– Мама продала бизнес, – поясняет Майкл.
– Мы вместе приняли решение продать бизнес, – защищается София. – Как раз здесь мы об этом и говорили. А потом ты позвонил и велел мне искать покупателей.
– Покупателей книжного бизнеса, – уточняет Майкл.
Становится ясно, что магазин продали застройщикам.
– Да, магазин снесут, – подтверждает Майкл. – Но не переживайте, его покупают за огромные деньги. Мы богаты, – говорит он, тут же устыдившись своей резкости. – Простите меня, – осекается он, глядя на Лолу, Мартина и меня. – Мы ведем себя безобразно. Надо было потом это обсудить.
– Отмени, – предлагает Джордж Софии. – Скажи им, что сделка не состоится.
– Не получится, – тихо произносит Майкл. – Дело сделано. Магазин продан.
– Как он может быть продан? Это же наш дом! – повышает голос Джордж.
– Что же ты раньше молчала? – мягко упрекает ее София.
– Я сейчас не молчу, – не сдается Джордж. – Может, я и раньше бы не молчала, если бы не ты. Генри же в итоге сказал, что он против!
– Сказал сегодня утром. Было уже поздно.
Генри молчит. Ему, похоже, стыдно. Я снова беру его за руку.
– Ну, кто что читает? – интересуется София после паузы, но ей никто не отвечает.
– «Облачный атлас», – наконец говорю я. – Генри тоже его прочитал.
– И я читала, – нерешительно присоединяется Джордж. – Это чертовски хорошая книга.
– Согласна, – кивает София. – Там ведь у всех персонажей были одинаковые родинки, да? Один и тот же человек?
– Нет, это разные люди, – отвечает Генри, все еще глядя в тарелку, – просто у них одна душа.
– Это книга о переселении душ, – объясняю я. – По крайней мере, мне так кажется. О том, что после смерти человека его душа переселяется в другое тело.
– Кто-нибудь из вас в это верит? – спрашивает Мартин.
– Я верю, – говорит Джордж.
– А я нет.
– А во что ты веришь? – спрашивает меня София.
Мои взгляды не изменились. Но мысль о переселении душ мне симпатична. Если бы я знала, что сущность Кэла не умерла, мне легче было бы пережить его утрату. Даже перевоплощение в облако лучше, чем превращение в пепел.
– Глагол «трансмигрировать» (переселяться) происходит от латинского transmigrare, – Майкл наконец вступает в разговор. – Он имеет значение «переместиться из одного места в другое». Это не обязательно переселение души. Trans значить «через» или «за пределы».
– Или «сквозь», – добавляет Генри. – «По другую сторону чего-то».
Продолжаем разговор о книгах. Лола прочитала «Пятьдесят оттенков серого»
[35]. Генри зажимает уши. Джордж тоже хочет взяться за эту книгу, но теперь Майкл хватается за голову. Мартин по совету Джордж прочитал Питера Темпла, тут разговор начинает вращаться вокруг детективов. В целом похоже на перемирие, но я слушаю вполуха. Размышляю о переселении памяти. Не о переселении, которое происходит в рассказе Борхеса, а о переселении памяти, которое случается постоянно – когда мы стараемся хранить память о мертвых, держим их здесь, с нами, в рассказах, в пометках на страницах, в истории. Это очень красивая идея, и она кажется мне вполне реальной.
Генри
Поверить не могу – я отказался от книжного только потому, что хотел жить как Грег Смит! Заглядываю в свое будущее – вот оно, передо мной: я прохожу мимо уродливых многоэтажек и рассказываю детям, что здесь, прямо на этом месте, стоял красивый дом, в котором я вырос. Ваш папа, дети, потерял его из-за девушки, которая его не любила, он соперничал с парнем, которого сам считал круглым идиотом. Короче, дети, папа облажался.
Не могу смотреть на отца. Мне стыдно и грустно. Я изучаю скатерть, каждый сантиметр узора на ней. Какие интересные кружочки. Прослеживаю их глазами от конца одного к началу другого. Скатерть та же, что и всегда. Но эти колечки я раньше не замечал. Рэйчел держит меня за руку – единственное, что радует на этом семейном ужине. Я мог бы через многое в жизни пройти, только бы она была рядом. Мой лучший друг – даже если в кармане гуляет ветер, даже если я пускаю слюни во сне. Она вытаскивала меня из женского туалета и все равно хочет провести со мной «последнюю ночь».
Итак, что мы имеем? Я хочу быть с Рэйчел. Не знаю, правда, хочет ли она быть со мной. А Эми совершенно точно мне не нужна. Она то приходит, то уходит и всегда была немножко влюблена в кого-нибудь, кроме меня. После разговора о переселении душ за столом вспоминают о «Пятидесяти оттенках серого». Я иду в туалет и там собираюсь с мыслями, чтобы обратиться к своей семье, призвать к единству. Но когда возвращаюсь, все уже уходят.
– Я домой, – говорит Джордж маме и уходит с Мартином.
Куда идет папа, не знаю, да и сам он, похоже, еще не решил. Мама предлагает отвезти меня, Лолу и Рэйчел на последнее выступление The Hollows, но я отказываюсь. Целую ее и обещаю позвонить. По пути в «Прачечную» Рэйчел и Лола держат меня за руки. Нужных слов никому из нас в голову не приходит.
– Почему я не представлял, насколько ужасное чувство вызовет у меня продажа книжного? У меня ведь прекрасное воображение.
У входа в «Прачечную» толпа. Многие ребята из школы хотят попасть на последнее выступление The Hollows.
– Они разочаруются, – бурчит Лола. – Я ведь одна буду на сцене.
– Ты не попросила прощения? – спрашиваю я, отказываясь в это верить.
– Ну, не напрямую…
Я смотрю на Рэйчел, та – на меня, и я понимаю, что надо действовать.
– Окей, Лола, настало время поговорить начистоту. Вы с Хироко лучшие друзья.
– Даже больше – вы соавторы, – добавляет Рэйчел.
– Бывает, ты ставишь интересы группы выше всего остального, – продолжаю я.
– Ты одержима The Hollows, – замечает Рэйчел.
– Хироко намного важнее, чем твоя известность, – заканчиваю я.
– Надо же! – усмехается Лола. – И это говорят мне люди, которые не один раз разбегались.
Она достает мобильник и на секунду замирает, потом звонит.
– Хироко? – говорит Лола, знаками давая нам понять, что там автоответчик. – Мне очень нужно, чтобы ты пришла сегодня. Не для записи. К черту запись. Я хочу в последний раз сыграть с тобой. Не целый концерт – только одну последнюю песню. Пожалуйста. – Помолчав пару секунд, она добавляет: – И я не считаю, что ты без меня ничего не сможешь. Все как раз наоборот. Ты нужна мне, Хироко. – Она кладет трубку и выдыхает.
– Будем надеяться, она проверяет сообщения.
Как только Лола уходит, я думаю о книжном.
