Это сражение может длиться вечно, превращаясь в осаду! И что, если Новая Республика не выиграет?
Спасибо за доверие, — изогнув бровь, отвечает Лея.
Парень прав. — Соло снова садится.
И тем не менее прорваться сквозь блокаду будет куда проще, когда ваш корабль окажется не единственным, кто попытается это сделать.
Тоже разумно, — соглашается Хан.
Лицо парня каменеет, превращаясь в упрямую маску. Он хочет лететь, причем прямо сейчас. Синджир не может его винить. Мальчишка — собственно, уже юноша — пережил немалую травму. События на Акиве, на Кашии- ке, случившееся на Чандриле с его собственным отцом... Синджир считает себя бастионом бесчувствия — «Кон- дер...» — но даже он понимает, что Теммин действительно этого хочет. Теммину это нужно.
И Синджиру это тоже нужно.
Ему недостает Джее.
Они с Синджиром сочетаются друг с другом, словно две половинки разорванной, а затем снова склеенной картины. Когда он впервые увидел ее на спутнике Эндора, измазанный грязью и кровью своих товарищей-импер- цев, в ее глазах промелькнуло нечто... абсурдное и прекрасное. Естественно, речь не о романтических чувствах. Дело в чем-то намного более глубоком, пробирающем до самого мозга костей. И это вовсе не означает, что они во всем одинаковы. Возможно, оно и к лучшему, что на самом деле они так не похожи.
