Лили завизжала.
– Папа! – закричала Нина и уже хотела сорваться и подбежать к окровавленному трупу с кашей вместо головы, но рыдающая мать еще крепче стиснула дочь в объятиях.
Пока другие два сообщника переворачивали дом, вытаскивая из шкатулок дешевые сережки и кольца, скидывая все без разбора в один мешок, где уже лежали серебряные приборы со свадьбы Франка и Лили, бережно хранимые в антресоли на особый случай, и шуба Лили (в спешке они даже не поняли, что она искусственная), на кухне продолжалась трагедия.
Садист с дробовиком одним резким рывком вырвал Нину из рук матери.
– Нет! – завопила Лили, – Пожалуйста! Не трогайте ее! Берите все, что хотите, но только не трогайте ее! Умоляю вас! Она все, что у меня есть! Пожалуйста, только не мою малышку! – рыдала Лили.
Бедная женщина была почти в беспамятстве не в силах поверить, что весь этот ужас происходит на самом деле.
– Где еще драгоценности? Отвечай, сука! – нервно кричал тип, направив дуло дробовика на Нину.
– О, Господи! Прошу вас! Берите все, что хотите! Умоляю вас! Берите все, что хотите! Пожалуйста, отдайте ее мне! – кричала Лили.
Нина плакала и пыталась вырваться из рук убийцы, она кусала его, пинала. Но ей было всего пять лет! Что могла сделать маленькая хрупкая девочка в мощных мужских руках?
Составляя картину преступления, полицейские предположили, что соседи позвонили в службу спасения уже после первого выстрела. Это и неудивительно, ведь хлопок от выстрела из дробовика может достигать нескольких километров, и его мало с чем можно спутать. Поэтому когда Нина болталась над полом в руках наркомана, вдалеке послышался вой полицейской сирены.
– Копы! – закричал один из грабителей.
В этот момент внутри Лили затеплился огонек надежды. Этот спасительный звук сирены сейчас казался божьим гласом!
– Мика, сваливаем! – крикнул второй.
Но, видимо, Мике нравилось орудовать дробовиком, а может, снова какая-то мысль посетила больной мозг, превратившись в очередную гнусную идею.
– Возможно, он хотел поразвлечься, – сделает вывод детектив и добавит. – Иногда людей просто выбешивает, когда что-то идет не по плану, и ублюдок решил остаться в хоть каком-нибудь выигрыше.
В итоге дуло ружья нацелилось на Лили. Лицо женщины окаменело. Что она почувствовала в этот момент? Страх перед неожиданно возникшей смертью или радость оттого, что теперь дочь вне опасности? Красные заплаканные глаза оцепеневшей женщины уставились в дуло ружья. Она смотрела на свою смерть.
Маленькая Нина за долю секунды поняла, что последует дальше. Невероятно, но пятилетнюю Нину охватил животный инстинкт защитить родного человека. Позже она будет винить себя в собственной слабости, в провале. Но в тот момент она была уверена в своих силах и, что есть мочи, вцепилась зубами в широкое мужское запястье.
Мика заорал:
– Ах, ты, маленький сученыш!
Он силой отшвырнул Нину к стене с такой легкостью, будто она весила не больше грамма. Нина ударилась затылком о кухонный шкафчик, боль резко отдалась по всей голове.
– Нина! Нет!– были последние крики Лили.
В следующий момент оглушительный выстрел повалил женщину на пол.
Нина видела все. Хотя она и не сразу поняла, что увидела. Мысли сбивал привкус соленого пота и крови во рту. Кровь была не ее. Видимо, она глубоко прокусила руку грабителя. Этот вкус она запомнит на всю жизнь.
Через несколько секунд после заключительного хлопка в доме стихло. Это была странная тишина, зловещая. Где-то возле дома выли сирены, слышались крики людей. Но все это казалось каким-то далеким отсюда, недосягаемым, словно из другого мира за занавесом. А по эту сторону занавеса была лишь глубокая и мертвая тишина.
На четвереньках Нина подползла к трупам родителей и села между ними. Они лежали рядом друг с другом, еще немного и их ладони соприкоснулись бы точно символ вечной любви. Но они замерли навеки. Больше эти люди не сделают ни малейшего движения. Маленькие детские ручонки схватились за мертвые пальцы сначала матери, потом отца.
Кровь была повсюду: капли, мазки, брызги, струи. На полу растекались две лужи. Одна большая – из-под отца, которого убили чуть раньше матери, вторая – поменьше, она только начала просачиваться из-под еще теплого тела Лили. Кровавые лужи становились все шире и шире, распространяя тяжелый металлический запах. Медленно и упорно они беспрепятственно расползались, покрывая паркет темно-красным ковром. Нина и не заметила, как оказалась посреди одного гигантского кровавого озера.
Девочка продолжала сидеть и ждать, что мама сейчас проснется, начнет щекотать дочку, как она это делала, когда Нина садилась к ней на кровать по утрам. Но позы родителей были столь неестественными, что даже маленький ребенок понимал, что что-то здесь не так. Всего несколько минут назад они втроем весело ужинали, Нина даже сама приготовила бисквитное печенье в форме животных. Они долго смеялись над тем, как папа изображал оленя. А сейчас…
Крики, рыдания матери, мольбы отца, оглушительные хлопки – все как будто произошло целую вечность назад в одну мимолетную секунду. Бешено колышущееся сердце – единственное, что осталось с того момента.
«Почему они не двигаются?» – мысль то и дело мелькала в гудящей голове ребенка.
«Потому что они мертвы», – ответил шепот.
«Нет… я тебе не верю», – Нина краем глаза взглянула на Монстра, сидящего чуть поодаль.
«Ты знаешь, что они мертвы», – произнес другой шепот. Этот Монстр сидел позади Нины, но она не удостоила его взглядом.
Мысли собирались в одну большую кучу. В одно мгновение Нина вспомнила тысячи кошмаров, тысячи картин, которые часто возникали перед глазами сами собой. В них всегда была смерть. Благодаря им, она знает, что такое смерть. Она знает, как выглядит смерть, как она пахнет, как звучит, какого она цвета, какая на вкус, на ощупь… Но почему же сейчас так сложно принять тот факт, что героями одной из таких картин сдали мама и папа? Почему она не может поверить в их смерть?
В дом вбежали два парня в полицейской униформе. Увидев трупы на кухне, они едва заметили кроху, сидящую посреди этого кошмара. Нина и их едва удостоила вниманием.
– В доме чисто! Немедленно пришлите врачей! – дал один из них команду по рации.
Потом, охваченные чувством долга поймать мерзавцев, полицейские побежали к задней двери, ведущей на двор. Именно там скрылись грабители. Проводив полицейских взглядом, Нина снова уставилась на холодеющие тела родителей. Боковым зрением она уловила в дверном проеме черного мужчину. Он был в костюме и сером плаще, а на голове – серая фетровая шляпа. Он долго и пристально смотрел на Нину, его лицо, казалось, не выражало эмоций. Потом он опустил глаза.
Дальше все было, как в тумане. Нина уже не понимала, что происходит. Нина помнит череду незнакомцев, заполонивших дом: полицейские, люди в синих халатах, люди в костюмах. Их было очень много, и это пугало Нину. Что эти чужаки забыли здесь? Что им надо? Их сюда не звали! Они здесь чужие, но чувствуют себя так уверенно в стенах ее дома. Она помнит, как не хотела отпускать мамину руку, но люди в синем все же расцепили их. Неподвижные тела родителей завернули в какие-то черные мешки, Нина не поняла зачем, в этих мешках ведь трудно дышать!
