– И массажик, – хихикнул Синекрылый, уже немного пришедший в себя.
– Ну и это, – лукаво улыбнулся Калли. – Но ведь неплохо получилось?
Златко честно кивнул – да, мол, неплохо.
– А что же тогда делать? – вернулся он к своей проблеме.
Эльф тоже задумался, потом просиял:
– Слушай, а у нас же бутылочка того жуткого пойла, что Грым зовет выпивкой, осталась!
– Не у нас, а у Грыма, – хмыкнул Синекрылый. Светлый неподражаем – эстет и гурман!
– Он не будет против! – легкомысленно махнул лапкой Калли и отправился рыться в вещах тролля.
Златко не был в этом так уверен, но успокоиться и желательно забыть эту ночь хотелось больше, чем избежать ругани с Грымом из-за его бесценной дряни.
– Стаканов нет, – сообщил приятель, подходя к постели Синекрылого. – Так что будем из горла.
– Калли! – искренно засмеялся Бэррин. Не очень громко, но все же… – Вот ей-богу, ты меня восхищаешь все больше и больше!
Тот и сам улыбался во весь рот. Даже остренькое ушко чуть подергивалось от смеха.
– Поражаюсь я вашему, людскому, восприятию. Неужели тебя восхищает именно го, что я буду пить с тобой из одной бутылки и именно из горла? – В синих очах смешинки даже не прыгали, а кувыркались и плясали.
«А также то, что ты сидишь тут со мной, успокаиваешь и готов пить даже эту гадость, хм… действительно из горла – ведь это для тебя, гурмана такого и эстета, сущее наказание – лишь бы мне стало получше».
– Ага, именно это, – веселым тоном подтвердил он. – Смотри, Калли, вот проведешь еще пару лет в нашем обществе – будешь ругаться, как тролль, лезть в драку, как гаргулья, и забывать этикет, как Ива!
– Звезды упасите! – почти искренне ужаснулся эльф, вытаскивая пробку из бутылки.
– И за это стоит выпить! – не удержался от комментария Синекрылый.
– Точно! Стоит! – Светлый отважным жестом поднес бутылку к губам, запрокинул голову и сделал первый длинный глоток. Потом судорожно вернулся в исходное положение и протянул выпивку приятелю. При этом он очень старался не морщиться, но получалось неубедительно.
Картинка невероятно позабавила Златко, так что он немного похихикал и так же бесстрашно приник к стеклянному горлышку. Вкус у этой дряни оказался на редкость отвратительным, а крепость – аж слезу выбивало. Парень закашлялся и передал бутылку эльфу. Тот, посмеиваясь, похлопал друга по спине.
– Забористая, да?
– Надо в следующий раз озаботиться чем-нибудь более приличным, – поделился запоздавшей светлой мыслью Златко, с трудом пришедший в себя.
– И не говори, – совершенно искренне согласился эльф и сделал второй глоток.
После энного количества таких глотков пойло уже перестало казаться отвратительным, ситуация безнадежной, а жизнь дерьмовой.
Правда, через пару часов проснулся тролль. И как ему не проснуться, если над его ухом орут частушки два перепившихся горлопана, опорожняя при этом именно его заветную бутылочку.
Грым очень разозлился – и что разбудили, и что любимый самогон оприходовали, но долго гневаться на этих существ было трудно, такими смешными они казались. Так что тролль махнул лапой, отобрал бутылку, одним махом допил то, что там оставалось – почти четверть! – и присоединил свой голос к какой-то очередной, не слишком приличной частушке.
А утром девушки, держась за животы, умирали со смеху, выслушивая историю о ночной попойке. Заодно они поругали похмельных и оттого жутко недовольных парней, что те не позвали их на пьянку.
– Ива, ну где ты такой стервозности набралась?! – ворчал Златко. – Да дай же уже что-нибудь от головы! Раскалывается же!
Гаргулья залилась смехом, такой смешной и несчастной казалась физиономия дорогого друга.
Знахарка тоже хихикнула, но сжалилась – она вообще была доброй девушкой.
– Да делаю, Златко, делаю. – Для убедительности травница даже показала каких-то два пузырька, жидкость из которых смешивала. – Если бы Грым выбирал в качестве любимых напитков что-нибудь попроще, то уже было бы готово.
– Гоблин вам! – рыкнул тролль. Даже ему было не очень. Дело, как и следовало ожидать, одной бутылкой не ограничилось. Ночью они спустились в трактир, там вытребовали у сонных хозяев еще выпивки и продолжили праздник души и глотки. А поскольку крепче того, что бережно вез в своих вещах тролль, не было и быть не могло, то становилось ясно, отчего парням было так муторно. – Мало того что эти обалдуи выхлебали мою заначку, так вы еще издеваетесь! Клыкастая! – рявкнул он на зашедшуюся в новом приступе смеха гаргулью. – Если ты щас не заткнешься, шею сверну!
Разумеется, столь проникновенный тон Дэй не впечатлил, она захохотала пуще прежнего. Правда, тут же ей пришлось уворачиваться и взлетать под потолок, где тролль не мог ее достать.
Грым тоже прыгать в таком состоянии не стал.
– Дэй, не доставай его, – попросила Ива. – Мне же этого, гм… раздолбая лечить. Держи, Златко, свою отраву. – Девушка протянула приятелю стакан странной розоватой жидкости.
– А нам?!! – взревели тролль и эльф. Обе чародейки не выдержали и вновь зашлись в хохоте.
– Что, Калли, и тебя проняло Грымово пойло? – смилостивилась травница, наливая остальным горе-пьянчугам их порции опохмелина.
Светлый скривился. Ему и так с трудом удавалось сохранять на лице невозмутимую мину. Да и выходило это не очень. Выражение милой – даже в таком состоянии – мордочки получалось самое мученическое.
– А ты вредная, Ива, – выдал резюме допивший свой стакан Златко.
– Я?! – невероятно изумилась та.
– Ага, – не постыдился Бэррин. – Разве можно так над нами, похмельными душами, шутить?
– А это за то, что вы нас на праздник жизни не позвали, – показала язык знахарка.
– А что, вы нормально бы отнеслись к побудке в три часа ночи по такому поводу? – искренне заинтересовался Синекрылый.
Ива честно представила себе подобную ситуацию: все, что сказала бы гаргулья о дорогих друзьях, да и свою реакцию…
– Ну по крайней мере, можно было бы попытаться.
– Да как-то жить хочется.
– Кстати, а с чего это вы устроили эту импровизированную пьянку? – вдруг серьезно спросила уже спустившаяся на пол гаргулья. Грым, получив вожделенное зелье, успокоился.
Знахарка, поглаживая прыгнувшего ей на руки Щапу, так же безошибочно посмотрела на Златко.
– Ну-у-у… – попробовал отвертеться тот, однако совместными усилиями удалось-таки вытрясти из него всю правду.
Травница обругала друга за излишнюю деликатность, а Дэй задалась вопросом: насколько реально то, что Бэррин видел.
– Мне кажется, что это просто подсознание, – поделился мыслью Калли.
