В то время как комиссия обсуждала реформы, террор усилился и привел к новым жертвам с обеих сторон. В это же время Александр II составил завещание. Он депонировал более трех миллионов рублей в государственном банке и материально обеспечил новую семью на случай своей смерти. Наследнику престола император писал 9 ноября 1880 года: «…в случае моей смерти я доверяю Тебе мою жену и наших детей. Дружба, которую Ты свидетельствовал со дня вашей первой встречи и которая была для нас большой радостью, надежное доказательство того, что Ты не бросишь ее на произвол судьбы и всегда будешь ее поддерживать и помогать советами… Моя жена ничего не наследует. Все, чем она владеет сегодня, движимое и недвижимое имущество, она приобрела сама. Ее родственники не имеют на это притязаний, и она может свободно им распоряжаться. В целях предосторожности она доверила все свое имущество мне, и мы договорились, что если я буду иметь несчастье пережить ее, разделить все ее имущество на равные части между нашими детьми и что я передам его им по достижении ими совершеннолетия или если девочки выйдут замуж. Пока наша женитьба официально не обнародована, капитал, который я внес на депозит в государственный банк, принадлежит моей жене. Так говорится в документе, который я сдал на хранение. Это моя последняя воля. Я уверен, что Ты ее добросовестно исполнишь. Благослови Тебя в этом Господь. Не забывай меня и молись за души тех, кто Тебя так нежно любил». Это было воспринято как прощальное письмо. В ноябре император с семьей вернулся в Петербург. Мина под рельсами железной дороги была вовремя обнаружена. Перед Петербургом, в Колпино, семья приветствовала новую жену императора – молча, дисциплинированно и с полным неприятием.
Члены «Народной воли» обнаружили, что по воскресеньям император ездил на парады в Михайловский манеж. Его карета обычно быстро проезжала по Малой Садовой и на обратном пути ехала вдоль Екатерининского канала (ныне канал Грибоедова), в сопровождении лишь шести-восьми гвардейских казаков. 1 января 1881 года купец из Воронежа Евдоким Кобозев с женщиной, называвшейся его женой Еленой, занял подвал в доме Менгдена на Малой Садовой, расположенном прямо на углу с Невским проспектом. Они открыли торговлю сыром. Члены Исполнительного комитета «Народной воли» Юрий Богданович и Анна Якимова проложили штольню под Малой Садовой. Но полиция обнаружила террористов одного за другим. В феврале 1881 года остались только «Кобозевы», Андрей Желябов, Софья Перовская, Вера Фигнер и студенты Игнатий Гриневицкий и Николай Рысаков. Они стремились «вынуть Россию из петли!».
В это самое время Лорис-Меликов верил, что сделал шаг вперед. После долгих переговоров он добился от царя и наследника престола того, чтобы представить проект закона для широкой дискуссии. Александр II не хотел ни вводить конституцию, ни устанавливать парламентскую систему. В каждом наступлении на существующий государственный порядок император видел шаг к пропасти. В этом он разделял мнение наследника престола, как и большинства своих сановников. Единственное, что двигало Александром в последние недели жизни, были традиция высшей власти и счастье его молодой семьи. Пока Екатерина не была коронована императрицей, как морганатическая супруга она по рангу стояла позади всех великих княгинь и даже не могла, например, сидеть за столом поблизости от императора. Александр приказал исследовать архивы и обнаружил, что царицы если вообще бывали коронованы, то только вместе с правителем. Единственным исключением была, как известно, Екатерина I. Екатерина Долгорукая – Юрьевская была согласна с планами коронации, так же как и с мыслью вслед за этим отречься от престола и вместе уехать на покой за границу, в то время как в России в порядок наследования вступит Александр Александрович.
Убийство Александра II
Террористы предполагали, что в воскресенье, 1 марта 1881 года, император поедет в Михайловский манеж. 22 февраля Александр II не выезжал, потому что получил информацию о новом покушении. 28 февраля Лорис-Меликов информировал его об аресте Андрея Желябова – руководителя «Народной воли». Это не было причиной для того, чтобы успокоиться окончательно, однако Александр намеревался в воскресенье поехать на парад. Лорис-Меликов настойчиво предостерегал его, но успеха не имел. Затем император подписал поданный Лорис-Меликовым манифест о созыве подготовительных комиссий для разработки законов. 4 марта Совет министров должен был окончательно утвердить документ.
Император осознавал весь риск проекта, но полагал, что дополнит значительной реформой дело своей жизни для России.
Кроме того, он еще на шаг приблизился к коронации Екатерины. Они в последний раз в жизни вместе поужинали. Александр отклонил ее настоятельную просьбу не ездить на следующий день в Манеж.
Утром 1 марта Александр вместе с семьей был на богослужении. Затем отправился на парад, Екатерина смогла по крайней мере убедить его не ехать через Малую Садовую, а сразу воспользоваться дорогой по Екатерининскому каналу. После общего обеда он попрощался с женой, увидел, как она боится за него. Тронутый этой великой любовью, он опрокинул ее на канапе и овладел, бурно и страстно, по меньшей мере так сообщала позже сама Екатерина. Затем без четверти час император сел в карету. Семь казаков и три офицера полиции составляли его эскорт. Кавалькада без происшествий достигла манежа. Император принял парад и отправился в обратный путь. Он нанес краткий визит своей кузине Екатерине в Михайловском дворце. Карета доехала до набережной канала. Можно было видеть только одного ребенка и одного молодого человека. Царь не обратил на них внимания. Так не видел он и пакета в руках мужчины. Карета поравнялась с ним – это был Рысаков – и он с силой метнул пакет под копыта лошадям. Последовал оглушительный взрыв. Это было седьмое покушение. Царь невредимым появился из обломков. Он нагнулся к Рысакову, которого схватили выжившие казаки и полицейские.
Император отвернулся, ища дорогу к Зимнему дворцу, и встал перед Игнатием Гриневицким, литовским мелкопоместным дворянином, который учился в Петербургском технологическом институте. Император взглянул на молодого человека и увидел, что тот поднял руку, и маленький металлический предмет упал на булыжную мостовую. Гриневицкий бросил вторую бомбу, непосредственно между собой и царем. Смертельно раненные и истекающие кровью, упали на землю преступник и жертва. Восьмое покушение достигло своей цели. Императора доставили в Зимний дворец. Гриневицкого принесли в больницу. Он еще много раз приходил в сознание, но не сообщил ни имени, ни происхождения.
В Зимнем дворце царили страх, ужас и смятение. Екатерина всеми силами пыталась помочь смертельно раненному. Тщетно. При проблеске сознания император принял последнее причастие и умер от ран. Наследник престола Александр Александрович взошел на престол как император Александр III, исполненный ужаса перед тем, что его ожидает. Лорис-Меликов сохранял самообладание. Он спросил нового царя, опубликует ли тот документ о представительской форме правления. Александр III собирался исполнить последнюю волю отца, однако после обсуждения со своим ближайшим советником – верховным прокурором Священного Синода Константином Победоносцевым – пришел к выводу отложить обнародование. Сначала нужно было схватить преступников. Это произошло быстро. Народного восстания не случилось. В конце марта 1881 года преступники предстали перед судом: Андрей Желябов, Софья Перовская, Николай Рысаков, Тимофей Михайлов, Николай Кибальчич и Хеся Гельфман. Всех ожидала виселица. 3 апреля они были публично повешены, только беременная Хеся Гельфман была избавлена от веревки. Она умерла позднее, в тюрьме. «Народная воля» была разгромлена.
