Лена со злостью взглянула на свою машину и согласилась.
По дороге она позвонила в автосервис и сказала, что машина опять сломалась. Неудобно было ругаться при Толике, так что, когда там заартачились и стали отнекиваться, Лена твердым голосом приказала немедленно забрать машину от ее дома и разобраться. В противном случае она сможет устроить сервису большие неприятности.
Как видно, разговаривал с ней человек, который разбирался в интонациях. Если бы Лена орала и визжала, он бы не реагировал – ну выпустит дамочка пар, да и успокоится. Но тут Лена говорила серьезно, и вполне может быть, что она – жена или любовница какого-то влиятельного человека, который и правда может устроить большие неприятности. Поэтому Лену заверили, что мастера пришлют, как только – так сразу.
Как уже было сказано, нотариальная контора располагалась неподалеку от Лениного дома, в первом этаже запущенного пятиэтажного дома, давно нуждающегося в ремонте – если не капитальном, то хотя бы косметическом. Дверь подъезда была неплотно прикрыта – кто-то подложил под нее щепку, чтобы она не закрывалась до конца. На скамье рядом с этой дверью сидела компания подростков, потягивая пиво из банок, матерясь и враждебно поглядывая по сторонам.
И еще рядом с этой дверью висела табличка, точнее, отпечатанный на принтере и вставленный в металлическую рамочку листок с именем нотариуса и временем работы.
– Подожди меня в машине, – обратилась Лена к Толику. – Я недолго.
– Нет уж, провожу тебя до самого кабинета! – возразил тот. – Больно уж тут место шпанистое.
– Что я, ребенок? – фыркнула Лена.
Она выбралась из машины и пошла к подъезду. Тут же от компании подростков отделился один – здоровенный прыщавый парень, явный альфа-самец здешней популяции. Он заступил Лене дорогу и проговорил наглым ломающимся голосом:
– Проход платный! Гони тысячу рублей или поцелуйчик!
Лена увидела совсем близко его нездоровую кожу, пылающие прыщи и наглые пустые глаза. Ее замутило.
– Пошел вон, щенок! – прошипела она.
– Вот ты как? Тогда цена увеличивается!
Тут на дверь перед ней упала огромная тень, и за ее спиной раздался мрачный голос Толика:
– Я тебя щас так поцелую, что по кусочкам собирать придется!
Наглого парня и всю его компанию как ветром сдуло – Толик со своими внушительными габаритами производил на неподготовленных людей сильное впечатление.
– Я тебя все-таки провожу, – проговорил он и как истинный джентльмен открыл перед Леной дверь подъезда.
– Ладно, – смирилась Лена. – Только подожди меня в приемной, не лезь в кабинет.
– Больно надо.
На площадку первого этажа выходили две двери. На одной из них был прикреплен такой же листок в рамке, как на подъезде. Лена прочитала: «Нотариус М. В. Бунчаков». Наверное, Михаил Васильевич или Владимирович…
Они вошли в приемную – большую полупустую комнату, где за обшарпанным письменным столом сидела мрачная женщина лет пятидесяти с короткой стрижкой. На столе перед ней был стандартный набор – ксерокс, компьютер с принтером и телефон. Судя по всему, это была секретарь нотариуса.
При виде Лены и Толика секретарша подобралась, отчетливо щелкнула зубами и неприязненно проговорила:
– Нотариус принимает только по предварительной записи. Вы записаны?
В приемной не было никого, кроме секретарши, так что вряд ли у этого нотариуса слишком много клиентов.
– Но он меня просил прийти, – проговорила Лена. – Моя фамилия Дроздова.
– Ах, вы Елена Павловна! – Лицо секретарши моментально переменилось, теперь оно выражало предельную доброжелательность, граничащую с подобострастием, хотя эта доброжелательность выглядела до отвращения слащавой и фальшивой.
Она сняла трубку с телефона и, не набирая номера, вполголоса проговорила:
– Модест Витальевич, к вам Елена Павловна Дроздова!
Лена отметила, что ошиблась с именем-отчеством нотариуса.
Выслушав ответ, секретарша с тем же слащавым выражением проговорила:
– Проходите, Елена Павловна! Нотариус вас примет. А вы, молодой человек, обождите здесь, в кабинет вам нельзя.
Толик пожал плечами.
Он в принципе и не собирался заходить в кабинет нотариуса, но запрет и особенно его строгая форма произвели на него неприятное впечатление.
Лена толкнула следующую дверь и вошла в кабинет.
Он, как и приемная, был полупустым и каким-то неуютным. В углу бубнил телевизор с приглушенным звуком. За письменным столом сидел мужчина в темном костюме в узкую полоску, с темными прилизанными волосами и узкой щеточкой усиков.
– Елена Павловна! – проговорил он с такой же фальшивой приветливостью, как его секретарша. – Спасибо, что нашли время… уделили, так сказать…
Лене нотариус определенно не понравился. В нем все было фальшивым – от улыбки до явно крашеных волос, не говоря уже о глазах, взгляд которых было невозможно перехватить.
– Присаживайтесь! – Нотариус показал гостье на стул.
Опустившись на него, девушка проговорила:
– Так для чего вы меня пригласили?
– Дело в том… – нотариус выдвинул ящик своего стола и достал из него стопку документов, – дело в том, что я занимаюсь завещанием Пелагеи Филипповны Сундуковой.
– В жизни о такой не слышала! – заявила Лена.
– Разумеется, разумеется! – нотариус кивал, одновременно тасуя документы на своем столе, как шулер тасует карты. – Разумеется, не слышали! Сейчас я вам все объясню… дело в том, что Пелагея Филипповна в девичестве носила фамилию Дроздова.
– Мало ли на свете Дроздовых? Во всяком случае, Пелагеи Филипповны среди моих родственников нет и никогда не было. Я вам точно говорю.
– Не было, не было! – согласился с ней нотариус и поднял обе руки, как будто сдаваясь под неопровержимым грузом доказательств. – Конечно, не было!
– Так чего вы хотите от меня?
– Сейчас я вам все объясню.
– Да уж, постарайтесь, пожалуйста!
– Пелагея Филипповна недавно скончалась, а перед кончиной она составила завещание, согласно которому оставила принадлежащий ей на правах собственности садовый участок в поселке Тараканово своей внучатой племяннице Елене Павловне Дроздовой.
– Чушь какая! – фыркнула Лена. – Не было у меня такой тетки! Говорю же вам!
– Вы правы, вы правы! – Нотариус снова поднял руки. – Эта племянница не имеет к вам никакого отношения. Больше того, теперь она даже не Дроздова, она вышла замуж и поменяла фамилию, так что теперь она Елена Павловна Ципрус.
– Вы меня совсем запутали! При чем здесь я? Чего вы от меня-то хотите?
– Сейчас я вам все объясню… значит, племянница поменяла фамилию, и это еще больше запутывает все дело. Теперь Елена Павловна Ципрус не может получить наследство своей тети… точнее, двоюродной бабушки… на которое она, между нами говоря, очень рассчитывает.
